Луи Бриньон - Павловский вальс

Артур стоял бледный как мертвец. За такие оскорбления следовала незамедлительная сатисфакция.

– Не уходишь? – приятно удивился Пётр. – Неужто у такого негодяя как ты появилась честь? Каков подлец? – с притворным восхищением добавил Пётр, – наверное, сейчас вызовет меня на дуэль, мерзавец.

Артур обошёл Петра и быстро вышел из гостиной.

– Чувствую себя так же хорошо как если бы убил подлеца. А возможно, даже лучше, – пробормотал Пётр. – И на душе стало легче.

В гостиную вошла Анна. Увидев Петра, она вначале остолбенела, так как ожидала увидеть Артура. Но потом…закричала Пётр. Подбежала к нему и взяв его лицо в свои руки покрыла его поцелуями.

– Анна, любимая моя Анна, – шептал растроганный Пётр обнимая её. – Как долго я мечтал вас увидеть. Как мечтал обнять и сказать, как сильно я люблю вас…

Внезапно Анна перестала его целовать, отстранилась и отступила назад.

– Ваша матушка, – прошептала она, опуская глаза.

Пётр сразу понял, о чём говорит Анна. Он взял Анну за руку и с нежностью прошептал:

– О том не беспокойтесь. Никто не сможет помешать нашей свадьбе. Даже матушка. Я немедленно с ней переговорю по этому поводу. А сейчас мне пора. Я ещё дома не был. Сразу к вам приехал.

– Вы…вернётесь?

Пётр улыбнулся.

– Сегодня же вечером. И мы с вами отправимся, куда пожелаете.

– К Малобольским, – радостно вскричала Анна. – Я хочу всем вас показать. Всем. Пусть знают, что мой Пётр вернулся.

Анна крепко поцеловала его в щеку и сразу же убежала. Пётр стоял и счастливо улыбался ей вслед, а потом нахмурился. Следовало поговорить с матушкой обо всём.

Ольга Владимировна и не подозревала, что Пётр вернулся. Они с Олегом пили чай в гостиной и обсуждали Анну в свете приезда Петра:

– Служанка прямо в постели застала Анну с этим…Артуром. Что будет, если Пётр обо всём узнает? Как ему сказать? И надо ли говорить? Ума не приложу, – сокрушалась Ольга Владимировна.

– О чём вы матушка? – едва ли не гневно осведомился Олег. – Да о них весь Санкт-Петербург судачит. Все знают, что господин Астольц любовник Анны Анчуковой. Они, не скрываясь каждую субботу в Павловске проводят. Скажем мы или не скажем, неважно. Пётр всё одно обо всём узнает.

Откуда-то снизу донеслись радостные крики:

– Барин приехал! Барин приехал!

Ольга Владимировна так поспешно встала, что едва не опрокинула чашку с чаем. На пороге гостиной возник Пётр. Они с Ольгой Владимировной крепко обнялись. Она расцеловала его и повела к столу. Олег вышел навстречу брату. Они с Петром крепко обнялись и поцеловались. Пётр так спешил, что не успел раздеться. Он передал заснеженную шинель и фуражку Лизе. А та в свою очередь передала служанке. Обе сразу же ушли.

– Рассказывай, как воевал! – Ольга Владимировна не сводила с сына умиленного взгляда. – Как жил? Что делал?

– Рассказывай! – попросил Олег. Он выглядел не мене радостнее Ольги Владимировны.

– Рассказывать особо нечего, – отвечал Пётр, – все месяцы одна и та же картина. Бомбардировки и атаки противника. Ну а мы, мы отбивались, как могли. Так и жили. Ночью несколько часов, если удавалось поспать. А утром снова бой. Легче стало только, когда в Большую бухту перебрались. Стрелять в нас стали меньше, но и там…временами нелегко приходилось.

– Ты возмужал! Даже немного изменился. Словно старше стал! – Ольга Владимировна потянулась к лицу Петра. Он взял её руку и поцеловал:

– Устал с дороги. Мне бы искупаться и переодеться к вечеру.

– К вечеру? – удивлённо спросила Ольга Владимировна.

– Мы с Анной собираемся в гости к Малобольским! – коротко ответил Пётр.

Олег нахмурился и бросил на Петра осуждающий взгляд.

– Ты первым к ней поехал? – спросил Олег.

Пётр кивнул.

– Как ты мог, Пётр? Как мог не заехать в отчий дом, а поехать…к этой… – заметив мрачный взгляд брата Олег замолк.

– Олег, я тебе многое прощал, – тихо, но с отчётливой угрозой предостерёг Пётр, – но если позволишь себе оскорбительные высказывания в адрес Анны, я вынужден буду ответить. И крайне неприятно ответить. Я запрещаю тебе плохо отзываться об Анне. Ровно, как и вам, матушка, – Пётр перевёл твёрдый взгляд на Ольгу Владимировну. – Я и только я один буду решать на ком мне надобно жениться.

