Луи Бриньон - Павловский вальс

– Я всё ещё не понимаю? – донёсся голос Касаткина. – Я всё ещё не понимаю причину вашего поступка.

– Я купил Катарину на три месяца для свадьбы. Они с сёстрами находились в очень тяжёлом положении, а я воспользовался этим. Всё чтобы я не сказал, она выполняла без возражений. Чтобы не сделал, прощала. Она и снова появлялась передо мной за очередным оскорблением или унижением. И я сполна её награждал ими. Я считал, что все её поступки связаны с договором. Но даже деньги в моём понимании, не могли довести человека до такого состояния. Она со всеми была равной, а со мной оставалась униженной и, даже не желал пытаться изменить положение. Это всё продолжалось до моего ранения. Я просто от души благодарен этому мерзавцу Астольцу за то, что выстрелил в меня раньше времени. Иначе я бы так ничего и не узнал.

– Дуэль действительно произошла из-за вашей супруги? Я спрашиваю, потому что шли слухи об Анне Анчуковой. Да и она сама, как мне известно, в лицо вашей супруге назвала вас – своим любовником.

– Можете не верить, но за пять лет наших отношений, я лишь однажды поцеловал Анну. У нас никогда не было близких отношений и уж никак не могло быть после того как Катарина стала моей супругой. Анна солгала. А дуэль? Да, этот негодяй сделал непристойное предложение Катарине. Я был там и всё слышал. Я услышал и время встречи. Он приглашал Катарину встретиться следующим вечером. Я ждал, что Катарина не пойдёт, но вечером её не оказалась дома. Она пришла только под утро. Я решил, что она была с Артуром. Я старалась сдержать себя, но не смог. Мне хотелось уничтожить весь мир. Наутро я наговорил Катарине много ужасных слов, а потом поехал убивать этого мерзавца Астольца. Но он согласился умереть достойно. Ну а потом, случилось то, чего я никак не ожидал…Катарина пришла. Пришла после того как я усомнился в ней и так жестоко оскорбил. И не только, Она плакала и целовала мои руки. Она сказала, что любит меня. Она сделала всё это, думая, что я нахожусь в бессознательном состоянии. Но я все видел и слышал. Наутро я поехал к ней домой только с одной мыслью – броситься на колени и молить о прощение. Дома никого не было. Я стал заходить из комнаты в комнату.

Возникла короткая пауза, после чего снова донёсся голос Петра.

– Знаете, я даже помыслить не мог, что когда-то испытаю то, что испытал, когда увидел вместе Анну и Артура. Но меня ждал гораздо более страшный удар…я вошёл в комнату. На полу лежали рисунки. Десятки рисунков. И везде был я. Везде…я увидел шкатулку. Когда я впервые увозил Катарину из дома, она только эту шкатулку забрала. Она даже деньги забыла, но шкатулку прижимала к груди, как самое дороге сокровище. Я открыл шкатулку и увидел письмо адресованное мне…Катарина возвращала мне кольцо, которое я ей дал…это была она…та девушка, то самое волшебство…а я был тем кого она любила…и это был приговор. Справедливый приговор. Я уничтожил её любовь. И это преступление гораздо страшнее любого другого. Вот поэтому когда пришли жандармы, я не стал возражать. У меня не осталось Катарины. А без неё…мне и жизнь не нужна.

Дверь отворилась и показалась Катарина. Она плакала. Петр, заслышав шум, обернулся и замер.

– Ты не дочитал письмо,… – прошептала в слезах Катарина и показала кольцо, которое висело у неё на шее, – я никогда его не отдам, никогда…я люблю тебя, Пётр, люблю…не уходи больше…не убегай от меня…

– Я не знаю что сказать, – с глубоким отчаянием прошептал Пётр, – я не знаю…

– Обними меня, просто обними…

Пётр опустился на колени и со стоном обнял Катарину за талию.

– Я люблю тебя, люблю, всем сердцем и всей душой, – лихорадочно шептал Петр, обнимая Катарину, – отныне будем только мы, только мы вдвоём.

– Втроём, Пётр. У нас скоро будет дочь!

Катарина ещё не проснулась, но на её устах заиграла счастливая улыбка. Она чувствовала, как Пётр целует её руки. Она открыла глаза. Пётр действительно примостился на полу рядом с кроватью и целовал руку Катерины. Заметив, что она проснулась, он широко улыбнулся, но потом стал сразу серьёзным:

– Я вот спросить хочу: Что ты там всё время шепчешь во сне?

– Неправда. Я не шепчу! – обиженно ответила Катарина.

