Он накрыл ладонью ее бедро.
– Когда мы доберемся до самолета, мистер Коул уже будет ждать. Это последняя возможность для нас побыть наедине. Я думаю, здесь мы могли бы понастоящему попрощаться. Я хочу тебе кое-что дать, – он запустил руку под футболку и достал серебряный медальон, который она уже замечала на нем в школе.
Дэниел вложил цепочку в подставленную ладонь Люс, и она увидела выгравированную на крышке розу.
– Некогда он принадлежал тебе, – пояснил он. – Давным-давно.
Люс отщелкнула замочек и обнаружила внутри крохотную фотографию под стеклянной пластинкой, на которой были запечатлены они оба, глядящие не в камеру, а друг другу в глаза, и смеющиеся. У Люс были короткие волосы, совсем как сейчас, а на Дэниеле красовался галстук-бабочка.
– Когда это снято? – спросила она, закрывая медальон. – Где мы?
– Расскажу в следующий раз, когда тебя увижу, – пообещал Дэниел.
Он взял цепочку и надел ей на шею. Когда медальон коснулся ключиц, Люс ощутила пульсирующий в нем глубинный жар, согревший ее замерзшую влажную кожу.
– Мне очень нравится, – прошептала она, потрогав цепочку.
– Я знаю, Кэм тоже подарил тебе золотую подвеску, – заметил Дэниел.
Люс не вспоминала об этом с тех пор, как тот силой надел на нее кулон в баре, не могла поверить, что это произошло только вчера. Мутило от одной только мысли о том, что она носила его подарок. Люс даже не знала, куда исчезла подвеска. Да и не хотела знать.
– Он надел ее на меня, – призналась она, чувствуя себя виноватой. – Я не…
– Я знаю. Что бы ни произошло между тобой и Кэмом, в этом нет твоей вины. Каким-то образом ему удалось сохранить немалую долю своего ангельского очарования, когда он пал. Это весьма обманчиво.
– Надеюсь, я никогда больше его не увижу. Девушка содрогнулась.
– Боюсь, это вполне возможно. И там, снаружи, есть еще люди, подобные Кэму. Тебе просто придется довериться собственной интуиции. Не знаю, как много времени уйдет на то, чтобы ты вспомнила все, произошедшее с нами в прошлом. Но пока, если у тебя появится предчувствие, пусть даже о том, что, как ты полагаешь, тебе неизвестно, этому следует доверять. Вероятно, ты окажешься права.
– Значит, доверять себе, даже когда не могу довериться тем, кто меня окружает? – переспросила Люс, полагая, что Дэниел отчасти имел в виду именно это.
– Я попытаюсь быть рядом, чтобы помочь тебе, и буду посылать столько весточек, сколько смогу, когда меня не будет поблизости, – пообещал он. – Люс, ты обладаешь памятью о своих прошлых жизнях, несмотря на то, что пока что не можешь до нее дотянуться. Если что-то покажется тебе неправильным, держись от него подальше.
– А куда направишься ты? Он поднял взгляд к небу.
– Искать Кэма. Еще осталось кое-что, о чем нам стоило бы позаботиться.
Мрачность в его голосе встревожила Люс. Ей вспомнился густой слой пыли, оставленный Кэмом на кладбище.
– Но ты едь вернешься ко мне после этого? Обещаешь?
– Я не могу жить без тебя, Люс. Я люблю тебя. И это важно не только для меня, но… – он замешкался, покачав головой. – Словом, не тревожься ни о чем сейчас. Только знай, что я приду за тобой.
Медленно, неохотно, они встали. Солнце только что выглянуло из-за деревьев и теперь мерцало крохотными звездочками на покрытой зыбью воде. Им осталось лишь немного проплыть отсюда до слякотного берега, который ведет к самолету. Люс хотелось, чтобы озеро протянулось на долгие мили. Она могла бы плыть с Дэниелом до наступления ночи. И до любого восхода и заката после него.
Они прыгнули в воду и поплыли. Люс убедилась, что спрятала медальон под футболку. Поскольку ей так важно доверять собственным ощущениям, они подсказали, что ей ни под каким предлогом не следует расставаться с этим украшением.
Она вновь в благоговении наблюдала, как Дэниел поплыл, неторопливо и изящно, и на этот раз знала, что полупрозрачные крылья, обрисованные брызгами воды в лунном свете, не просто плод воображения. Они настоящие.