– Ты никогда не разговаривал со мной таким тоном, – очень тихо сказала Ольга Владимировна.

– Вы вынудили меня. Анна мне написала о том, что вы разорвали помолвку и запретили ей появляться в нашем доме. Тогда я вам ничего не сказал. Но сейчас вынужден сказать. Вернее повторить. Только я один буду решать на ком мне жениться.

– Пётр, ты не знаешь, – начало была Ольга Владимировна, но Пётр резко её перебил.

– Я всё знаю. И эту историю с поцелуем руки в вашем присутствии. Анна обо всём мне рассказала. Она ничего от меня не скрывает. Она же сообщила, что с покорностью принимает ваше решение, каковое, на мой взгляд, является несправедливым по отношению к Анне и в высшей степени оскорбительным по отношению ко мне. А сейчас мне пора идти. Прошу простить.

Пётр встал и вышел из гостиной. Ольга Владимировна и Олег пребывали в прескверном состоянии:

– Она опередила нас. Теперь Пётр не поверит ни единому слову.

– Я ему всё скажу. Он должен поверить. – Олег вышел на лестничную площадку и закричал изо всех сил. – Слышишь Пётр? Ты любишь недостойную женщину. Анна недостойная женщина. Она обманывает тебя.

Спустя мгновение рядом с Олегом возник Пётр. Он нанёс хлёсткую пощёчину Олегу. Олег не удержал равновесие и свалившись на лестницу, покатился по ступенькам вниз. Пётр не ожидавший такого развития событий помчался вслед за Олегом и успел подхватить его только в холле. Одновременно, Ольга Владимировна с криком выбежала из гостиной.

Олег держался за правую ногу и стонал от боли. Пётр придерживал его за плечи. В холл выбежали слуги. Ольга Владимировна убрала руки Петра и сама обняла Олега.

– Иди! – закричала она в лицо Петру. – Иди, развлекайся со своей Анной. Ты в полной мере заслужил это унижение.

Пётр молча поднялся и направился в свою комнату.

– Вызовите врача, – приказала слугам Ольга Владимировна. – Кажется, у Олега сломана нога.

Ольга Владимировна оказалась права. У Олега оказалось сломано колено. Врач наложил твёрдую повязку на сломанное колено и оставил опиум, который помог бы справиться с болью.

– Катерина Ильинична чудо как хороша и добродетельна. И приданное есть. Лучшей супруги и пожелать нельзя!

Пётр с хмурым видом смотрел на пожилого человека с круглым брюшком. Бросив эти слова, он удалился с бокалом вина в руках. Раздражение Петра росло с каждой минутой. Как только Анну приглашали на танце, возле него оказывался кто-то похожий на этого человека с брюшком и многозначительно намекал на женитьбу. При этом имелись в виду все, кроме Анны. Да ещё и эти многозначительные взгляды, которые на него бросали представители обоих полов. С учётом того, что он уже слышал от Олега, все эти действия вызвали у него вопросы и сомнения. Но Пётр не хотел верить этим полу понятным намёкам. Он знал, что Анна не способна на ложь. Предательство он и вовсе исключал. Анна была для него ангелом. Сомневаться в ней, значило сомневаться во всём. Тем не менее, вечер был напрочь испорчен.

Анна постоянно следила за ним и видела, что он пребывает не в духе. После короткого размышления, она решила, что лучше прервать вечер. Это решение, несомненно, обрадовало бы его. Именно так она и поступила. Анна во всеуслышание объявила, что граф Азанчеев только сегодня прибыл в Санкт-Петербург и нуждается в отдыхе. Посему они вынуждены уйти.

Пётр сразу оживился и устремил благодарный взгляд на Анну. Она как никто другой, очень тонко чувствовала его настроение. Если он и ошибался, то совсем немного.

Уже когда они ехали в карете домой к Анчуковым, Пётр решил откровенно рассказать Анне о своих сомнениях. Он не мог допустить, чтобы они омрачали его чистые чувства.

– Анна, не хотите ли мне рассказать нечто, о чём мне должно знать?

Вопрос Петра прозвучал вполне ожидаемо. Она знала, что так или иначе придётся отвечать на него, и была полностью готова ответить.

– Почему вы спрашиваете? – Анна придала голосу напряжение.

– Я должен, обязан спросить. Если в моё отсутствие ваши чувства изменились или произошло нечто, о чём вы хотите рассказать? Не бойтесь и не стыдитесь. Скажите откровенно. Чтобы я не услышал, обещаю, что вы и слова упрёка не услышите от меня. Мне лишь важна ваша искренность и ничего более. Я поверю каждому вашему слову. Смелее Анна, будьте со мной честны.