Ви Киланд - Первое, что я вижу

Я подождала минуту, прежде чем обернуться к нему. Прежняя Хоуп настояла бы на том, чтобы вернуть платье, потому что чувствовала бы себя недостойной такого щедрого подарка. Пытаясь бороться со своей врожденной реакцией, я попыталась представить, как бы повела себя Шона. Она относилась к тому типу женщин, которых мужчины заваливали подарками. Надеясь, что Кеннеди не сможет уидеть, что твориться у меня внутри, я повернулась и с улыбкой на губах направилась к нему.

— Спасибо. — Я поднялась на носочки и поцеловала Кеннеди в щеку, на что он медленно улыбнулся, открывая моего взору свои ямочки на щеках. Мои колени тут же ослабли.

Мне стоит взять себя в руки.

******

Не знаю, сколько времени заняли у меня сборы. Моя голова была забита событиями, произошедшими за день. Выйдя из спальни, я замерла. Кеннеди в своем костюме напоминал Адониса, но в темных джинсах и простом сером свитере, обрисовывающем плечи, он заставил мой рот наполниться слюной. При виде него на ум приходило лишь одно слово. Власть.

Я видела, как Кеннеди скользил взглядом вверх-вниз по моему телу в новом платье. Его глаза потемнели, и хриплым голосом он прошептал:

— Боже, Хоуп.

Я кожей впитывала его реакцию, и волоски на затылке зашевелились. Глубоко вздохнув, мужчина направился ко мне, не отводя взгляда.

— Ты прекрасна, — проговорил он.

После этих простых слов я тут же стала влажной от желания. Мужчина опустил голову и мягко поцеловал меня в шею чуть пониже уха. Дрожь прошла по моему позвоночнику. Я растаяла, когда он притянул меня к себе и заключил в крепкие объятия, а затем, отступив, прошептал:

— А теперь ужин.

В ресторане мы вели непринужденную беседу. Кеннеди даже смеялся, когда я рассказала ему о нашей с Шоной жизни в Орегоне. В основном разговор крутился возле Шоны, постоянно попадающей в беду, и меня, вынужденной спасать ее задницу. Я рассказала ему о своем отце, который ушел в отставку со службы после смерти моей матери и женился на бывшей мисс Орегон. Кеннеди же лишь упомянул, что он самый старший из трех сыновей, но никаких историй из детства не последовало.

Когда наша официантка проходила мимо, он быстро сказал ей, что мы не будем десерт, и попросил счет.

Наклонившись вперед, я выгнула бровь и спросила:

— Вместо десерта здесь мы поедем есть мороженое?

Выпитое за ужином вино сделало меня более смелой, а взгляды Кеннеди, которые он периодически бросал на меня, заставляли чувствовать себя сексуальной.

— Нет, Хоуп. Мой десерт — это ты.

Мое лицо залилось румянцем, когда я поняла, что роли в нашей игре поменялись.

— Я весь день представлял, как ты лизала то мороженое. Теперь же я хочу представить тебя на месте того мороженого и облизать каждую частичку твоего тела.

Я прикрыла глаза, чувствуя, что не справляюсь со своими эмоциями и желаниями. Мне хотелось впиться ногтями в его твердое как камень тело и соединиться с ним, пока между нами не останется свободного пространства. Открыв глаза, я обнаружила его лицо в миллиметрах от своего.

— Так почему мы всё еще здесь?

Кеннеди отстранился с хитрой улыбкой на лице. Поднявшись, он, схватив меня за руку, заставил встать и быстро потянул к выходу за собой.

******

Воскресным утром я проснулась в объятиях Кеннеди. Слегка приподняв голову, я хотела понаблюдать за спящим мужчиной, но к моему удивлению он уже не спал. Встретив мой взгляд, Кеннеди погладил меня по волосам.

— Доброе утро, красавица.

Я улыбнулась, представляя, как же прекрасно было бы просыпаться так каждое утро. Кеннеди улыбнулся в ответ, но не так широко, чтобы появились его очаровательные ямочки.

— Я должен скоро лететь в Чикаго.

Мысль о том, что кокон, в котором мы находились все эти дни, разорвется, выкачала из меня все эмоции, которые переполняли меня, как только я проснулась.

— Ладно. — Я не могла выдавить из себя что-то еще, не показав, как меня расстраивает его отъезд.

Кеннеди прекратил гладить меня по волосам, и я приготовилась к его дальнейшим действиям.

