– Милые девушки, если кто подумал, что сия прозвучавшая композиция посягает на вашу свободу, приношу извинения! Надеюсь, следующая позволит расслабиться и настроиться на более позитивный лад…
Раскаленными углями заполыхало лицо. Лариса, выпучив глаза, закрыла рот рукой, чтобы не заржать. С полминуты смотрели друг на друга, пока не зазвучала музыка. Потом стало немного отпускать. Лариса сделала большой глоток виски, по старой привычке разгрызла льдинку. Наташа, уставившись в полированную столешницу барной стойки, разглядывала мелкие царапинки. Стыд и паника не давали поднять глаза и посмотреть по сторонам. По ощущениям, вся уже светилась, как китайский фонарик. Настолько ободрали глаза любопытствующих как выглядит «не старая дева». Замечательные по глупости каламбуры полезли в голову: «Не всегда приятно быть гвоздем вечера, можно по неосторожности пригвоздить себя». Лариса нарушила нестройный ход мыслей:
– Ната, давай пока тему закроем. Непростой разговор, не для бара, по крайней мере… Опа… вечер обещает быть интересным… – И тут Лариса как-то странно посмотрела на Наташу, рот стал расплываться в неприлично хитрой усмешке, бровь поднялась дугой.
Наташа почувствовала, чьи-то руки легли на плечи и начали отстукивать ритм музыки. Пока тушила сигарету, совершенно нахальным образом руки переместились к локтям. Неторопясь повернулась, приготовившись выразить большое «фу» тому, кто посягает на личное пространство, и оказалась практически в объятиях мужчины. Как и полагается в романтических лавстори – незнакомого и ужасно симпатичного. В жизни все герои резко приобретают плоть и реальность, бумажные развевающиеся кудри остаются вместе с доспехами и конем под обложкой, и приходится узнавать, что принц чешется, икает и, когда не совершает подвиги, то ни чем не отличается от хмурого соседа, которого встречаешь по утрам на лестничной площадке спешащим на работу. Пахнуло приличной дозой спиртного, герой романа оказался небритым дней пять и одет в джемпер кислого зеленого цвета. Спасла от немедленного изгнания светлая улыбка, которая разгоняла по свободному от щетины пространству совершенно очаровательные морщинки.
Наташа постаралась аккуратно высвободиться: «Извините, Вы ошиблись» и начала отворачиваться. Мужчина сделал шаг, и вновь Наташа очутилась нос к носу к джемперу. В вырезе мелькнул плетеный чокер с серебряными вставками. «Ах, еще и за модой следим…» – подняла глаза на нового приятеля. Стоял близко-близко, слегка пританцовывая в ритм музыке, улыбался, держал Наташу за локти и ничего не предпринимал дальше. Жесткие черные волосы, классическая стрижка, глубоко посаженные карие глаза, крупные черты лица. Наташа лихорадочно соображала, кто сейчас пытается с ней заигрывать. Он мог быть кем угодно: хоть дворником, хоть менеджером, психом, ученым. Совершенно обычный мужик, но в этой ситуации становился необычным: стоит перед ней и, откровенно разглядывая, практически обнимает. Автоматически ноги начинают потихоньку слабеть, ладошки отпотевать, а сердце – биться о грудную клетку. Хорошо, не видно, как краснеет, лицо от предыдущего позора еще не остыло. Кроме мысли, что давно так не влипала: сзади барная стойка, впереди живой мужчина, ничего на ум не приходило. Остается прыжок на месте – попытка улететь, но и тут облом – держит за локти. Краем глаза увидела, что Лариса отступила метра на четыре, явно с целью не вмешиваться в происходящее, а понаблюдать и составить, так сказать, полную картину момента. Улыбается, хоть бы отвлекающий маневр сделала какой-нибудь.
Мужчина, наверное, решил помочь Наташе, наклонился к уху и сказал: «Саша!». Сердце подпрыгнуло и застучало в голове: приятный баритон с хрипотцой, к тому же отличный парфюм пробился через запах алкоголя. «Надо же, рифмуемся», – попыталась хоть юмором спастись от полного превращения в желе.
– Наташа. – Голос предательски осип.
– Я знаю. Лариса сказала, что придет с Наташей. Если она здесь, то ты – Наташа.
Почувствовала, как вновь обретает уверенность: в руки вложено целых два патрона, которые тут же вставила в револьвер. Первый был пущен в нового знакомого:
– А мы уже на «ты»?
Второй приберегла для Ларисы. Вот предательница! Заманила серьезным разговором, а сама решила с мужиком свести. Придется составить «серьезный разговор» насчет дружеской поддержки и участия: где дружба есть, а куда не должна проникать.
