Франсуаза посмеивается над моим комментарием и, взяв мою руку, ведет меня в мир за пределами этих дверей. Замок красив и огромен. Она бегло показывает мне внутреннее убранство, а после этого мы спускаемся вниз по красивой мраморной лестнице в массивное фойе. Невероятно высокие потолки, богато украшенные лепниной и росписью, очень впечатляют. Но почему-то мне кажется, что это не то место, которое бы выбрала эта женщина для себя в качестве постоянного жилища.
"Это замок моего мужа, дорогая". – Франсуаза идет вперед и словно читает мои мысли. - "Пошли".
Она вывела меня на улицу, и мы отправились в сторону конюшни. Я чувствую, как нам в спину смотрит ее прислуга, пока мы пересекаем двор, идя по дорожке из гравия к отдаленному зданию. Пока мы идем по газону, чудовищность ситуации поражает меня. Если она уйдет со мной в будущее, как она это переживет? Я едва могу содержать себя. Как я смогу поддержать ее, а? Думаю, что пора это выяснить.
Ее крепкая рука сжимает мою ладонь, даря мне ощущение спокойствия и комфорта. Неужели она чувствует мое беспокойство? Я качаю головой в попытке освободиться от беспокойных мыслей и пытаюсь просто наслаждаться солнцем, теплом и смотреть, как молодая женщина идет к высокому коню. Прислонившись к дверному косяку в конюшню, я смотрю, как играют ее мышцы под рубашкой, когда она поднимает себя в седло, от чего мое сердце начинает биться быстрее обычного.
Я больше не могу этого вытерпеть, поэтому отвернулась, позволяя себе взглянуть на бескрайние просторы, которые принадлежат Франсуазе. Это великолепный кусок недвижимости, и я чувствую глубокую печаль оттого, что должно здесь случиться. Движение в доме привлекает мое внимание, и я вижу, как Мадлен, стоящая в тени, наблюдает за нами. Отстранение Франсуазой маленькой горничной будет иметь последствия. Что это повлечет за собой, покажет только время, но я планирую быть рядом со своей темноволосой красавицей столько, сколько нужно, чтобы обеспечить ее безопасность.
"Дейл".
Каждый раз, когда она произносит мое имя, ее низкий голос вызывает в моем теле дрожь. ... Удивительно.
Ее сильная рука тянется вниз и поднимает меня так же легко, словно ребенка, сажая к себе на колени. Франсуаза заключает меня в объятие своих сильных рук, и, пришпорив лошадь, мы отправляемся на прогулку, выехав через задние ворота на луг за пределы замка. Я оглядываюсь через плечо, чтобы еще раз посмотреть на Мадлен, наблюдающую за нами через витраж. Она уже успела войти в дверь на кухню.
Мы движемся медленным галопом, и во время скачки я сдвигаюсь к Франсуазе настолько близко, что ее грудь касается моей спины. Этот медленный, гипнотический ритм, наводит на меня приятную вялость. Мои руки опираются на ее бедра, и я чувствую игру мускулов при каждом движении. Я ничего не могу с собой поделать и представляю, что лениво ласкаю их. Мысленно я возвращаюсь обратно в спальню и вспоминаю, как ее бедра были обвиты вокруг меня, когда мы нежно занимались любовью. О да, она эксперт в верховой езде.
Слишком поздно я понимаю, что мои поглаживания не прошли даром для моей спутницы, сидящей позади меня. Лошадь резко меняет направление и набирает скорость, направляясь к какому-то зданию. Я смотрю на лицо своей подруги и читаю ее тайные намерения в потемневших зрачках. Похоже, сейчас я получу еще несколько упражнений ...
Старое здание оказывается заброшенным сараем с многочисленными отверстиями, свидетельствующими о том, что оно давно не использовалось. Взмыленная лошадь еще не успела остановиться, как Франсуаза спешилась со мной на руках. Она целенаправленно заходит внутрь и бросает меня на кучу сена. Я вижу, как вздымается ее грудь, как она покраснела, и тихий стон срывается с ее губ. Она стоит передо мной, само воплощение моих тайных фантазий, в которых я никогда не признаюсь, и источает сексуальность, которая привлекает меня к ней.
"Пожалуйста, попытайся сохранить пуговицы", - шепчу я ей. - "Должна же я в чем-то вернуться обратно в дом".
Это замечание вызывает у нее улыбку и она расслабляется, зная, что я не откажу ей. Моя женщина протягивает руку, чтобы помочь мне.
