Екатерина Кариди - Переспать назло. Мертвая петля

— Не ревнуй.

Тогда она встрепенулась, ах, ее заставляют ревновать, да еще и выставляют дурой? А ней пойти ли вам…? Теперь веселье из нее так и перло. Уж она и смеялась, и танцевала со всеми до упаду. Да уж, по части невинного кокетства ей не было равных.

Кончилось это тем, что молчаливый Артем проводил ее до дому, попрощался и ушел. На следующее утро она уехала, а он так и не позвонил, и у нее не появился. Пропал! В очередной раз пропал.

***

Это уже было даже не смешно!

В очередной раз наступать на одни и те же грабли было слишком болезненно. Ее христианского смирения и всепрощения больше не осталось. Месть и только месть занимала ее мысли. Подумать только! Она же столько времени берегла себя для него, думала подарить ему свою девственность… Ведь никому другому она принадлежать не хотела.

Да и сейчас не хотела. Достаточно было взглянуть на кого-нибудь из новых или старых кавалеров, как мысли улечься с ними в постель увядали сами собой. Оказалось, что взять и переспать с кем-нибудь просто так, назло, не так-то просто. Совсем не просто. У нее словно какой-то блок вставал. Обидно даже как-то…

А между тем настала зима, подошли новогодние праздники. На работе все праздники всегда отмечались, как положено. В армии так: положено — значит положено. Под новогодний вечер, который в этот раз проводили с размахом, арендовали киноконцертный зал гостиницы 'Россия', комсомольская организация расстаралась. А часть приглашений на вечер по старой доброй традиции отдали в комендатуру.

Кое с кем из ребят Нина была знакома, все-таки работали в одном здании, ходили в одну столовую. Так что на вечере она была не одна, завела еще одно знакомство, на которое, впрочем, не особо обратила внимание. Так, приятельские отношения, ограничивающиеся стенами здания. Потом с новым знакомым пересекалась в коридорах. Как-то он пошутил по этому поводу, встретившись на ее пути в третий раз за утро: 'Может, это судьба?'.

Шутки остались шутками. Но в любой шутке только доля шутки, остальное-то правда.

А в мае, как раз вышло так, что у Нины в этот день был день рождения, их комсомольская организация и комсомольская организация комендатуры организовали совместную однодневную прогулку-пикник на теплоходе.

Там оказался и тот знакомый с новогоднего вечера, капитан Иванков Юрий Валерьевич. С ним Нина и стала встречаться после этой поездки. Осторожно, приглядываясь, прохладно.

Но мужчина ее не торопил. Вообще, для настоящего мужчины нет крепостей, которые не берутся. И это вовсе не означает, что мужик, если он настоящий, должен крушить все вокруг и танком переть напролом, нет, он просто должен быть рядом, когда нужен, должен суметь доказать, что он самый лучший. Так вот, Юра, именно такой позиции и придерживался, в силу своей душевной чуткости уловив, что у Нины в душе незажившие раны.

Когда пытаешься построить новые отношения на пепелище старых, нужно время, чтобы душевные раны могли затянуться. Нужно дать это время, и выбор.

Прошел май, за ним июнь, июль, наступил август, а потом и он прошел. И Нина поняла, что весь этот год, все лето ждала Артема. Не дождалась. В сентябре, она таки переспала с Юрой. Собиралась назло Артему, за то, что целый год не удосужился ни написать, ни позвонить. А вышло…

А вышло, что в объятиях Юры она нашла успокоение и чувство защищенности, словно скиталась долго-долго и, наконец, вернулась домой. У нее к нему не было страсти, да и любви не было, но ей было так спокойно и надежно с ним. И ведь что странно, ему она поверила безоговорочно, и сожалений никаких не испытывала. А с Артемом не так все было, видимо, не испытывала она никогда к нему доверия.

В общем, в начале декабря они с Иванковым подали заявку в ЗАГС. Свадьба была назначена на конец февраля. А перед Новым Годом пришла безымянная открытка со стишком. В последней строчке говорилось что-то о пушистых снежинках, которые 'поцелуют тебя за меня'. Эта открытка и теперь лежит в той заветной шкатулке. Она тогда всю душу Нине перевернула.

***

Что и говорить, с чувством юмора у судьбы проблем нет, да и мертвых петель, заготовленных для нас наивных, у нее хватает.

За три недели до свадьбы, после полутора лет молчания, пришел Артем. Как гром среди ясного неба, прямо как статуя командора к донне Анне.

