Анна Леманн - Парфюм для студентки

А почему нет?

Все идет аккурат по плану!

Даже лучше!

Так только выхожу из раздевалки сразу же замечаю Воронцова. Облокотившись об стену, стоит напротив раздевалки и копается в телефоне, но стоит мне выйти, сразу же поднимает глаза на меня.

— Боялся, что сбежишь, — говорит он, усмехнувшись.

— Не сбежала, — кривлю губы в улыбке.

— Вижу, — произносит он. — Моя машина на парковке.

— Я не поеду на машине, — сдерживаю улыбку — Меня укачивает. Предпочитаю только в метро.

— Метро? Ты серьезно? — смотрит на меня, выгнув бровь.

— Какие шутки! — восклицаю я и хватаюсь рукой за сердце.

— Я не поеду на метро! — зло смотрит на меня.

— И что предлагаете? — скрещиваю руки на груди.

— На моей машине.

— А если меня укачает? — хлопаю глазами.

— У меня есть в машине леденцы. — отвечает обыденно.

— Девушки любят пососать? — спрашиваю без задней мысли.

— Любят. — отвечает, улыбаясь — Обожают!

— М-да уж, — вздыхаю я. — Пошлите! С вас леденцы.

Нет, меня не укачивало в машине, просто решила раз мне можно, то немного поиздеваюсь над Воронцовым.

Но сил нет, поэтому быстро сдалась.

Да, и как вспомню про потных людей в метро, сразу же хочется прекратить издевки.

Завидев на парковке машину Воронцова, сразу же иду к ней.

— Откуда ты знаешь, что это моя машина? — спрашивает Воронцов за моей спиной — В университет я приезжаю на другой.

Упс.

Это было в досье и на фотографиях, что я получила с досье.

— Ну, так, я же вас преследую, — улыбаюсь и поворачиваюсь к нему.

— Так и думал, — произносит он и снимает машину с сигнализации.

Кажется, пронесло!

— Еще какие-нибудь мысли относительно меня есть? — спрашиваю и сажусь на переднее сидение, жду пока Воронцов обойдет машину и сядет и лишь тогда продолжаю: — Что-то обо мне знаете кроме фамилии и имени.

— Ты живешь с бабушкой, — произносит он, после того как выезжает с парковки. — Расскажи о себе.

— Я не хочу, — отворачиваюсь к окну.

— Ладно. Обо мне хочешь, что-нибудь узнать? — спрашивает спокойно и протягивает мне пачку леденцов, что валялась на передней панели машины.

Предусмотрительно.

Запомнил.

Заботливый.

Машину наверно не хочет, чтоб испачкала.

— Я знаю достаточно, — отвечаю, улыбнувшись и достаю из пачки яблочный леденец.

— Да ладно! — восклицает он — Ну удиви меня. И если можно дай желтый леденец.

— Воронцов Кирилл Сергеевич, — начинаю я, развернув желтый леденец и протянув его Воронцову. Тот открыл рот и мне пришлось самой положить ему конфету в рот. Вот же наглец. — Родился 6 ноября 1992 года. Не замужем. Детей нет. Родители Нина и Сергей Воронцовы. Есть сестра Мария Воронцова.

— Неплохо, — признает он. — Только это знает каждый. Нужно, что-то личное.

— Такого не знаю, — пожимаю плечами.

— В детстве я подрался с другом и заработал огромный шрам на бедре, упав на железный поваленный забор, — начинает Воронцов — Ева, расскажи теперь ты хоть что-нибудь.

— Моё полное имя Мицкевич Ева Викторовна. Мне двадцать один. Живу с бабушкой. Работаю официанткой. — замолкаю.

— Это все?

— Это все, что я могу позволить себе рассказать вам, — грубо отвечаю я.

— Давай на ты. — предлагает Воронцов.

— Но зачем? — спрашиваю, взглянув на него.

— Мы едем к моим родителям как пара, — отвечает, как ни в чем не бывало.

— Нет, я не об этом. Зачем вам нужен был этот спор?

— Маша мастер манипуляции. Она меня просто сделала, как дурака, — коротко смеется от чего на его щеках появляются милые ямочки.

Интересно, а в детстве у него были такие же милые ямочки? Он любил улыбаться или стеснялся?