"Permets-moi?" (Вы позволите?) - Она идет за мной и расстегивает пуговицы, так быстро, насколько позволяют ей дрожащие пальцы. Мое тело свободно и очень благодарно ей за то, что она освободила меня от платья. Теперь ее руки ласкают меня вместо материала.
Франсуаза тянется к своей одежде.
"Нет, позволь мне", - шепчу я, сокращая разрыв между нами.
Насколько быстро она раздела меня, настолько медленно я раздеваю ее. Расстегивание каждой пуговицы кажется ей вечностью. Я целую каждый открывающийся участок кожи, вдыхаю запах ее тела. Мои руки пробегают по мягкому хлопку, чувствуя сквозь материю, как затвердевают ее соски. Я продолжаю ласкать свою женщину, поглаживаю ее грудь, она не выдерживает и хватает меня за руку, чтобы остановить эти сладостные пытки. Она берет меня за подбородок, чтобы привлечь мое внимание к себе.
"Tu aimes jouer avec le feu, ma petite?" (Тебе нравится играть с огнем, малышка?).
Ее горящие глаза говорят яснее слов. Ягненок противостоит львице. Я знаю, что только Франсуаза может вызвать у меня подобие хищной улыбки. Да, мне нравится играть с огнем.
Возвращаясь к роли служанки, я медленно, очень медленно, расстегиваю ее рубашку и тянусь к пуговицам на бриджах. Если я так и буду тянуть время, то это Франсуаза, а не я вернется домой в разодранной одежде. Ее терпение лопнуло и она делает движение, чтобы взять ситуацию под свой контроль.
"Нет!" – Я знаю, что мой тон достаточно резок. - "Почему ты это делаешь?"
Она озадачена изменение моего тона.
"Каждый раз, когда я собираюсь заняться с тобой любовью, ты останавливаешь меня. Почему?"
Она выглядит немного робко, и я чувствую, как мое сердце пронзила боль.
"Разве ты не хочешь, чтобы я занялась с тобой любовью?"
Я поражена. Наклонившись, я хватаю скинутое платье и безуспешно пытаюсь натянуть его на голову.
"Дейл, пожалуйста".
"Нет, ты, очевидно, не хочешь, чтобы я прикасалась к тебе, так что ..."
"Пожалуйста, моя дорогая, не делай этого со мной".
"С тобой? А как на счет меня? Я так отчаянно хочу заняться с тобой любовью, и ты не позволяешь мне этого? Ты хоть представляешь, как я сейчас должна чувствовать себя?" - Слезы бегут по моему лицу, и я не в состоянии их остановить. Мне так больно и я запуталась.
Она хватает меня и заключает в объятия. Моя голова покоится у открытого выреза ее рубашки, а дыхание ласкает кожу Франсуазы.
"Дейл, на это существует причина, но это не то, что ты думаешь. Пожалуйста, дорогая, послушай меня минутку". - Она ведет меня к стогу душистого сена, толкает меня, я падаю на спину, глядя в ее лицо. Мягкие пальца касаются моего лица и утирают слезы, даже после того, как слезы высохли, она еще долго не убирала своей руки.
Она ненадолго задумалась, прежде чем снова заговорила. - "Je t'aime, mon amour.(Моя любовь, я люблю тебя). Ты знаешь это, не так ли?"
Я осторожно поднимаю на нее взгляд, чувствуя определенный трепет от ее слов, но боюсь в них поверить.
"Помнишь, что ты сказала, когда мы впервые встретились? Ты не хочешь быть моей ... как ты сказала? Ах ..." на одну ночь ". Ты помнишь?"
Конечно, я все помню. Это мой самый большой страх.
"И то, что я делала всю прошлую неделю до того, как ты пришла ко мне?"
Ей не нужно напоминать мне об этом. Я и так прекрасно помню, что она делала всю прошлую неделю. Мой лоб покрылся холодной испариной от этих воспоминаний.
Пальцами она вытирает мой вспотевший лоб. Ее сверкающие голубые глаза, без особых усилий захватывают в плен мой взгляд. - "Я знаю, что происходит в этой хорошенькой головке, Дейл. Ты ждешь, что я использую и брошу тебя, что я и делала всю прошлую неделю".
Румянец медленно покрывает мое лицо. Это мой ответ на ее слова. Да, это правда. Я жду от нее предательства.
"Дорогая. Я буду ждать столько, сколько потребуется, чтобы убедить тебя в серьезности моих намерений, мне больно. Я не заинтересована в ком-то другом, и никогда не буду. Мне нужна только ты". - Она берет меня за руку и кладет ее через открытый ворот рубашки на обнаженную грудь. - "Если ты чувствуешь, что не сможешь мне поверить, поступай, как хочешь. Я не буду тебе мешать".