Девушка последовала за ним, гребок за гребком, рассекая воду, и вскоре, даже, пожалуй, слишком быстро коснулась пальцами берега. Огорчало то, что дальше на поляне уже слышался гул двигателя самолета. Они с Дэниелом добрались до места, где им предстоит разделиться. Ему пришлось едва ли не вытаскивать ее из воды. Мокрая и счастливая, Люс промерзла насквозь. Дэниель положил руку ей на плечо, и они направились к самолету.
К удивлению Люс, мистер Коул, спрыгнувший из кабины, держал в руках большое белое полотенце.
– Маленький ангелочек нашептал мне, что тебе это может пригодиться, – пояснил учитель, разворачивая полотенце для нее, с благодарностью принявшей заботу.
– Кого это вы назвали маленьким?
Из-за дерева выскочила Арриана, за которой последовала Габби, сжимающая в руках книгу про Хранителей.
– Мы пришли пожелать тебе доброго пути, – сообщила та, протягивая Люс пухлый том. – Возьми это, – небрежно добавила она, а ее улыбка превратилась в хмурую гримасу.
– Отдай ей и питье, – потребовала Арриана, подталкивая Габби локтем.
Та достала из рюкзачка термос и передала Люс. Внутри обнаружился горячий шоколад, источавший просто невероятнай аромат.
Люс как-то уместила книгу и термос в руках, внезапно ощутив себя весьма состоятельной особой, хотя и знала, что, едва поднявшись в этот самолет, сразу окажется несчастной и одинокой. Напоследок, пока еще могла, она прижалась к плечу Дэниела, пользуясь преимуществом его близости.
Глаза Габби казались ясными и сильными.
– До скорой встречи, ладно?
Арриана отводила взгляд, будто не хотела смотреть на подругу.
– Только не делай никаких глупостей, вроде превращения в кучку пепла. Ты нам нужна.
Она пошаркала ногой.
– Я вам нужна? – переспросила Люс.
Ей нужна была Арриана, чтобы помочь обвыкнуться в Мече и Кресте. Ей нужна была Габби в тот день в больнице. Но зачем им могла понадобиться она сама?
Обе девушки, прежде чем скрыться в лесу, лишь печально улыбнулись напоследок. Люс повернулась к Дэниелу, попытавшись забыть о том, что мистер Коул по-прежнему находится в нескольких футах от них.
– Я ненадолго оставлю вас двоих наедине, – сообщил учитель, уловив намек. – Люс, после того, как я запущу мотор, у нас останется три минуты до взлета. Встретимся в кабине.
Дэниел подхватил ее на руки и прижался лбом к ее лбу. Когда их губы встретились, Люс постаралась впитать каждую деталь этого мгновения. Ей понадобится это воспоминание так же, как нужен воздух.
Поскольку вдруг вся эта история, когда они расстанутся с Дэниелом, покажется ей лишь очередным сном? Отчасти кошмарным, но, тем не менее, сном. Каким образом она вообще чувствует то, что чувствует по отношению к кому-то, даже не являющемуся человеком?
– Вот и все, – заключил Дэниел. – Будь осторожна. И позволь мистеру Коулу позаботиться о тебе, пока не приду я.
Со стороны самолета раздался пронзительный свист. Это мистер Коул напоминал, что им пора закругляться.
– Постарайся запомнить, что я тебе сказал.
– Что именно?
– Столько, сколько получится, но главное – я люблю тебя.
Девушка шмыгнула носом. Ее голос сорвался бы непременно, если бы она попыталась что-то сказать. Пришла пора отправляться в путь.
Она подбежала к открытой дверце кабины. Горячие порывы ветра от винтов едва не сбивали ее с ног. Дальше нужно было взобраться по трем ступенькам. Мистер Коул подал ей руку, помогая подняться на борт. Он нажал кнопку, и лесенка-трап втянулась в самолет. Дверь закрылась.
Люс посмотрела на совершенно непонятную ей приборную панель. Она никогда не бывала в таких маленьких самолетах. Ни разу не заглядывала в кабину. Повсюду мигали лампочки, поблескивали кнопки. Она перевела взгляд на мистера Коула.
– Вы умеете управлять этой штукой? – Люс утирала слезы краешком полотенца.
– Военно-воздушные силы Соединенных Штатов, пятьдесят девятая дивизия, к вашим услугам, мисс, – отрапортовал историк, отдавая ей честь.
Люс неловко отсалютовала в ответ.
– Моя жена всегда предупреждает людей, чтобы те не позволяли мне распространяться о том, как я летал во Вьетнаме, – заметил он, сдвинув широкий серебристый рычаг.
Самолет задрожал и покатился по взлетной полосе.
– Нам предстоит долгий полет, и, к счастью, мне достался очень внимательный слушатель.
– Вы имеете в виду, слушатель поневоле, – не удержалась Люс.