Не имея сил что либо говорить, она пригласила его войти. Артем прошел, неловко топчась в прихожей. Дверь в большую комнату была приоткрыта, на двери шкафа висело свадебное платье. Нина провела Артема на кухню, указала рукой на табурет. Все молча.

— Я закурю? — спросил Артем.

— А… Да… — рассеяно ответила Нина, думая, как же ему сказать…

А слова как-то сказались сами.

— Артем… я замуж выхожу.

Он ответил не сразу, пыхнул сигаретой, глядя на нее пронзительно:

— А я тоже к тебе за этим приехал.

Господи… Ну где же он был эти полтора года? Где?! Что-то пульсировало в мозгу, какие-то обрывки мыслей, Нина не запомнила тот разговор полностью. Отдельные фрагменты.

Он ушел.

Нина обессилено опустилась на табурет в кухне.

Мать, Серафима Петровна, вышла вслед за Артемом, проводить до лифта.

Ушел…

Ушел.

Глаза закрылись сами.

Но тут Артем буквально ворвался обратно. Не ожидала, вскинулась встревожено, а он встал на колени, за руку ее взял, в глаза заглядывает… А Нинку словно током дернуло… Чужой он теперь для нее, чужой… Хоть и любить его не переставала ни на минуту. Чужой.

— Нина… одумайся… Нина… Нина!

Одуматься… Мысли в голове бьются.

'Все приглашения разосланы, как же объявить о том, что свадьба отменяется, я не могу'.

'Я для Артема небольшая потеря, он справится'.

'Я не могу нанести Юре такой удар, такую боль. Я же сама пережила весь ужас. Нет'.

'Мне больше нечего ему дать. Девственность отдала жениху, душа — пепелище. Слишком много обид и горечи. Я не выдержу и все на него изливать начну'.

— Нина! — сдавленно простонал Артем, встряхнув ее за плечи, — Нинка…

— Нет… — покачала головой она, — Поздно.

— Нинка, ничего не поздно! — он заглядывал ей в глаза, ловил ее взгляд, — Нинка, я тебя и с двумя детьми возьму.

Но она только качала головой:

— Нет.

— Нинка…

— Нет…

Взглянув на нее в последний раз, он встал, повел рукой по волосам, потом сжал пальцы в кулак и… И ушел.

Вот теперь он действительно ушел.

Очередная мертвая петля судьбы. Что ж, на сей раз победа была за Ниной. Полная победа. Счет сравнялся.

***

Свадьба состоялась, невеста была красивой, смеялась, много танцевала, жених был одновременно и серьезный, и ужасно, просто до неприличия довольный. А впереди их ждала долгая и счастливая жизнь.

Казалось бы, на этом можно поставить точку, отпраздновать хэппи энд, да и закончить историю?

А вот и нет.

А вот и нет…

Странные существа женщины. Странно устроены их чувства и эмоции, казалось бы механизм отлаженный, должен примерно одинаково работать в штатных ситуациях, но ничего похожего не наблюдается.

Если порыться в душе каждой, такие омуты нарыть можно, что уж точно, лучше никогда в них не заглядывать.

Семейная жизнь у Иванковых могла бы считаться идеальной, потому что муж Нину по-настоящему любил, всем сердцем. Именно любил, не пытаясь переделать под себя, принимая ее такой какая она есть. Со всеми заскоками и тараканами.

Юрий был старше. И тоже имел шрамы в душе, и понимал Нину как никто другой. В общем, был тем дубом, вокруг которого она обвилась лианой, потому как "стоять" самостоятельно не могла. Но на то и нужен женщине рядом сильный мужчина. Впрочем, иные женщины и сами те еще дубы, Нина это понимала, но к себе отнести не могла.

Во всем этом семейном счастье имелся для нее горький привкус.

Можно сколько угодно убеждать себя и окружающих, что все замечательно, можно даже убедить. Но в глубине души, там, где уже невозможно врать себе самой…

Когда выходила замуж, ощущение, что муж — это не ее, что крадет чье-то счастье, мучительно давило на психику. Однако и отказаться от него — ни за что! Тогда, в сентябре, когда она решила все-таки переспать с Юрой, сначала был просто кураж отчаяния, а потом появилась надежда, что с ним она избавится от того наваждения, от своей несчастной любви бестолковой. И все было хорошо. То есть, со временем. Со временем все бы стало хорошо.