– Ещё как шепчешь. А потом говоришь «Пётр». А потом снова шепчешь. Мне даже не по себе становится. Я всегда где-то посередине нахожусь между твоим шёпотом. Ты часом…не колдуешь?

Катарина устремила на Петра гневный взгляд.

– Я так и знал. Иначе как объяснить, что я люблю тебя с каждым днём всё сильней? – спросил Пётр.

– А кто первый начал? – поинтересовалась у него Катарина. – Пусть я шепчу, но ты даже слова не сказал. Даже не посмотрел на меня. Просто прошёл мимо и забрал с собой всё, что у меня было.

– Ладно. Давай разберёмся…

– Потом разберётесь. Уже почти полдень. Мы уже час ждём вас к завтраку, – раздался за дверью голос Ольги Владимировны. – Касаткины пришли. Андрей с Анной приехали. Олег с Марией. Мы только вас ждём.

Катарина мгновенно всполошилась. Под хохот Петра, она скатилась с постели и побежала к шкафу.

– Не так быстро! – Пётр поймал Катарину и подхватил на руки.

– Пётр нас ждут! – Катарина попыталась выбрать из его рук, но Пётр не позволил.

– Я скучал по тебе, пока ты спала, – сказал он, легко касаясь своими губами губ Катарина.

– Вот поэтому и скучал. Я пока спала, скуку на тебя нагоняла.

Пётр рассмеялся и поставив Катарину на ноги снова поцеловал. В ответ она потянулась, обвила его за шею руками и быстро, быстро зашептала:

– Не уезжай, пожалуйста, в имение. Или уж возьми меня с собой. Или давай проведём весь день в этой комнате?!

– И чёрт с ним, с завтраком.

– Нет! – Катарина снова всполошилась и начала быстро одеваться. Не упуская её из виду, Пётр и сам начал одеваться.

Их появление за столом было встречено шумными возгласами. Некоторые приветствовали их, другие выказывали недовольство, третьи пеняли на некую непонятную зависимость от чувств. Катарина и Пётр принесли общие извинения и сразу приступили к завтраку. Оба успели основательно проголодаться. Вслед за ними последовали и остальные.

– С тобой всё хорошо? Ты хорошо себя чувствуешь? – осведомилась Ольга Владимировна у Катарины.

– Да. Очень хорошо! – смущённо призналась Катарина. Она словно стыдилась своего счастья.

– Я спрашиваю…ну ты понимаешь, что именно имеется в виду, – многозначительно добавила Ольга Владимировна. Катарина мгновенно покраснела. Она поняла, о чём её спрашивают.

– Может Катарина и поняла, чего не скажешь обо мне, – заметил Пётр. – Вы намекаете на ребёнка, которого она носит?

– Тебе обязательно обо всём надо знать? – сердито спросила Ольга Владимировна.

– Да, если это касается Катарины!

– Тебе не понравится, – раздался голос Анны, после чего все засмеялись.

Пётр перестал, есть и устремил на Катарину притворно гневный взгляд.

– Чего ты такое сделала?

Катарина собиралась ответить, когда снова раздался голос весёлый Анны:

– Она радовалась, когда ты сидел в тюрьме!

– Неправда! – закричала было Катарина, но, не выдержав взгляда Петра, рассмеялась вместе с остальными.

– Ты над моим горем смеялась? – не поверил Пётр. Он оглядел всех за столом и все за исключением Касаткина, кивнули. – Катарина?! – удивлённо воскликнул Пётр, но тут же нахмурился и указывая рукой на Катарину, – подожди, подожди, я кажется, припоминаю. И правда, ты радуешься моему горю. В ту ночь, когда я рассказал тебе о своих муках, ты сказала мне странное слово… «спасибо». Точно. Ты поблагодарила меня…

Катарина всячески пыталась справиться со своим смехом, но у неё никак не получалось.

– Она потом и дома всё время смеялась, – подала голос Мария, – всё время просила у тебя прощения и смеялась.

– Значит, когда у меня горе, ты всегда радуешься? – уточнил Пётр.

– Нет. Первый я радовалась, потому что встретила тебя. А второй раз, потому что узнала о твоей любви ко мне, – обиженно поглядывая на сестёр, пояснила Катарина.

– И тебя не смущали некоторые детали касающиеся меня?

– Я не могла удержаться, – Катарина произнесла эти слова с виноватым видом. – Можешь меня наказать. Я приму это без возражений.

– Хорошо. Тогда поженимся.

Катарина не ожидала такого ответа, поэтому звонко расхохоталась.

– Что это за прихоть, Пётр? – рассердилась Ольга Владимировна. – Вы уже женаты!

– Он шутит, матушка, шутит! – сквозь смех подала голос Катарина.