Я отхожу, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркальной стене, изучая чужое для меня лицо. Она права, корсет делает мою фигуру полнее, хотя нет никаких сомнений в том, что я женщина. Эта странная игра в переодевание меня в мужскую одежду возбуждает мое любопытство, но я делаю это для нее, и мирюсь с насмешками.
Я чувствую ее приближение еще до того, как ее изображение появляется позади меня. Высокий головной убор добавляет еще фут к ее довольно внушительному росту, и, стоя рядом с ней, я похожа на мышонка. Франсуаза окидывает меня плотоядным взглядом, рассматривает меня, прослеживая линии моего тела, от кончика напудренного парика до туфель с пряжками.
"Incroyable, ma petit sauvage (Великолепно, моя маленькая дикарка)". - Она так сладкоголоса.
"Не смогла найти мне платье?"
"Ну, в первую очередь, Дейл, я не искала платье. И не думаю, что нашла бы что-то достойное тебя за столь короткое время".
"Почему я в таком виде?" - И вдруг я понимаю. - "Ты пытаешься шокировать всех этих людей, не так ли?" - Словно доказывая мою догадку, ее рука скользит вокруг моей талии и притягивает меня к своему телу, вплотную приблизившись ко мне сзади. - "Ты такой источник неприятностей".
"Я знаю. Je t'aime (Я тебя люблю)". - Последние два слова переходят в шепот, ее глаза сияют неприкрытой любовью, в то время как сексуальная улыбка ее плавит меня, как шоколад на полуденном солнце. Хм, шоколад ... я должна буду попробовать это в один прекрасный день.
Мои глаза находят те мерцающие синие озера, которые отражаются в зеркале и чувства, протекающие между нами, вибрируют в воздухе. Есть что-то древнее в том, что существует между нами, кое-что, что охватывает не только двести лет, которые отделяют нас. Мне кажется, что ее пристальный взгляд держит меня в своих чарах целую вечность. Но проходит лишь несколько секунд, и никто из нас не решается нарушить эту тишину из страха прервать неосязаемое спокойствие окружающего нас мира, мы лишь успеваем обменяться массой информации. Есть в этом что-то незыблемое, я чувствую это. Наша встреча была предрешена.
Наша идиллия нарушается, когда к нам подходит джентльмен среднего возраста с просьбой о танце. Я вижу, как ей не хочется отвечать, но этикет требует, чтобы она была идеальной хозяйкой и Франсуаза была вынуждена принять приглашение. Я перебираюсь к большому столу, заставленному едой, лениво жую какие-то деликатесы, вкуса которых я не могу оценить. Это так странно, видеть свою любимую, такую красивую женщину, с невозможно высокой прической, поднятой, согласно моде того времени, возвышающейся над большинством мужчин в зале, идущей в сопровождении карлика на танцпол. Мое настроение ухудшается, пока я наблюдаю, как он ухаживает за ней, приближаясь ближе, чем требует этикет и что-то шепчет ей на протяжении всего танца.
Я не могу выдержать этого дольше, поэтому перемещаюсь к окну, чтобы подышать свежим воздухом, не обращая внимания, на злобно поглядывающих женщин и откровенно глазеющих мужчин. На этот раз я чистосердечно жалею, что платье не может прикрыть мои ноги от откровенного созерцания. Веет прохладный ветерок, скользя по разгоряченной коже моего раскрасневшегося лица. Я смотрю в темноту, страстно желая раствориться в ней, чтобы дать мне некоторую анонимность. Вижу, как кто-то передвигается от кухонной двери в сторону ворот, темнота скрывает личность одинокой фигуры.
Франсуаза по-прежнему занята танцами, теперь ее партнер полный, лысеющий джентльмен, изумительная одежда которого представляет собой отличнейшее зрелище. Он ассоциируется у меня со старым павлином, распушившим свои перья в надежде найти самку. Я добираюсь до двери и оглядываюсь назад, чтобы увидеть, как моя француженка изумленно наблюдает за своим партнером по танцам, который стал раздраженным и пыхтящим, пока пытался не отстать от энергичной музыки. Я проскальзываю в дверь и бегу по голой земле к дальним деревьям, пробираясь к передним воротам.
Приглушенные голоса заставляют меня насторожится, и я сбавляю шаг, медленно приближаясь к говорящим. Я не могу понять их, но вижу лица в свете уличного фонаря. Два грубых мужчины, вероятно, крестьяне по покрою их одежды, говорят с человеком из дома ... Мадлен.
"Est-ce qu'ils sont tous là" ("Они все там?")
