Дженни Хан - P. S. Я все еще люблю тебя

– Ну, как прошло свидание?

Он непонимающе хмурится.

– Свидание? Я ходил на концерт симфонического оркестра со своей коллегой, Маржори. Ее муж подхватил грипп, и она не хотела, чтобы билеты пропали.

– О… – я разочарованно выдыхаю.

Напевая, папа наливает стакан воды и говорит:

– Надо чаще ходить в консерваторию. Тебе это интересно, Лара Джин?

– Эмм… может быть, – отвечаю я.

Я готовлю себе порцию сникердудлей, бегу в комнату и сажусь за стол. Хрустя печеньем, я включаю компьютер, ввожу в поиск «свидания для отцов» и сразу же нахожу сайт знакомств для одиноких родителей.

Я начинаю заполнять анкету. Первым делом нужна фотография. В папках моего компьютера я ищу снимки, на которых есть папа. Индивидуальных фотографий совсем мало. В итоге я выбираю две и помечаю их. Первый снимок был сделан прошлым летом на пляже, папа там стоит в полный рост, как и советуют на сайте. Вторая фотка – с этого Рождества, папа в скандинавском свитере, который мы ему подарили. Он режет жареного цыпленка и выглядит очень по-отцовски, прямо как из рекламы кофе, но при этом не искусственно. В тусклом свете столовой почти не видно его морщин, только небольшие складки в уголках глаз. Глядя на них, я вспоминаю, что нужно заставлять его каждый день пользоваться солнцезащитным кремом. Мужской набор по уходу за кожей может быть неплохим подарком ко Дню отца. Я делаю пометку в «напоминаниях».

Папе сейчас сорок с небольшим. Он еще достаточно молод, чтобы с кем-нибудь познакомиться и влюбиться, а может, и не один, а даже два или три раза.

Когда родилась Китти, я сказала, что она больше похожа на котенка, чем на Кэтрин, и это прозвище к ней прилипло. Как только мы вернулись домой из роддома, где навещали их с мамой, мы с Марго, чтобы скоротать время, решили нарисовать плакат «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, КОТЕНОК». Мы достали все краски и материалы для творчества, и бабушка была недовольна, потому что мы устроили на кухне ужасный бардак: по всему полу остались следы краски и отпечатки рук. У нас есть фотография, где мама, вернувшись домой, стоит под этим плакатом с Китти на руках: у нее уставшие, но горящие глаза. Она счастлива.

Теперь у нас традиция – вешать плакат Китти на дверь, чтобы это было первое, что она увидит, когда проснется. Я встаю очень рано и осторожно вешаю плакат, стараясь не загнуть и не порвать края. На завтрак я готовлю ей омлет с мюнстерским сыром. Кетчупом я рисую кошачью мордочку и обвожу ее сердечком. У нас есть «праздничный ящик», в котором лежат свечи для торта, бумажные колпаки, скатерти и запасные поздравительные открытки. Я достаю оттуда колпаки и надеваю один себе на голову, небрежно сдвинув его набок. Рядом с тарелками Китти и папы я также кладу по колпаку и еще один надеваю на Джейми Фокс-Пикла. Ему это не нравится, но мне удается сделать фотографию, прежде чем он его сбрасывает.

Папа приготовил Китти ее любимый школьный обед: большой сэндвич с сыром, чипсы и кекс «Красный бархат» с глазурью из творожного крема.

Китти приходит в восторг от убранства стола и кошачьей мордочки у нее на омлете. Она хлопает в ладоши и смеется, как гиена, когда резинка на папином колпаке лопается и колпак слетает с его головы. Серьезно, нет в этот момент более счастливой именинницы, чем наша Китти.

– Можно мне надеть твой свитер с ромашками? – спрашивает она меня с набитым омлетом ртом.

Я смотрю на часы.

– Сейчас принесу, только ешь быстрее.

Он будет здесь с минуты на минуту.

Пора выходить. Мы обуваемся, целуем папу на прощание и выскакиваем из двери. На улице нас ждет Питер, облокотившись на свою машину, с букетом розовых гвоздик, завернутых в пленку.

– С днем рождения, малышка! – говорит он.

– Это мне? – Китти выпучивает глаза.

– А кому же еще? – смеется Питер. – Скорее садись в машину.

Китти поворачивается ко мне, ее глаза горят, улыбка до ушей. Я тоже улыбаюсь.

