Перед Люс, заслоняя алтарь, стоял Дэниел, босой, без рубашки, в одних только белых полотняных штанах. Он улыбнулся ей, закрыл глаза и раскинул руки в стороны. Затем, робко и очень медленно, будто опасаясь ее спугнуть, глубоко выдохнул, и его крылья начали разворачиваться.
Они появлялись постепенно, начиная с основания плеч. Два белых ростка, пробившихся из спины, становились все выше, шире и гуще по мере того, как расправлялись вверх, назад и в стороны. Люс не могла отвести взгляда от фестончатых краев, мечтая коснуться их руками, лицом, губами. Внутренняя поверхность засветилась бархатистым блеском. В точности как в ее сне. Правда, теперь, когда сон, наконец, стал явью, она впервые смогла посмотреть на его крылья без головокружения, не напрягая глаза. Смогла принять Дэниела во всей его славе.
Он по-прежнему сиял, будто подсвеченный изнутри. Люс ясно различала его лилово-серые глаза и нежные губы, сильные руки и широкие плечи. Она могла шагнуть вперед и окунуться в свет своего возлюбленного.
Дэниел протянул к ней руку. Люс закрыла глаза, ожидая от его прикосновения чего-то явно сверхъестественного, непостижимого для человеческого тела. Но нет. К ее облегчению, это оказался Дэниел из плоти и крови.
Девушка потянулась к нему за спину, чтобы потрогать крылья. Она нащупывала их почти испуганно, как если бы они могли обжечь, но, оказалось, они заструились под ее пальцами, мягче самого гладкого бархата, самого пышного ковра. Ей нравилось воображать, что именно такими оказались бы на ощупь пушистые, пропитанные солнцем облака, если бы она могла зачерпнуть их в ладони.
– Ты такой красивый, – прошептала Люс. – То есть, ты всегда был красивым, но сейчас…
– Это тебя не пугает, – тихо спросил Дэниел. – Тебе не больно смотреть?
Она покачала головой.
– Я думала, так может случиться, – сказала она, вспоминая свои сны. – Однако мне не больно смотреть.
Он с облегчением вздохнул.
– Мне бы хотелось, чтобы рядом со мной ты чувствовала себя в безопасности.
Мерцающий свет вокруг них падал, как конфетти. Дэниел привлек Люс к себе.
– Тебе многое приходится воспринимать.
Она запрокинула голову назад и приоткрыла губы, в настоящий момент желая воспринимать только его.
Их прервал грохот хлопнувшей двери. Мисс София все же выбралась на лестницу. Дэниел едва заметно кивнул, и следом за женщиной через потайной проход метнулась пламенеющая фигура.
– Что это было? – Люс наблюдала за тем, как быстро угасает след света в открытом проеме.
– Помощник.
Дэниел за подбородок притянул к себе ее лицо.
И тогда, хотя он находился рядом, а она ощущала себя любимой, защищенной и спасенной, ее обуяла неуверенность при воспоминании о только что произошедших мрачных событиях, и о Кэме с его рокочущими черными подручными. В ее сознании попрежнему мельтешило слишком много вопросов, оставшихся без ответа, слишком много жутких происшествий, которых она никогда не сможет постичь. Например, жестокое, бесчеловечное убийство бедной, милой, невинной Пенн. Все это вновь захлестнуло Люс, и к нее задрожали губы.
– Пенн больше нет, Дэниел, – выговорила она. – Мисс София ее убила. Более того, на миг показалось, что она убьет и меня.
– Я бы ни за что не допустил этого.
– Откуда ты узнал, где меня искать? И вообще, как тебе удается всегда находиться в курсе, что меня надо спасать?
Люс покачала головой.
– О боже мой, – медленно прошептала она, осознавая. – Я поняла. Ты мой ангел-хранитель.
Дэниел фыркнул.
– Не совсем. Хотя, думаю, я должен быть польщен.
Люс зарделась.
– Тогда что же ты за ангел?
– Сейчас я вроде как временно безработный. Серебристый свет за его спиной, задержавшись в комнате, слился и распался надвое. Люс повернулась посмотреть, и ее сердце забилось чаще, когда сияние собралось вокруг четких очертаний двух фигур, как до этого вокруг Дэниела.
Аррианы и Габби.
Крылья Габби, широкие, пушистые, втрое превышающие размеры ее фигуры, уже развернулись. Пернатые, с мягко закругленными краями, они походили на ангельские крылья с поздравительных открыток, лишь слегка тронутые розовым налетом у самых кончиков. Люс обратила внимание на то, как они слегка подрагивают, а ноги Габби находятся в нескольких дюймах над землей.