"Oui. Madame de Villerey est là-bas, elle aussi". (Да. Мадам де Валлери тоже там".) - Я улавливаю имя Франсуазы.
" Va prévenir les autres et dis-leur de se hâter. On va tous les avoir au même endroit". ("Иди и скажи другим, пусть поторопятся. Мы поймаем их всех в одном месте"). - Один из мужчин выходит за открытые ворота.
" Il est temps de faire payer aux aristocrates toute la misère qu'ils nous ont donnée depuis des siècles". ("Пришло время, чтобы эти аристократы заплатили за все страдания, которые они причиняли нам на протяжении веков".)
"Mort aux aristos!" ("Смерть аристократам!") - Молодая девушка быстро возвращается обратно в дом.
Вдалеке я вижу большую группу мужчин, освещенных фонарями, двигающихся в сторону ворот. Я не собираюсь смотреть, что они будут делать, ибо знаю, что должно произойти. Спотыкаясь в темноте, я быстро двигаюсь в сторону дома, в то время, как мое сердце от ужаса отчаянно бьется, готовое выскочить из груди. Мое время пришло.
Я влетаю в переднюю дверь и запираю ее за собой. Схватив ближайший стул, я подвожу его под ручку и блокирую им проход. Сильная рука хватает меня за плечо, и я вскрикиваю, кажется, что мое сердце безудержно бьется где-то в горле.
"Где ты была и что делаешь?" - В любой другой день этот шепот послал бы дрожь по моей спине, но сейчас он только напугал меня.
"Ээ .... Я выходила на улицу подышать воздухом, и мне показалось, что я услышала грабителя".
"Грабителя"?
"Гм ... Кто-то пытался прорваться внутрь".
"Это было бы безрассудно с его стороны, как мне кажется, mon coeur (душа моя). Здесь сорок гостей. Он, к сожалению, в меньшинстве".
"Тем не менее, лучше не рисковать".
Ее взгляд говорит мне, что она не верит ни одному моему слову. Это довольно нелепая ложь, даже для моих собственных ушей.
"Ты можешь отвести меня наверх, пожалуйста?" - Она и этому не верит. - "У меня слегка кружится голова оттого, что корсет сковал мое тело, и я хочу лечь". - Этому она верит. Я ложу ее руку на свой пульс, чтобы она смогла почувствовать, как под ее пальцами быстро бьется мое сердце.
"Конечно, дорогая. Минутку". - Франсуаза приближается к своему партнеру по танцу и извиняется за нас. Медленно, мы поднимаемся по лестнице, направляясь к двери в конце коридора. Мы почти у цели, когда Мадлен загораживает дорогу.
"Мадлен, laisse-nous passer, je te prie ". ("Мадлен, дай пройти, пожалуйста".)
"Мадам, je puis prendre soin de votre amie pendant que vous retournez auprès de vos invités ". ("Мадам, я позабочусь о вашей спутнице, а вы возвращайтесь к вашим гостям".)
"Мадлен, ècarte-toi " (Мадлен, отойди). - Франсуаза расстроена, я вижу это, потому что молоденькая горничная отказывается сдвинуться с места. У нас нет времени для этого противостояния, и я должна сейчас же вмешаться.
"Скажи Мадлен, что ты не ее. Ты - моя".
"Что?"
"Пожалуйста, любовь моя. Просто сделай это".
Молодая горничная вопросительно смотрит на свою хозяйку. - " Elle dit que tu ne peux plus m'avoir. Je suis sienne ". (Она говорит, что ты не можешь иметь меня, поскольку я принадлежу ей.)
Внезапно черты Мадлен искажаются от гнева, и она подходит ко мне, останавливаясь в непосредственной близости от меня. - " Elle était mienne avant votre arrivée. Je ne vous laisserai pas me la prendre". (Она была моей до твоего приезда. Я не позволю тебе забрать ее.)
Моя любимая озадачена тем, что ответила мне эта женщина. - "Ну, что?"
"Умм ... Она говорит, что я была ее до того, как ты появилась, и она не собирается отдавать тебе меня". - Франсуаза явно смущена тем, что является объектом спора.
Лицо Мадлен искажается от ярости, и она кричит, глядя на меня: "Si elle ne peut rester mienne, personne d'autre ne l'aura!" (Если она не моя, то и твоей не будет!)
"И ты думаешь, что можешь остановить меня?" - Мои глаза мечут молнии. Я позволяю своему гневу выплеснуться наружу, недвусмысленно отвечая, что готова бороться за то, что принадлежит мне. Перевода здесь не требуется. Одна моя поза говорит ей все, что она должна знать.