Луи Бриньон - Павловский вальс

Анна сложила письмо и надписала сверху: Отправить в штаб Черноморского флота, графу Азанчееву.

Тем временем, все четыре лейтенанта прибыли в Севастополь, на место своей будущей службы. Первым делом следовало отправиться в штаб и получить назначение на корабли. Этим они и занялись. Пётр, Никита, Артур и Андрей шагали по улицам Севастополя и полный грудью вдыхали морской воздух. Сбылась их мечта. Очень скоро они будут на корабле и вступят в бой с противником.

Андрей толкнул в бок Петра.

– Ты тоже заметил?

Пётр кивнул. Город им показался мрачным. На улицах находилось немало гражданских и военных. Все как один выглядели подавленными. В воздухе так и висела гнетущая тишина.

– Я тоже заметил, – подал голос Артур. – А ты? – вопрос был адресован Никите.

– Не твоё дело! – огрызнулся в ответ Никита.

Пётр и Андрей, только и могли, как осуждающе покачать головой. Никита всю дорогу беспричинно злился на Артура. И это злость никак не проходила. Хорошо, хоть Артур с пониманием принимал все выпады Никита в свой адрес. Иначе не миновать ссоры. Ни Пётр, ни Андрей не знали причину злости Никиты. Но Артур знал. Он опасался, что Никита разозлится и всё расскажет Петру. Последствия могли стать для него весьма печальными. Артур успел тысячу раз пожалеть о том злосчастном поцелуе. И не потому что, он не желал Анну. Он желал ей сильнее чем когда бы то ни было. Но страх перед ответными действиями Петра был гораздо сильнее. Артур знал, что Пётр не простит ему этого поцелуя. И он, возможно, не стал бы драться на кулаках. Пётр вполне мог вызвать его на дуэль. И тогда Артур оказался бы перед выбором: Бесчестье или смерть! Пётр стрелял великолепно. Он никогда не промахивался. Артур тому был сам свидетелем не однажды. Сам он так и не научился толком стрелять и не представлял угрозы для любого серьёзного противника. Именно страх раз за разом заставлял его смолкать перед Никитой. Он надеялся, что они попадут на один корабль. Но только вдвоём. Без Петра и Андрея. Потому что, Андрей, несмотря на свою изнеженность, обладал столь же сильным характером, как и Пётр. Он мог рассказать Петру, а мог и сам за него ответить. Этих двоих стоило опасаться. А с Никитой он бы поладил. При всей своей злости, это был добряк, который не представлял бы для него опасности, не стань он свидетелем того злосчастного поцелуя.

Обо всём этом думал Артур, следуя позади Никиты. Никита сам ускорил шаг, чтобы не идти рядом с Артуром.

Один за другим все четверо, в приподнятом настроении вошли в штаб. Здесь все выглядели ещё более мрачными. Приметив дежурного офицера по штабу, все четверо направились к нему и чётко, по-военному доложили о прибытии.

– На корабли желаете получить назначение? – переспросил их дежурный офицер и коротко бросил. – Следуйте за мной.

Он вывел всех четверых на балкон, откуда открывался великолепный вид на Севастопольскую бухту. В бухте красовалась целая эскадра, состоящая из линейных кораблей и фрегатов. У всех кораблей паруса были подняты. Казалось ещё мгновение, и они ринутся вперёд, навстречу морской стихии.

Раздался пушечный выстрел. Ядро повредило мачту одного из фрегатов. Все четверо поддались вперед, словно не веря своим глазам. В этот момент началась канонада. Один за другим ядра летели в сторону кораблей, разрывая их на части. Канонада стихла так же внезапно, как и началась. Повреждённые огнём орудий, корабли эскадры стали медленно погружаться в воду.

– Пойдёте на второй бастион, – сказал им дежурный офицер, – там сейчас двадцать орудий. Людей не хватает.

– Позвольте, – заволновался Артур. – Как на второй бастион? Я же морской офицер…

– Здесь все морские офицеры, – оборвал его дежурный офицер. – Но у нас больше нет флота. Поэтому будем воевать на суше. Я подпишу приказ. Оставайтесь здесь.

Они остались вчетвером. Артур никак не мог успокоиться.

– Так нельзя, – повторял он, – нас обязаны отправить на корабли. Я не хочу и не могу воевать на суше.

– Замолчал бы что ли, – закричал на него Никита, – и так на душе тошно, а тут ты ещё ноешь. Морской офицер? Куда поставят там и будешь сражаться.