— Не могу даже думать о том, что любой мужик, находящийся рядом, сможет пялиться на твою задницу, пока я буду в Чикаго. Ты же такая невинная.

Потрясенная, я облокотилась на руку и посмотрела на мужчину.

— Не думала, что ты скажешь именно это. И я отнюдь не невинна, мистер Дженнер. — Я приложила максимум усилий, чтобы выглядеть серьезной и немного раздраженной.

Кеннеди, не обращая внимания на мою реакцию, рассмеялся, запрокинув голову. Он с улыбкой посмотрел на меня, а затем его лицо стало серьезным.

— Ты действительно ни хрена не понимаешь, да?

— Не понимаю чего? Что ты оскорбляешь меня своими сомнениями?

Кеннеди, приподняв бровь, посмотрел на меня и ухмыльнулся.

— Извини, красавица. Ты крепкий орешек.

******

После того, как мы позавтракали в номере, Чарльз повез Кеннеди в аэропорт, по дороге добросив меня до дома. Мы не говорили о будущем. Сама не знаю из-за чего, я боялась заговорить на эту тему, но почему-то чувствовала, что это не конец. Дойдя со мной до двери в квартиру, Кеннеди повернулся ко мне. Обхватив моё лицо руками, он прижался своими губами к моим. Отстранившись, он заглянул мне в глаза. Я не знала, ждет ли мужчина от меня каких-то слов, но он просто мягко чмокнул меня в нос и улыбнулся.

Оказавшись в квартире, я подбежала к окну, но Кеннеди уже уехал.

******

Пусть мои мышцы и ныли от «тренировок» с Кеннеди, я всё равно заставила себя пойти с Шоной в спортзал. К счастью, там было достаточно оживленно, и ей не удалось устроить мне допрос с пристрастием. Вставив в уши наушники, я почти час провела на беговой дорожке, поддавшись размышлениям о выходных. Но Шона, очевидно, окончательно потеряв терпение, нажала на кнопку, останавливая мой тренажер. Встретив мой раздраженный взгляд, она просто улыбнулась и громко сказала:

— Ты собираешься рассказать мне о своих потрахушках на выходных?

Парень рядом со мной, который не отводил глаз от задницы Шоны, перевел взгляд на меня и улыбнулся. Да уж, моя подруга точно знает, как получить желаемое.

По пути в мою квартиру я рассказала ей о нашем разговоре и о том, что Кеннеди купил мне все платья, которые я мерила в том бутике. Шона жаждала подробностей о нашей «секс вечеринке», но я лишь скала ей, что Кеннеди потрясающий любовник. На этот вытрясти не удастся.

Дома мы заказали китайской еды, и Шона поведала мне о своём субботнем свидании. У моей подруги был список десяти черт мужчин, обнаружив которые она просто прекращала отношения, вне зависимости от того, насколько ей нравился ее спутник. У нынешнего бедняжки не было и шанса: во-первых, он попросил ее надеть форму черлидерши и, во-вторых, не мог оторвать взгляд от зеркала во время их первого свидания.

Употребив больше колорий, чем мы сбросили в спортзале, Шона призналась, что искала информацию о Кеннеди.

— Не знаю, хочу ли я услышать истории, рассказанные людьми, которые с ним не знакомы и которые хотят лишь немного заработать.

— Я просто хочу, чтобы ты была осторожна, Хоуп. Дело не просто в фотографиях с моделями, есть нечто большее. В его прошлом скрывается какая-то трагедия, и тебе стоит разузнать о ней, чтобы выйти из огня без ожогов.

Ее слова причиняли физическую боль. Мой желудок сжался, а сердце бешено заколотилось. Я практически чувствовала, как кровь отхлынула от лица. Взглянув на меня, Шона сделала два быстрых шага в мою сторону, заключила в свои объятия и не отпускала до тех пор, пока мое дыхание не пришло в норму. Кое-что никогда не изменится. И наша с Шоной забота друг о друге в том числе.

******

После таких выходных я была удивлена, не получив вечером от Кеннеди никаких известий. Не услышав от него ничего в понедельник и вторник, я расстроилась и была немного разочарована.

Франклин Дженнер в свои тридцать лет — на два года моложе своего брата Кеннеди — всегда вёл себя как опекающий старший братец.

После смерти отца семейный бизнес был поделен между братьями, и каждый встал у руля разных подразделений: Франклин возглавил судоходную компанию, Кеннеди — финансовый отдел, а Гаррет, младший брат, — курировал биомедицинские операции.