Она подошла ко мне и опустилась на колени рядом со стулом, в котором я сидела.

– Не поступай так, Энди. Ты ведь выше этого. Ты мне нравишься за то, какая ты есть и, черт, я была уверенна, что ты относишься ко мне так же.

Холли смотрела на меня, но я молчала. Ужасное упрямство всегда работало против меня. И этот раз не отличался от предыдущих.

– Мы так хорошо ладили. Пожалуйста, не разрушай и не отбрасывай это.

Я даже не смотрела на нее. Внутри у меня бушевала буря эмоций, мысли путались в голове.

– Тебе нечего мне сказать?

«Говори, Энди! Говори!» Голос в моей голове был таким громким, что я даже удивилась, как Холли его не слышит. Но гордость не позволила мне сказать ни слова. Я не хотела терять Холли и не была уверенна в том, как удержать ее.

– Вообще ничего, да?

Она встала, и я съежилась еще сильнее.

– Видимо, нет.

Я слышала, как она пересекла комнату, открыла дверь и закрыла ее за собой.


«Черт!»


Я сидела на месте, и голос в голове вопил, что я просто дура и, возможно, уничтожила такую замечательную дружбу. Боже, откуда во мне все это? Холли не заслужила того, что я сделала или сказала. Или не сказала. Она была единственным человеком, кроме Трэйси, кто принимал меня такой, какая я есть. С моим цинизмом, глупостью и прочим. Почему я так оттолкнула ее? Как я могла отказаться от человека, которого ценила больше всех, не считая моей семьи?

Я была буквально парализована раскаянием. Я и раньше делала глупости, но эта, похоже, занимает почетное первое место в списке.

День уже клонился к вечеру, а я все сидела и ругала себя. Из оцепенения меня вывел стук в дверь. Как бы я ни хотела, чтобы это была Холли, и чтобы мы могли начать нашу беседу сначала, я знала, что это не она.

– Войдите, – спокойно произнесла я.

– Милая.

Это была мама.

– Будешь ужинать?

– Нет, – я продолжала смотреть в окно.

– Хорошо. Если захочешь – только скажи.

– Ладно.

Я закрыла глаза.


Дзинь-дзинь-дзинь.

Я резко распахнула глаза и, затаив дыхание, повернулась к кровати, возле которой на тумбочке стоял телефон. Мне так хотелось, чтобы кто-то крикнул, что звонят мне. Но этого не случилось. Посмотрев на часы, я с удивлением обнаружила, что уже почти девять тридцать.

Мне снова захотелось покататься. Я встала и потянулась. Выглянула в окно на свою красавицу. Я взяла со стола ключи, погладила холодный металл большим пальцем и вышла из комнаты. Нужно было уладить дела.

Когда я подъехала, в доме Холли еще горел свет, и мое сердце делало тысячу ударов в минуту. Что если она просто вышвырнет меня? И будет полностью права. Второй раз за день собрав всю свою смелость, я направилась к двери.

Я нажала на кнопку звонка и застыла, учащенно дыша. Солнце скрылось, стало еще холоднее. Послышалось лязганье замков, дверь открылась. Холли удивленно смотрела на меня.

– Прости, – пробормотала я едва слышно.

Она слегка наклонилась ко мне.

– Что-о-о?

Я подняла голову и усмехнулась.

– Прости.

Некоторое время Холли смотрела на меня, потом улыбнулась. Мое сердце пустилось вскачь, мне хотелось танцевать.

– Так, ты собираешься покатать меня или нет? – она глянула на мой автомобиль и с надеждой посмотрела на меня.

Я энергично кивнула.

– Пошли!

Я схватила Холли за руку и потащила к двери, она рассмеялась.

– Постой, дай я хоть пальто надену.

Холли сняла с вешалки пальто, но не получила шанса одеться, так как я быстро потащила ее к своему автомобилю.

Внутри Холли сначала рассматривала приборную панель.

– Это похоже на держатель для солнечных очков, не так ли? – спросила я, когда она несколько раз открыла и закрыла его.

Холли усмехнулась.

– Вообще-то, – она сделала паузу и посмотрела вниз, – мне нравится высота твоего сиденья.

– Сиденья? Почему?

– На самом деле, оно идеально, если у тебя свидание, и ты хочешь, – она положила руку мне на бедро, заставляя меня задохнуться, – ну, знаешь, немного прикосновений. – Злая усмешка осветила лицо Холли, когда она погладила мое бедро, перед тем как убрать руку.