Несмотря на гнетущую обстановку, Пётр с Андреем невольно улыбнулись. Вот уж от кого, а от Никиты они не ожидали услышать таких слов. Судя по всему, среди них всех, он единственный сохранял присутствии духа. Пётр и Андрей ничего не сказали, но и им было не по душе служить ан суше. Они всю жизнь мечтали о море. И вот тебе….домечтались. Но что оставалось делать? Следовало подчиниться приказу. Они рассуждали подобным образом, поскольку даже близко не подозревали, в каком тяжёлом состоянии находится Севастополь.

Вторым бастионом оказался укреплённый пункт на возвышенности. Насыпь из земли и песка разделённая на двадцать почти ровных частей с бойницами и проходами для подноса снарядов к орудиям. За насыпью стояли несколько землянок. Именно там отныне им предстояло жить. Артур был просто в ужасе от будущего места службы. Пока они осматривали укрепления, появился лысоватый мужчина средних лет в морском мундире капитан-лейтенанта.

– Командир второго бастиона, Ершов! – представился он.

Все четверо вытянулись в струнку и доложили о своём прибытии с указанием фамилии и звания.

Ершов улыбнулся.

– Здесь в таких формальностях нет необходимости. Мы не на корабле, к величайшему сожалению. Устраивайтесь в офицерской землянке. Она у нас одна, но в ней достаточно места. Скоро обед. Мы все обедаем вместе. А вы как угодно. В общем располагайтесь. И особо не высовывайтесь. Время от времени нас обстреливают. Впрочем, вы скоро сами со всем убедитесь.

– Мне это место не нравится, – пробормотал Артур, оглядываясь вокруг себя.

Они выглядели совсем не привычно среди прочих солдат и офицеров. И тому причиной были новенькие мундиры, которые никак не вязались с запыленной, а порой и грязной формой прочих сослуживцев.

Сделав глубокий вздох, Пётр пошёл первым делом знакомиться с офицерами. Чуть помедлив, за ним последовали Андрей и Никита. Последним поплёлся Артур.

Раздался оглушительный вой, а вслед за ним земля содрогнулась от взрывов. Вся землянка мгновенно ожила. Пётр выскочил босой в одной рубашке и несмотря на холод, ветер и взрывы во всю прыть устремился к «левому борту», как называли орудия расположенные с левой стороны. Он подбежал к одному из орудий и сразу же взобрался на насыпь, чтобы увидеть, где находится противник. Его кто-то схватил сзади, стащил вниз, а в следующее мгновение, накрыл своим телом. Рядом, очень близко раздался мощный взрыв. В ушах Петра зазвенело. Он попытался подняться, но его не отпускали. Следом раздалось ещё два взрыва.

– Они всегда стреляют по три раза. Хитрые больно, – раздался голос его спасителя. Он откатился в сторону и помог Петру подняться. Пётр посмотрел на насыпь, потом посмотрел на воронку позади насыпи. Не оставалось сомнений в том, что это рядовой спас ему жизнь. Но благодарить, не было времени.

– К орудию! – закричал Пётр, первым бросаясь выполнять свой приказ. Его спаситель не отставал от него и всё время подсказывал, что нужно делать. Вот и первый выстрел по наступающим цепям противника. Пётр поднёс фитиль к орудию. Раздался грохот. Орудия откатилось назад. Выстрел следовал за выстрелом. В перерывах между выстрелами, Пётр вставал на коленки и смотрел в бойницу, по совету того же рядового. Потом снова подносил фитиль к орудию. Он никого не замечал вокруг. Только просил снаряды. Вокруг всё заволокло дымом. Над всем бастионом непрерывно грохотали орудия. И не только над бастионом. Канонада доносилась и спереди и справа.

Орудие раскалилось докрасна от выстрелов. Пётр в очередной раз хотел поднести фитиль, но его остановил спокойный голос Ершова:

– С таким рвением, вы всех нас погубите! Надобно охладить орудие. Да и вам надобно охладиться!

Ершов ушёл. Пётр отложил фитиль в сторону и снова взглянул на своего спасителя. Тот успел откуда-то притащить ведро воды и сразу окатил им пушку. Она зашипела в ответ.

Спасителю Петра на вид было около сорока лет. Это был бородатый мужчина с блестящими глазами. Его глаза постоянно блестели. Чувствовалось, что он радуется возможности сразиться с противником. Пётр позавидовал ему. Мало что спас мою жизнь, да ещё и храбрец каких мало, – последний вывод он сделал, когда увидел, как этот самый спаситель поднялся и побежал по насыпи, открывая себя для выстрелов противника. Но канонада к тому времени стихла. И выстрелов не было слышно. Наступило временное затишье.