У Аррианы крылья оказались более гладкими, блестящими и с более четко очерченными краями, почти как у гигантской бабочки. Частично полупрозрачные, они сияли и отбрасывали переливающиеся лучи света на каменный пол мерцающие. Как и сама Арриана, они казались причудливыми, очаровательными и совершенно хулиганскими.
– Мне следовало бы догадаться, – заметила Люс, расплываясь в улыбке.
Габби улыбнулась в ответ, а Арриана изобразила небрежный реверанс.
– Что там творится? – Дэниел заметил встревоженное выражение на лице Габби.
– Нам нужно вытащить отсюда Люс.
Битва. Разве она еще не закончилась? Если Дэниел, Габби и Арриана здесь, значит, должно быть, они победили, верно? Взгляд Люс метнулся к Дэниелу. Выражение его лица ничего не выдавало.
– И кому-то стоит отправиться за Софией, – добавила Арриана. – Она не могла действовать в одиночку.
Люс сглотнула.
– Она на стороне Кэма? Она что, какой-нибудь дьявол? Падший ангел?
Это было одним из немногих понятий, осевших у нее в голове после лекции мисс Софии.
Дэниел стиснул зубы. Даже его крылья казались закостеневшими от ярости.
– Не дьявол, – проворчал он, – но и никак не ангел. Мы считали, что она с нами. Не следовало позволять ей подобраться так близко.
– Она была одной из двадцати четырех старших, – дополнила Габби, опустившись на пол и сложив бледно-розовые крылья за спиной так, чтобы, усевшись, уместиться на алтаре.
– Весьма почтенное положение. Надо заметить, эту сторону своей натуры она превосходно маскировала.
– Как только мы поднялись сюда, она, похоже, вообще обезумела, – заметила Люс, потерев шею там, где ее кольнул кинжал.
– Они и в самом деле безумцы, – заметила Габби. – Кроме того, весьма честолюбивые. Она состоит в тайной секте. Мне следовало бы понять это раньше, но теперь все признаки налицо. Они называют себя Шмаэлим, одинаково одеваются, и все, как один, не лишены определенного изящества. Я всегда считала, что они больше рисуются, чем что-либо делают. Никто не принимал их всерьез на небесах. Однако теперь придется. То, что она натворила сегодня, уже основание для изгнания. Возможно, ей светит куда больше общества Кэма и Молли, чем ей самой бы хотелось.
– Так Молли тоже падший ангел, – догадалась Люс.
Из всего, что она узнала за сегодняшний день, это казалось наиболее осмысленным.
– Все мы падшие ангелы, Люс, – уточнил Дэниел. – Просто находимся по разные стороны.
– А есть тут кто-то еще, – она сглотнула, – с другой стороны?
– Роланд, – объявила Габби. Люс была ошеломлена.
– Роланд? Но вы ведь с ним дружили. Да и он всегда был таким обаятельным и классным.
Дэниел пожал плечами. Арриана выглядела печальной и обеспокоенной. Ее взволновавшиеся крылья всплеснули так, что по комнате хлестнуло порывом пыльного ветра.
– Однажды мы вернем его, – тихо пообещала она.
– А что насчет Пенн? – в горле Люс комом встали слезы.
Дэниел покачал головой, стиснув ее ладонь.
– Пенн была смертной. Невинная жертва долгой, бесцельной войны. Мне так жаль, Люс.
– Так вся эта битва снаружи?.. – девушка задохнулась слезами, по-прежнему не в состоянии заставить себя говорить о Пенн.
– Лишь одна из многих битв, которые мы ведем против демонов, – отозвалась Габби.
– Ну, и кто победил?
– Никто, – горько констатировал Дэниел, подобрал крупный осколок витражного окна и запустил им через весь придел. Тот разлетелся на сотню крохотных стеклянных брызг, но, казалось, это не умерило гнев парня.
– Никто никогда не побеждает. Одному ангелу почти невозможно уничтожить другого. Поэтому все оборачивается долгим сражением, пока она не устанут и не объявят перерыв.
Люс вздрогнула от вспыхнувшего в сознании странного видения. Будто Дэниела ударило в плечо одно из тех длинных черных копий, которыми ранило Пенн. Девушка открыла глаза, посмотрела в ту сторону. И увидела кровь.
– Ты ранен, – прошептала она.
– Нет, – возразил Дэниел.
– Он не может быть ранен, он же…
– Что у тебя на руке, Дэниел? – Арриана указала туда. – Это ведь кровь?