– Со временем ты поймешь и скажешь мне merci, – подмигивает она и, повернувшись ко мне спиной, быстро шагает вдоль многочисленных машин всевозможных цветов и марок.
Я качаю головой, понимая, что бежать за ней и требовать вразумительных ответов как минимум глупо. Последние слова Лана сказала, чтобы просто отвязаться. Я никогда в жизни не поблагодарю ее за то, что она подставила меня в самый неожиданный момент. Эта девушка еще попляшет. Не зря же существует такая вещь, как бумеранг.
Подойдя к автомобилю, я собираюсь сесть в него и наконец-то поехать в дом братства, как вдруг снова отвлекаюсь. На этот раз не из-за знакомого лица, а из-за голоса, зовущего меня. В очередной раз захлопнув водительскую дверь, я наблюдаю за тем, как в мою сторону бежит Амелия, наспех поправляющая рюкзак. Поравнявшись со мной, она, тяжело дыша, широко улыбается и опирается руками о колени, пытаясь восстановить дыхание.
– Думала, что не успею, – обрывками говорит она и, выпрямившись, тут же выпаливает: – Я хочу пригласить тебя в нашу с Нелли комнату. Правда, ее сейчас там нет, но не суть. Ты согласна? Пожалуйста, скажи, что согласна.
– Зачем? – интересуюсь я, заглядывая в красивые, завораживающие глаза девушки. Неудивительно, что Ник обратил на нее внимание. В такие глаза сложно не влюбиться. Они кажутся леденяще-холодными и в то же время теплыми, как солнце в середине лета.
– Я хочу попробовать сделать кое-что с твоими волосами. – Когда мои глаза расширяются от ужаса, Амелия спешно вытягивает ладони вперед и, размахивая ими, начинает тараторить: – Тебе не нужно беспокоиться, ничего из ряда вон выходящего я не придумала. Доверься мне, прошу тебя.
И я соглашаюсь, потому что мне любопытно. Интересно, что же она задумала. Я следую за Амелией к общежитию. При виде знакомого здания мое сердце начинает биться быстрее, и я закусываю губу, подавляя всхлип. У меня было столько планов, когда я жила здесь. Я хотела устроиться на работу, чтобы откладывать деньги. Сейчас же мне придется отдавать внушительную часть зарплаты за квартиру.
Конечно же, за все время, пока я нахожусь в доме братства, никто не высказывал ничего против. Ребята рады, когда я готовлю для них, они часто приглашают меня посмотреть фильм или же поиграть в настольный теннис. И хоть я постоянно отказываюсь, потому что мне неловко находиться в компании одних парней, все равно приятно, что они пытаются сделать так, чтобы мне не было скучно.
Где-то глубоко в душе я хочу остаться в доме братства. Но я подавляю это чувство. Мне там не место. Конечно, Ник пустил меня пожить, но это не значит, что он счастлив моему длительному пребыванию в доме. Каждый раз, думая об этом, я хочу скорее переехать.
В комнату Амелии и Нелли я иду чуть ли не с закрытыми глазами. У меня нет желания видеть знакомую обстановку, тем самым причиняя себе боль.
– Добро пожаловать в берлогу двух бродяг! – восклицает Амелия, и я открываю глаза.
Закрывая дверь, я смотрю по сторонам: как и положено, две узкие, длинные кровати, тумбочки по обе стороны. Над одной из кроватей я вижу листок, на котором красивым почерком выведено «Амелия», ниже «Амали», а под ней «Ами». Я так понимаю, это все прозвища Амелии? Что ж, довольно мило. Постель накрыта бежевым покрывалом и завалена маленькими подушками и небольшими мишками. Кровать девушки выглядит мило и… по-детски, хотя, когда смотришь на Амелию, она кажется взрослой, серьезной и предельно сильной особой.
– Будешь чай? У меня есть черный и зеленый, кофе, к сожалению, закончился, – разводит руками Амелия.
Я поворачиваюсь к хозяйке с забавной статуэткой в руках, найденной на тумбочке, и смотрю на нее вопросительным взглядом. Она издает смешок, забирая у меня обнаженного первобытного мужичка, и объясняет:
– Это подарок Ника к началу учебы, сама бы я такое ни за что не купила.
– У Ника… хорошее чувство юмора, – констатирую я. – Не откажусь от чая, желательно зеленого.
– Любишь зеленый? – спрашивает Амелия, подходя к электрическому чайнику, проверяя, есть ли в нем вода.
– Не особо. Но говорят, что он хорошо утоляет жажду, а мне что-то ужасно жарко, да и пить сильно хочется. Так что же ты собралась делать с моими волосами?