– Ты поедешь, Лара Джин?

Я качаю головой.

– Нет, здесь только одно место.

– Сегодня ты моя единственная, – говорит Питер, и Китти бежит к нему и выхватывает букет из его рук. Он галантно открывает перед ней дверцу. Захлопнув ее, он поворачивается ко мне и подмигивает.

– Не ревнуй, Кави!

Мне никогда он не нравился сильнее, чем в этот момент.

Вечеринка в честь дня рождения Китти со всеми ее друзьями будет только через пару недель. Она хочет, чтобы гости пришли с ночевкой, а папа весь февраль дежурит по выходным. Сегодня мы будем праздновать в семейном кругу.

Одно из лучших папиных блюд – это жареная курица. Он считает ее фирменным семейным рецептом. Он обмазывает курицу толстым слоем сливочного масла, фарширует ее луком и яблоками, посыпает приправами и засовывает в духовку. Обычно в качестве гарнира идет картофель. Сегодня я сделала пюре из батата, посыпала его коричневым сахаром и корицей, а потом положила в жаровню, чтобы получилась карамельная корочка.

Китти поручено накрыть на стол и расставить приправы: техасский острый соус для папы, горчица для Китти и клубничный джем для меня. И чатни для Марго, если бы она была дома.

– А с каким соусом мама любила есть курицу? – внезапно интересуется Китти.

– Я… не помню, – отвечаю я.

Мы обе смотрим на папу, который проверяет, готово ли блюдо.

– Она тоже любила горчицу? – спрашивает сестренка.

Закрывая духовку, папа говорит:

– Хм. Что ж, я знаю, что она любила бальзамический уксус. Очень. Очень-очень.

– Только с курицей? – допытывается Китти.

– Да со всем, вообще-то. С авокадо, с тостом с маслом, с помидорами, со стейком.

Я мысленно заношу эту информацию в папку «Разное: Факты о М.».

– Ну что, готовы ужинать? – спрашивает папа. – Пора вытаскивать птичку, пока она еще красивая и сочная.

– Через минуту, – говорит Китти, и буквально через минуту раздается звонок в дверь.

Китти мгновенно срывается с места и возвращается с мисс Ротшильд, нашей соседкой через дорогу. На ней узкие джинсы, черная водолазка и сапоги на высоких каблуках, а также крупное черно-золотое колье. Верхняя часть ее рыжевато-каштановых волос собрана в пучок, а нижняя спадает на плечи. В руках у нее завернутый подарок. Джейми Фокс-Пикл несется к ней во весь опор, виляя хвостиком, его щенячьи лапки разъезжаются по полу.

Мисс Ротшильд смеется.

– Ну, здравствуй, Джейми! – Она кладет подарок на стол, опускается перед щенком на колени и тискает его. – Как жизнь?

– Здравствуйте, мисс Ротшильд, – говорю я.

– Трина! – удивленно восклицает папа.

Мисс Ротшильд издает неловкий смешок.

– Ой, вы что, не знали, что я приду? Китти меня сегодня пригласила, когда заходила вместе с Джейми … – женщина краснеет. – Китти! – бранит она ее.

– Я ему говорила. Просто папа слишком рассеянный, – заявляет Китти.

Мисс Ротшильд хмыкает, выразительно глядя на Китти, а та делает вид, что не замечает.

– Что ж, в любом случае спасибо за приглашение.

Джейми начинает прыгать вокруг мисс Ротшильд – еще одна из его дурных привычек. Та выставляет вперед колено, и Джейми моментально успокаивается.

– Сидеть, Джейми!

И он садится! Мы с папой обмениваемся восхищенными взглядами. Уроки мисс Ротшильд определенно идут Джейми на пользу.

– Трина, что вы будете пить? – спрашивает папа.

– Что угодно, что уже открыто, – отвечает она.

– Мы еще ничего не открывали, но я с удовольствием открою для вас все, что пожелаете…

– Мисс Ротшильд любит пино-гриджо, – заявляет Китти. – Со льдом.

Та краснеет еще сильнее.

– Боже, Китти! Я же не пьяница!

Она поворачивается к нам и говорит:

– Я могу выпить бокальчик после работы, но не каждый вечер.

Папа смеется.

– Я положу белое вино в морозилку. Там оно быстро охладится.

Китти довольно улыбается, и, когда мисс Ротшильд с папой уходят в гостиную, я хватаю ее за воротник и шепчу: