– Время ограничено? – ответил вопросом на вопрос Бред.
– Два месяца, – как отрезала миссис Степлтон. – Вы должны вернуть ее в течение двух месяцев. Для венчания. Уинтер – эгоистичная, избалованная и взбалмошная девица. Я думаю, вам лучше это знать.
Женщина говорила жестко-иронично, словно хотела подчеркнуть свое осуждение. Судя по всему, муж был с ней не согласен, однако его попытку вступиться за дочь леди резко оборвала:
– Я знаю, ты обожаешь Уинтер. Но разве это не жестоко сначала дать согласие на брак, а после помолвки сбежать?
– Все это меня не касается, – прервал Бред поток обличений. – Мистер Степлтон, ваша дочь совершеннолетняя?
– Моей дочери исполнится двадцать один год только в августе. Верните ее. – Какую-то невысказанную просьбу, почти мольбу прочел Бред в глазах мистера Степлтона. Он чувствовал, что должен понять больше, чем значат просто слова. – Сохраните ее.
– Я сделаю это.
– Вот фотография Уинтер, – сказал мистер Степлтон, отходя к окну и доставая из кармана маленькую фотографию, с которой смотрела девушка изумительной красоты. – Фотография не очень хорошая, но вы по крайней мере будете знать, как выглядит Уинтер, – пояснил Джозеф.
– Какая красавица. Такую девушку я, пожалуй, смогу вернуть недели через две. Она слишком красива, чтобы ее трудно было найти. – Бред сунул фотографию в карман. – Мне пора. Чем раньше я начну поиски, тем скорее я найду ее. Вы будете ждать здесь?
– Мы вернемся в Чарльстон, – ответил мистер Степлтон. – Вот наш адрес. Мы будем ждать вас. Очень ждать. Она славная и красивая девушка, мистер Коул. Я очень не хочу, чтобы ее кто-нибудь обидел.
– Не беспокойтесь, я отвечаю за ее жизнь.
– Мы надеемся на вас, мистер Коул, – несколько мягче, чем в начале встречи, проговорила миссис Степлтон.
– У вас нет никаких предположений, куда она могла отправиться?
– К сожалению, нет, – вздохнул мистер Степлтон. – У нас есть дальние родственники в Колорадо, но я не думаю, что Уинтер отправилась к ним. Она очень умная девочка, слишком сообразительная, чтобы поехать туда, где ее будут искать в первую очередь.
На обратном пути в Чарльстон Степлтоны обсуждали встречу с бывшим инспектором конной полиции.
– Что ты думаешь о мистере Коуле? – спросила Энн мужа.
– Все, что рассказал о нем Морган, подсказывает мне, что Бред Коул именно тот человек, который может разыскать Уинтер. Моргану можно доверять, они знают друг друга много лет.
– А тебя не тревожит, что Уинтер долгое время будет с ним наедине?
Конечно, Джозеф не мог не беспокоиться, и сейчас, пересказывая Энн то, что узнал от Моргана, он сам еще и еще раз мысленно спрашивал себя, правильно ли он поступил.
Бред родился и вырос недалеко от Филадельфии. Ему еще не было двенадцати, когда отец купил маленькое ранчо. Во время индейских волнений, охвативших те края, родители были убиты, ранчо разрушено. Бреду тогда было девятнадцать лет. Он решил восстановить ранчо, и уже казалось, что у него все получится, как вдруг произошло еще одно несчастье. В округе появилась шайка белых бандитов. Вот они-то почти уничтожили его: забрали, что могли увезти, а что не смогли взять – сожгли. Бред был в отчаянии. Однако долго бездействовать было не в его характере, и он решил рассчитаться с бандитами, но рассчитаться по закону. Он пошел служить в конную полицию Соединенных Штатов и в конце концов поймал всех до одного. Бред Коул стал местным героем, но не охотничий азарт удерживал его на трудной и опасной службе. Честно заработанные деньги он вкладывал в свое ранчо, где-то в штате Небраска, под маленьким городом Меза-Хилс.
– Коул умен, трудолюбив, но у него нет денег, чтобы выкупить ранчо, которое ему пришлось заложить, поэтому он и согласился на наше предложение, – окончил свой рассказ Джозеф.
– Как ты узнал о нем? – продолжала расспрашивать Энн.
– Это получилось как-то само собой. Узнав, что Уинтер купила билет в Сент-Луис, я позвонил Моргану Литтлу и попросил рекомендовать достойного человека. Он указал на Коула. Я послал телеграмму и просил переговорить с ним, а остальное ты знаешь.
– Надеюсь, на этот раз он будет так же удачлив, как в прошлом. Мне кажется, наша малышка Уинтер очертя голову кинулась в авантюру, гораздо более опасную, чем она себе представляла.