– Я не вижу повода «выкать», – Саша достаточно резко выражал мысли. Избыток мужских гормонов в тембре голоса вызвал в Наташе не совсем однозначные ощущения: протест против ситуации умножился на женскую растерянность перед сильным мужчиной. В результате минус на плюс дает ноль – стоит столбом и слушает.
– Мы одного возраста. В баре. Я хочу провести с тобой вечер. Поэтому не буду тратить время на украшения и этикет.
Наташе захотелось демонстративно отвернуться, как обычно делала, когда хотела показать, что беседа окончена. Но ограничилась тем, что высвободилась. Поворачиваться спиной к Саше, а лицом к стойке – получилось бы пикантно, а не протестно. Он положил руки на столешницу, не давая уйти в сторону, Наташа засунула вспотевшие ладони в карманы джинсов. Подумалось: «Стоим как подростки на разборках».
– Вы очень долго ехали, я выпил лишнего, а нормально поужинать сегодня не успел. Наташа, я пьян. – Саша улыбался, смотря прямо в глаза.
Не понимала в чем подвох: запах спиртного есть, но нет никаких других признаков опьянения. Цепкий, умный взгляд, четкая речь без алкогольной вязкости. Больше похоже на то, что пытается спровоцировать, чем завести разговор. Но вот на что? Какое слово или реакцию по плану должна выдать? Наташа повернулась к подруге, та, делала вид, что их не замечает, и живо общалась с кем-то.
– Саша, позови Ларису, мне надо кое-что спросить.
Он, было, сделал движение в сторону, но тут же остановился:
– Нее, ты убежишь, а я еще с тобой не познакомился как надо.
– А как надо познакомиться?
– Я должен тебя отвести за столик, – Оглянулся назад, – Черт, не получится. Ну угостить … что ты там пьешь… – Саша почти прижался к Наташе, потянувшись за стаканом, отпил. – О, виски! Будет проще. Ненавижу женщин, которые любят «Мартини». Ни одна из них не знает, что это обычный вермут. Ты пьешь «Мартини»?
Наташа захлопала глазами. Что ответить?! Во-первых, Саша говорил очень громко, уверенно, немного наклоняясь ближе, чем надо. Во-вторых, поток сознания пугал. Понимала, человек очень самоуверен, на своей волне находится прочно и не собирается говорить что-либо только для того, чтобы понравиться. Он, молчал, смотрел прямо в глаза, по-прежнему улыбался и явно ждал ответа.
– Иногда пью.
– Молодец! – Саша широко улыбнулся. – Не струсила сказать правду. Все женщины пьют «Мартини».
Он опять взял Наташу за плечи. Тут же поняла, четко направляя в толпе, ее куда-то ведут. Оказать сопротивление – не успела.
Удивительно, как одни человек может вызвать воспоминания о другом из прошлого, которое лучше и не ворошить. На втором курсе института профком устроил дискотеку для студентов – участников олимпиады. Наташа, как начинающий профсоюзный лидер, вошла в число организаторов. Самой себе казалась очень важной, несмотря на то, что фронт работ заключался только в том, чтобы стоять на входе и проверять пригласительные. Зато, когда Наташа поднялась в рекреацию, где в полумраке на бетонном полу под «The Chemical Brothers» отплясывали победители, побежденные и гости, ее знали все присутствующие, потому что прошли через строгие руки и глаза «контролера». Особенным показался высокий блондин с тонкими губами, надменно бросивший проходя на вечеринку: «Я тебя найду, симпатичная, не прячься». И, хоть парень совершенно не в ее вкусе, – белесые брови снижали градус мужественности – но в данном случае, как овечка на заклание, пошла первая искать его среди толпы. Женщины падки на мужское внимание, от кого бы не исходило. Каждой хочется ощущать себя желанной. Воображение тут же дорисовывает белую фату, кровать с балдахином и загородный дом. В подавляющем большинстве, на первый план выходит кровать с панцирной сеткой в студенческой общаге. И на этом все заканчивается.
Заметив блондина в плотной толпе танцующих, Наташа приняла красивую позу, облокотившись на подоконник и выставив призывно бедро. Реакция последовала незамедлительно. Самоуверенность молодого самца сносила голову, сладко щемило внизу живота. Разговор – ни о чем, но тогда казался весьма многозначительным. Видимо, женские флюиды, непроизвольное кокетство и призрачная фата на голове, подействовали, как и положено: Наташу решительно увели на этаж ниже.