Я скучала по этому.


***

Я глубоко дышала, повязывая свой ти. Это важный день для меня, и я рада, что Холли согласилась прийти. Она сидела на скамье рядом с моей мамой и Крисом. Все они пришли посмотреть, как я буду биться за третий разряд черного пояса. Моя первая победа была трудной, ведь это был мой первый бой за звание и я ужасно нервничала. А прошлогодний был просто шуткой, моему противнику, видимо, было здесь не место. Но в этот раз я не была так уверена. Я слышала, что Джаред Белл – двадцатилетний обладатель третьего разряда из Индианаполиса – отличный боец и очень жесткий.

Значит, мне нужно быть более жесткой.

– Раунд первый!

Зрители приветствовали нас, когда мы с Джаредом заняли свои места в круге. Он был крупным, но не чересчур. Впрочем, по сравнению со мной большинство людей выглядели крупными. Раздалась команда, и мы начали.

Когда бой начался, я поняла, что этот отнюдь не будет легким. У меня уже лопнула губа, и я чувствовала медно-красный вкус своей крови. Я опрокинула парня и попыталась прижать к матам, но он вывернулся из захвата под приветственные крики зрителей. Мне так хотелось посмотреть в сторону трибун, чтобы подпитаться поддержкой моей семьи и Холли, но я не смела отвлечься.

Я закрыла глаза, когда парень кинул меня на мат. Воздух со свистом покинул мои легкие, но я сумела найти в себе силы – второе дыхание, раньше я о таком только слышала, – чтобы подняться. Я собираюсь получить следующий разряд, и этот сукин сын не заберет его у меня.

Бой уже почти закончился, и мы шли практически вровень по очкам. Если бы я могла сделать еще один или два хороших захвата и кинуть его… Сконцентрируйся, Энди, сконцентрируйся.

Он собирался провести верхний удар и немного раскрылся. И я воспользовалась шансом – ударила его кулаком под челюсть, чтобы ошеломить, и взяла на прием. Видно было, что парень устал, и у него тоже шла кровь. Когда Джаред упал, я использовала весь свой вес и силу, чтобы удерживать его на матах, пока судья не объявил окончание поединка, и моя рука не оказалась поднята над моей головой.

– Победила Андреа Литтман!

Зрители вскочили на ноги, их крики почти оглушили меня. Я отыскала среди них Криса, который вскинул руку в воздух и что-то вопил. Рядом с ним стояла мама и делала почти то же самое. Холли держала руки рупором у рта и тоже что-то кричала. Заметив мой взгляд, она показала большие пальцы и широко улыбнулась. Я улыбнулась в ответ, провела тыльной стороной ладони по лбу, показывая, что я не думала, что сумею победить. Холли улыбнулась еще шире, и я увидела, что она выкрикивает мое имя.


***

– Давай, Энди. Просто послушай. Пожалуйста.

Я посмотрела в ее синие глаза и на надутые губы. Провела взглядом по нижней губе и снова вернулась к глазам, кивнула. Разве можно ей отказать?

– Да! – Холли хлопнула в ладоши, вставила диск в плеер и включила музыку.

– Так, еще раз, как это называется? – я подняла коробочку и перевернула, чтобы прочитать названия песен.

– Это называется ‘Маленький кусочек рая’.

– Она довольно милая, – рассеяно пробормотала я.

– Кто, Линда Эдер? – спросила Холли, кивая на коробочку.

Я медленно подняла на нее взгляд – она усмехалась.

– Да.

– Ну, я тоже так думаю. Но ее голос – это то, во что я влюбилась. И, – Холли взяла коробочку у меня из рук, – она родилась в Миннесоте.

– Ничего себе. Круто. Откуда ты о ней узнала? – я опустилась обратно на пол, глядя вверх на Холли.

Это был последний будний день весенних каникул, потом выходные и – снова в школу.

– Сначала я услышала ее песню из фильма ‘Джекил и Хайд’. Боже, мне так нравится этот фильм, – она вздохнула и посмотрела в потолок.

– Никогда раньше не слушала музыку из фильмов, я не большой фанат кино.

– Андреа Литтман! Ты удивляешь меня.

Я впилась в нее взглядом за использование моего полного имени. Холли переключила диск на следующую песню и оперлась о локти, глядя вниз на меня.

– Хорошо развлеклась на этой неделе?

Я улыбнулась и кивнула.

– О, да. Я и не думала, что могу проводить столько времени с одним человеком. Понимаешь?

Она тоже улыбалась.