– Ты хоть раз пользовалась приборами для укладки? – Я отрицательно мотаю головой. – Сегодня я хочу выровнять твои кудряшки, уверена, что после этого пряди будут доставать тебе до груди. Ты просто обязана сделать кератиновое выпрямление.
– Говорят, оно вызывает рак кожи, да и с кудряшками мне вполне удобно. Я привыкла к ним. – Я пожимаю плечами и присаживаюсь на край кровати.
– Если будешь делать у профессионала, никакой рак тебе не грозит. Ты, конечно, прости меня, но с такими волосами ты походишь на мальчишку-подростка. Видать, не зря тебя Блейн «салагой» называет. – Амелия хихикает. Мое прозвище дошло и до нее.
Я никогда не задумывалась над тем, как выгляжу. То есть я смотрю на себя в зеркало, и иногда мне что-то не нравится, а иногда, наоборот, что-то привлекает в собственной внешности. Но мне нет дела до того, как люди видят меня со стороны. У меня другие проблемы. Слова Амелии заставляют меня задуматься. Может, действительно пора подумать о себе? Стать более изящной?
– Держи, – возвращает меня в реальность голос Амелии. Она протягивает мне кружку, и, сделав глоток, я ставлю ее на письменный стол, втиснутый между тумбочками. – Можешь сесть сюда, – похлопав по стулу у зеркала, объясняет она.
Я снимаю ветровку, кидаю ее на кровать и сажусь.
Мне немного страшно, потому что я совсем не знаю, чего ожидать. Наверное, не зря говорят, что неизвестность пугает. Всю жизнь я проходила с кучерявой шевелюрой и не могу даже представить, что будет, когда волосы станут прямыми, и самое главное – как на это отреагируют другие?
Тем временем Амелия достает толстую, длинную плойку, которая со стороны кажется угрожающей. Я смотрю на нее как на какую-то диковинку, широко распахнув глаза. Протянув руку, трогаю гладкую поверхность и матовый металл, который, по всей видимости, отвечает за выпрямление волос.
Отвернувшись, я прошу Амелию подать кружку, которую оставила на столе, и делаю неспешные глотки зеленого успокаивающего чая. Горячая жидкость приятно обволакивает горло. Так намного лучше, я чувствую расслабление и одновременно бодрость.
Прикрыв глаза, я балдею от того, что меня расчёсывают. Это самый приятный массаж из всех, которые у меня были за всю жизнь. Ради этого я готова сидеть на не слишком удобном стуле часами.
– Как вы с Ником начали встречаться? – спрашиваю я, чтобы разбавить тишину и удовлетворить любопытство.
Мне действительно интересно послушать рассказ Амелии. Наблюдая за ней через зеркало, я вижу, как на ее губах появилась радостная улыбка.
– Он решил поиграть на физическом желании. Первое время я избегала его, дразнила, но в итоге Ник оказался сильнее. Он обещал уйти после того, как использует меня. Он был уверен, что победит. Так и произошло. А потом он действительно ушел. Время, когда я осталась без него, – самое сложное в моей жизни, но оказалось, что ему тоже было плохо. И вот мы вместе.
– Ты когда-нибудь могла подумать, что будешь состоять в отношениях с одним из самых горячих парней университета?
– Нет, ни за что. Я считала, что когда-нибудь начну встречаться с Коди, а этот парень совершенно не переваривает членов братства. Он и сейчас не может успокоиться и принять мои отношения с Ником. Но Коди хороший, он поймет, что я люблю Ника как парня, а его – просто как друга.
– Настоящая драма, – усмехаюсь я. – А что насчет Логана?
– Логан – хороший парень. Жаль, что он одинок. Но я уверена, он будет с той девочкой. Помнишь, на кого Логан смотрел, когда мы были на обеде? – Я киваю. – Вот, мне кажется, что он предложит ей встречаться. Не могу дождаться, когда это произойдет.
А я всегда надеялась, что Зак будет с Рамоной. Мне нравилось представлять, как они вместе ходят за ручку и воркуют. Я желала счастья друзьям и, что врать, желаю до сих пор. Но как сложится их судьба, мне больше не узнать. И все же я надеюсь, что они останутся вместе. Зак знает и понимает Рамону, как никто другой, точно так же, как Рамона его. Им будет легче друг с другом, я уверена.
Амелия тянется к плойке и смотрит в зеркало, подмигивая моему отражению. Я задерживаю дыхание, когда горячее железо впервые соприкасается с моими волосами, а затем прикрываю глаза, успокаиваясь и расслабляясь, полностью доверяясь Амелии.