Ева, о чем ты думаешь?

— Почему как? Вы и есть дурак… — смотрю на него и секунду любуюсь его профилем. — Нельзя доверять первому встречному. — зачем-то говорю я.

— Ты о чем? — поворачивает голову в мою сторону ненадолго.

— О том, что если бы на моем месте была другая девушка? Та, что хотела бы разбогатеть на вашем… — Воронцов бросает на меня короткий предупредительный взгляд — … твоем имени? А вдруг это человек, который хочет втереться тебе в доверие и убить?

— Но ты ведь не такая? — смотрит на меня.

Такая…

Я именно такая…

— В жизни может случиться все, — вместо ответа говорю я.

— Ева, если тебе есть что сказать, то говори! — как будто почувствовав меня, посерьезнев сказал Кирилл Сергеевич.

— В детстве родители подарили мне щеночка хаски. Я назвала его Халистр. Думала, что мы будем вместе гулять, играть, но он не был таким, как я хотела. Халистр любил моего отца больше меня и все время проводил с ним. Он был собакой отца. Но в один момент, он… — замолкаю не в силах продолжать.

… спас меня, а не папу. Вытащил из огня меня, а не родителей.

— Он что? — спрашивает меня.

— Он спас мне жизнь, — выдаю полу-ответ.

— И где он сейчас? — спрашивает меня мягко.

Не так как обычно спрашивает.

Сейчас он другой.

Как будто Воронцова подменили.

— Умер, — отвечаю коротко.

Сгорел в том пожаре…

Вместе с мамой и папой.

— Ты любишь собак?

— Некоторых, — отстранено отвечаю, думая совсем о другом.

— Мои родители будут думать, что ты моя девушка. Постарайся сыграть эту роль идеально, — просит меня.

— Это из-за твоего бизнеса? — осмелев, спрашиваю.

— Нет, это ради мамы, — отвечает он и я понимаю, что это правда. Он честен со мной. Отвечает на мои вопросы и не боится.

— А что с ней? — спрашиваю автоматически. Вопрос вырывается само собой.

— Когда-то она совершила ошибку и теперь считает, что у меня не складываются отношения с женщинами из-за нее.

— Что она сделала? — задаю вопрос не в силах сдержать любопытство.

— Не важно, — произносит он безэмоционально.

— Она не права? Она не виновата? — продолжаю задавать вопросы.

— Нет, — резко выпаливает он.

— Значит, виновата… — делаю вывод я. — Но рядом с тобой всегда девушки!

— Они рядом, но не со мной. Они с моими деньгами, — как то зло произносит Кирилл Сергеевич.

Вот она обратная сторона богатства.

Фальшь!

Мираж!

— Но ведь ты сам таких выбираешь… — морщу лоб — Когда мужчине нужна рядом любящая женщина, то он находит ее. А когда ему нужна видимость любви, то он покупает ее.

«— Пап, а почему у папы Вики есть любовница, а у тебя нет? Мы не можем себе это позволить? — спрашиваю я папу, сидя за столом.

Кухню заполняет смех папы. Я до сих пор не слышала ничего прекрасней, чем смех родителей. У папы он басистый и теплый, а у мамы он добрый и мелодичный.

— Потому что я люблю твою маму, — отвечает он мне.

— А ты не хочешь, как у папы Вики любовницу? — спрашивает пятилетняя я.

— Нет, — улыбается папа моей тогдашней глупости.

— А почему? — поддаюсь вперед.

— В жизни мужчины должна быть только одна женщина, — вкрадчиво объясняет папа.

— А почему тогда у папы Вики, и жена, и любовница? — насупилась.

Вика всегда хвасталась, что его папу любят больше женщин, чем моего.

Злая!

Злая Вика!

— Когда мужчине нужна рядом любящая женщина, то он находит ее. А когда любви не хватает, то он ищет ее на стороне, — ответил папа, улыбнувшись и целует руку мамы, что легла на его плечо.

— А если он хочет показать, что его любят все? — продолжаю расспрос я.

— Любовь мужчины измеряется любовью его женщины. А если ему нужна видимость любви, то он покупает ее, но это фальшь и мираж!

— Папа, любовь нельзя купить! — крикнула я — Любят всем сердцем или никак!»

Ева