Мария Коваленко - Овертайм (СИ)

— А ты здорово научился играть! — остановившись на минуту для передышки, похвалил мальчика Андрей. — Родители с бабушкой, наверное, тобой гордятся.

— Тетя тоже так говорит, — он печально улыбнулся. — Они смотрят на меня с облаков и радуются.

— С об… — Таранов не договорил. Понял сразу. Родители парнишки в клуб никогда не приходили. Была только бабушка, сухенькая бодрая старушка. Теперь, видимо, ее не стало. — Сочувствую, — замялся. Что говорить взрослым, он знал, а вот ребенку… В голову ничего путного не приходило.

— Ага, — Костя не понимал, что значит это «сочувствую». Его повторяли все, словно это «будь здоров» после чихания. — Зато теперь у меня есть тетя Настя. С ней хорошо.

— Тетя…

— Да, тетя Настя.

— Настя, ты сказал? — Андрей напрягся. Шанс на то, что это будет именно та Настя, был невелик, но… От догадки его прошиб холодный пот.

— Она забрала меня из детдома, и теперь мы живем вместе.

— А где вы живете? — с трудом ворочая языком, уточнил мужчина.

— Разве ты не знаешь? — из-за металлической лицевой решетки на него посмотрели удивленные глаза.

— Эй, нападение, чего стоим? — тренер возник, будто из воздуха. — Через десять минут окончание занятия. В темпе, в темпе!

— Ой! — Костя вспомнил, что Настя запретила задерживаться, а хотелось еще столькому научиться.

— То-то же! — щелкнул пальцами Виктор Петрович.

— Тор, а научи меня выигрывать вбрасывание, — мальчишка мигом схватил шайбу.

* * *

Андрей отдал тренеру коньки и стал собираться. Семь вечера. Отдохнуть перед встречей с товарищами уже не успевал. После перелета и изматывающей тренировки это было некстати, но он не жалел. С вылета команды из плей-офф прошла уже неделя. Ни игр, ни тренировок, а здесь отвел душу. Кому сказать — не поверил бы. Он, опытный легионер и шумная малышня.

«Малышня» — пронеслось в сознании.

— Блин, Костя… — бросив сумку на пол, Таранов пулей вылетел в коридор. Кое-что следовало выяснить.

Из кабинета тренера до раздевалки, несмотря на усталость, добрался за считанные секунды. Обалдевшие мальчишки застыли на местах, когда он появился на пороге.

— Костя где? — осмотрев глазами помещение, спросил Андрей. — Форвард ваш.

Ребята, как маленькие непонятливые пингвинчики, дружно переглянулись, и обрушили на спортсмена свои варианты.

— Так, понял. Всем спасибо! — решив не тратить зря время, Таранов махнул на прощанье рукой и побежал к выходу. Вряд ли парень мог уйти другим путем.

* * *

Настя глянула на часы. Она ждала уже больше двадцати минут. Косте давно пора было появиться, но упрямый мальчишка был в своем репертуаре: первым приходил на лед, последним уходил. Стоило бы поговорить с тренером, хотя тот, скорее всего, примет сторону своего «самого способного подопечного». Вселенская несправедливость. На этих мужчин не было никакой управы.

В конце концов, устав ждать, Барская набросила на плечи широкий теплый шарф и вышла из авто. Следовало как можно скорее усадить Костю в теплую машину, пока он, вспотевший, не подхватил простуду.

Только Настя успела включить сигнализацию, как тяжелая дверь спортивного комплекса хлопнула, и на пороге показался Костя.

— Я не задерживался, — гремя рюкзаком, мальчишка бежал к машине.

— Удивительно! — Барская поймала сорванца в объятия. — Хорошо поиграл?

— Да! — он ужом выкрутился из ее рук. — Было клево!

— А когда у тебя было иначе? — хмыкнула Настя, распахивая пассажирскую дверь. — Поехали домой, боец, кормить буду.

— Я такой голодный, что корову бы съел! — Костя восторженно выдал подхваченную из какого-то фильма фразу.

Настя, весело смеясь, завела двигатель. Лучше было поспешить, пока ее собственная хоккейная звезда не заявил, что «падает в обморок от голода» или не пожелал «съесть слона».

Лампочка в салоне машины мягким сиянием осветила ее лицо, и мужчина на крыльце чуть не задохнулся, как от удара под дых.

— Настя… — ответ на последний вопрос явился сам. За ним лавиной обрушились усталость и глухота.