Джозеф нахмурился.
– Уинтер сильная и смышленая девочка. А что касается мистера Коула, мне кажется, он не позволит себе лишнего.
– Ты поощряешь ее упрямство. Надеюсь, она избавится от капризов, когда выйдет замуж за сильного и самостоятельного человека.
– Согласен, Энн. В первый раз за последнее время я говорю тебе, что ты права.
– Карл Джеймс, – продолжила свою мысль Энн, – как раз тот человек, который сможет положить конец ее затянувшемуся детству и сделать из нее женщину, знающую свое место.
– По-видимому, ты хорошо знаешь, каково это место, – заметил Джозеф.
Энн бросила на мужа вопросительный взгляд, но на его лице не увидела ничего, кроме восхищения.
Грэг Филлипс нетерпеливо расхаживал по платформе, посматривая в ту сторону, откуда должен был появиться поезд. Золотистые волосы и голубые глаза, цветом своим напоминавшие безоблачное небо над хрустальными фиордами, выдавали в нем потомка викингов. Легкого и веселого нрава, Грэг всегда был готов одарить окружающих широкой улыбкой. Однако переживания последних дней стерли улыбку с его лица, а в потемневших глазах притаилось отчаяние. Сейчас он хотел одного – знать, что Уинтер в безопасности.
Наконец поезд прибыл, и в дверях появились Джозеф и Энн Степлтоны.
– Нет, Грэг, – ответил Джозеф Степлтона на немой вопрос Грэга. – Но нужно сохранять спокойствие.
– Спокойствие! Как я могу быть спокоен, зная, что Уинтер, может быть, угрожает опасность!
Энн Степлтон, обдав молодого человека холодом своих красивых, но недобрых глаз, высокомерно заметила:
– Не понимаю, мистер Филлипс, на каком основании вы вмешиваетесь в дела нашей семьи?
– Единственное оправдание моего поведения – моя тревога за Уинтер. Мне кажется, в том, что с ней произошло, есть и моя вина.
– В этом вы правы, – усмехнулась Энн. – Но я советую вам ограничиться этим признанием. Дальнейшее ваше участие нежелательно.
– Энн! – тихо, так, чтобы не слышал Грэг, сказал Джозеф Степлтон. – Грэг не может приказать себе не беспокоиться о той, которая ему небезразлична, только потому, что она дала слово другому.
Энн решила не ссориться с мужем.
– Если нам что-нибудь станет известно, мы дадим вам знать, мистер Филлипс, – сухо улыбнулась она молодому человеку.
– Я не побеспокою вас больше. Я уезжаю к родителям в Саванну и буду признателен, если вы сообщите обо всем туда. Но, – твердо закончил Грэг Филлипс, – пока вы не пообещаете мне этого, я не сделаю отсюда ни шагу.
– Поверьте, мы ценим ваше участие, и то, что вы собираетесь уехать, служит для нас лучшим доказательством благородства ваших намерений. – Теперь, когда Энн поняла, что Грэг более не опасен, ее голос зазвучал почти дружески. – Будьте уверены, – она даже улыбнулась, – мы дадим вам знать, когда Уинтер вернется, а также в какой день состоится венчание.
– Я уезжаю, миссис Степлтон, – сказал пылко юноша, – но вы жестоки к Уинтер и ко мне. Несмотря ни на что, я люблю ее.
Энн начинал раздражать этот бесконечный разговор.
– Если вы любите Уинтер, вы не захотите испортить ей жизнь. Семья Джеймса богата, а что можете дать ей вы? Очень мало.
– Я знаю, – подавленно произнес Грэг. – И это главное, что заставляет меня уехать. Устраивайте ее жизнь по-своему, но я должен знать, что она в безопасности, только тогда я перестану о себе напоминать.
– Я вас поняла, – отвечала Энн. – Будьте уверены, мы вам сообщим, как обстоят дела.
– Благодарю вас, миссис Степлтон. – Юноша пожал протянутую руку. – Я жду известий.
– И вы получите их, мой мальчик, – ласково попрощался с Грэгом Джозеф Степлтон.
Глаза Грэга были влажны, и, боясь не сдержать слез, он резко повернулся и пошел прочь. Энн Степлтон с презрением посмотрела ему вслед.
– Он не виноват, что любит, мальчик не заслуживает презрения, – укоризненно сказал Джозеф.
– Ничего, утешится с кем-нибудь другим. С его стороны было просто нахальством рассчитывать на то, что мы позволим Уинтер выйти замуж за нищего.
– Оставь, Энн. Все это в прошлом. Грэг добровольно ушел из жизни Уинтер. А кстати, где же наш достойный жених?