Посетителей в ресторане было немного: жильцы гостиницы да с десяток постоянных клиентов. Середина рабочей недели — не время для долгих посиделок, и только шумной компании хоккеистов все было нипочем. Иван, бывший вратарь «Северных волков», порядком уставший от детворы дома и на работе, громко хохотал над анекдотами форварда Кольки. Защитник Боря с тоской попивал клюквенный морс, а опоздавший организатор встречи задумчиво грел в ладонях бокал с коньяком.

Пить или разговаривать Андрею не хотелось. Беспокойные мысли, одна безумнее другой, волчком крутились в голове и не желали укладываться в единую картину: «тетя Настя», взявшая на себя заботу о сироте, счастливый мальчишка, спешащий после занятий домой, давний разговор по скайпу. Сегодня в коллекцию сомнений, не дававших покоя много месяцев, добавились неожиданные факты. Закрыть на них глаза не получалось. Чувствовал, что упустил что-то важное. Упустил тогда, упускает и сейчас. Но что? Ответы не приходили, лишь образ снежной королевы, которая ради собственной комфортной жизни перечеркнула их отношения, все больше трещал по швам.

— Что, Таранов, коньячок в глотку не лезет? — Боря отставил от себя тарелку и пустой стакан. Теперь можно было и пообщаться.

— Ты знал, что Настя и Костя… — слово «семья» вслух произнести не смог.

В глазах Конева промелькнуло недоумение.

— Значит, ты уже в курсе… — Он неспешно вытер салфеткой губы, откинулся в кресле. — Пацан пару месяцев назад заявился в клуб и потребовал тренера. Зима, ночь, где ему этого тренера найдешь? Охранник, недолго думая, позвонил Барской.

— И она так просто приехала?..

— Ага, просто! Меня вызвала, за компанию! — Борис горько усмехнулся, вспомнив ту ночь. — Оказалось, мелкий из детдома сбежал.

— А бабушка?

— Умерла. Никто не знал. До того вечера мы вообще о Косте мало что знали.

— И Настя, несмотря на свою занятость, забрала к себе… Не раздумывая?

— Ну, про занятость я не знаю, только парень оказался важнее.

Таранов устало потер глаза. Вот оно, значит, как было. Приехала, разобралась и не смогла вернуть в детдом.

— А ты что, еще сохнешь по ней?

На этот раз в голосе товарища не было и тени сарказма. Борис исподлобья напряженно смотрел на бывшего капитана и, казалось, пытался понять.

Вместо ответа Андрей резко поставил бокал на стол, чуть не расплескав содержимое. Поднялся.

— Да… Дела! — протянул Борис, наслаждаясь эффектом от своего вопроса.

— Достало все, — Таранов запустил пальцы в волосы. Голова болела, а надежный способ излечиться был только один. — Ребята, продолжайте без меня.

Дюжие хоккеисты, точь-в-точь как малышня в раздевалке, обалдело уставились на него.

— Мужики, все потом, — отрезал он, предчувствуя вопросы. — Спешу очень.

И пока они переваривали информацию, сунул пробегавшей мимо официантке пачку денег.

— Так мы, может, тебя дождемся? — Клюев осмотрел богатый стол. — Или дела на всю ночь?

— Пока на всю, а там видно будет, — Андрей набрал в легкие воздуха. Пришла пора действовать.

* * *

Руки тряслись. Чтобы хоть как-то их занять, Настя выдавила на ладошку крем и стала старательно втирать в кожу. «Крем на руках — к мытью посуды!» — вспомнилась подтвержденная опытом, примета. Быстрый взгляд на раковину. Чисто и пусто. Только пирог в духовке, а так ни чашки, ни вилки — ужин закончился. Тогда что?

— А еще он научил меня выигрывать вбрасывание! — восторженная реплика Кости в очередной раз заставила вздрогнуть.

— Ты говорил… — ответила на автомате хозяйка и снова схватилась за крем. Если бы не позднее время, можно было включить пылесос или прогуляться по дому со шваброй. Но Косте скоро в кровать — потому крем.

— А еще я увидел у него на руке новую татуировку, — шепотом поделился секретом подопечный. — Я тоже, когда вырасту, себе такую сделаю. Ты ведь разрешишь, правда?

— Что? — рассеянно переспросила Барская. Целый час Костя без умолку рассказывал о своей встрече с кумиром, а у нее внутри все переворачивалось. Прилетел. Андрей. Рядом.