Следом за Стасом она выехала на трассу, и подъехала слишком близко, надеясь привлечь его внимание. Она неслась за его машиной, практически упираясь бампером в бампер. Через какое-то время, потеряв всякую надежду, Маша начала моргать фарами и сигналить. Но Стас будто не замечал ее попыток.

Маша надеялась, что даже если он слушает громкую музыку, то непременно бросив взгляд в зеркало заметит ее и остановится. Ей и мысли не могло прийти в голову, что Стас ее просто не узнает.

И вдруг, когда Маша уже потеряла всякую надежду быть замеченной, машина впереди резко затормозила. Маша едва успела вырулить на встречную, чтобы избежать столкновения и оказалась впереди. Моргая аравийкой и продолжая сигналить, она съехала на обочину. Стас, явно заинтересовавшись увел машину следом. Он вышел, держа в руке бейсбольную биту.  Маша выскочила из машины и без слов бросилась к нему. Она налетела на него, ничего не понимающего, ошеломленного и жарко поцеловала. Он выронил биту, на мгновение оторопел, а затем будто вернувшись в реальность, крепко прижал Машу к себе и впился жадным поцелуем в ее губы. Маша задрожала от радости. Скрываясь от посторонних взглядов они закрылись в машине Стаса. Все прежние эмоции вновь накрыли их с головой. И они полностью отдались во власть этого вихря. Когда все закончилось, Маша прижалась к Стасу.

- Что на тебя нашло? – шепотом спросил Стас, приглаживая ее влажные от пота волосы.

- Я скучала по тебе… - тихо призналась Маша.

- И я…

Маша отстранилась и заглянула Стасу в лицо, такое родное и любимое, казалось он нисколько не изменился, только появились первые морщинки и глубже стали ямочки. Она вновь почувствовала небывалый прилив нежности. Стас смотрел на нее улыбаясь одними лишь уголками рта, и Маша не выдержала, она поцеловала его нежно, осторожно, едва касаясь губами. Сначала нос, глаза, лоб, ямочки, а затем появившиеся морщинки.

- Я подумала, что если исключить прелюдию и сразу перейти к делу, то мы сэкономим массу времени и нервов. – Призналась Маша. – Ты ведь тоже чувствуешь это?

- Что?

- Наше чувство. Оно ведь никуда не исчезло. Как я не пыталась забыть тебя. Как ни старалась. Оно осталось. Прямо здесь. – Маша осторожно коснулась рукой, своей обнаженной груди. – В сердце.

- А  дальше? Ты думала, что будет дальше?

- Все по-старому. Несколько дней счастья, затем разочарование и снова пять лет ожиданий. Наверно такая у нас судьба…  – С грустным смешком выговорила Маша.

- Я не хочу ждать еще пять лет. Почему мы не можем начать все в эту минуту? Начать с чистого листа? Мы ведь не дети…

- Я не хочу сейчас разговаривать об этом, - целуя Стаса, призналась Маша. – Я так долго ждала этих минут счастья.

- Постой. - Стас Мягко отстранил ее, приподнял, легко удерживая  на руках, потянулся вперед и достал толстую пачку писем. – Ты не поверишь, но я забрал их вчера на нашей почте. Представляешь, они хранили их все это время.

Письма был аккуратно перевязаны алой ленточкой. Маша взяла их бережно, словно могла разбить и на первом прочитала: «Маше в Лондон». Вновь из глаз покатились слезы.

- Маш, не плачь, пожалуйста. – целуя ее соленные щеки, трогательно сказала Стас. - Я просто хотел, чтобы ты прочитала их. Они, наверное, слишком глупые и детские, но они адресованы тебе. В последнем, моя первая медаль. Я ехал передать их адресату.

Маша посмотрела ему в глаза, такие родные и любимые. Крепко обняла его. Взволновано собрала свою одежду, быстро оделась и вышла из машины.

- Ты куда? – натягивая штаны, Стас выпрыгнул следом. – Маш, постой! Давай поговорим! Я хотел вернуться за тобой.

Маша остановилась.

- Я действительно хотел вернуться за тобой…

- Но не вернулся, - не оборачиваясь, горько произнесла Маша.

- Да, не вернулся. – Стас нервно провел рукой по волосам. – Она потеряла ребенка, едва мы переехали в Германию. Нельзя так говорить, но я был чертовски счастлив. Я хотел вернуться… но она словно с катушек съехала. Подсела на алкоголь, принимала разную дрянь, я не мог ее оставить в таком состоянии…

- Почему сейчас оставил?

- Она встретила мужчину и признала, что нам будет лучше расстаться.

- Если бы она не встретила мужчину, ты бы никогда не вернулся. – грустно констатировала Маша.

- Не говори так… - вспыхнул Стас.

- Я больше не могу…

- Маш…

И Маша не выдержала. Она резко развернулась. Щеки ее пылали, глаза блестели от слез, губы дрожали. Боль терзающая ее все эти годы, разом вдруг вырвалась наружу:

- Ты понимаешь, как это больно терять тебя раз за разом. Знать, что ты рядом, но никогда не будешь моим! Начинать новую жизнь, понимая, что ты однажды снова вернешься и все разрушится… Ни будущего, ни прошлого, ни настоящего… я так больше не могу… это мой ночной кошмар, из которого я никак не могу вырваться… Прощай, Стас…

Маша всплеснула руками, выражая истинную степень своего отчаяния, рукавом утерла слезы и на прощание махнув рукой села в свою машину. Она уехала, а Стас долгое время не решаясь пошевелиться, стоял в замешательстве на проезжей части. Затем, не много придя в себя, сел в свою машину и вернулся домой.

В ординаторской Маша сразу закрылась, боясь что ей могут помешать. Зашторила окна, села на диван и придвинула к себе журнальный стол. На него она выложила все письма. Взяла первый попавшийся конверт, вскрыла его и начала читать:

«Маша, сегодня я впервые рассказал тебе о своих чувствах. Было трудно и немного боязно, но я решился. А ты уехала… Твоя бабушка сказала, что навсегда. Я знаю, что никогда не нравился ей, но сегодня она была особенно жестока. Зато ей очень нравится твой Антошка, плохо же она разбирается в людях, но не об этом я хочу тебе написать. Если ты получишь это письмо… нет… точнее когда, ты получишь это письмо, найди минутку и напиши ответ. Напиши мне, что чувствуешь. Дай надежду или прогони навсегда. Если ты дашь мне шанс любить тебя, я клянусь, что сделаю все, чтобы мы смогли быть вместе. Безгранично любящий тебя, твоя Стас».

Закончив читать, Маша разрыдалась, но вскоре, успокоившись продолжила. Вскрывая конверт за конвертом, она словно погружалась в то прошлое, когда Стас учился жить без нее. В какой-то момент, она даже ощутила его боль.

В письмах он писал обо всем, что происходило в его жизни. Писал о первой травме, о первой пятерке, о девочке которой он признался, что всегда будет любить только Машу. Письма дышали юношеским максимализмом, он верил, что однажды добьется успеха и придет к своей любимой, успешный и знаменитый. Он писал, как скучает, как ходит по тем местам, где любила гулять она. Писал стихи Асадова, отражающие его собственное состояние. Было среди них и письмо, которое он зачитывал ей в больнице.

Маша читала и заливалась слезами, продолжая вскрывать конверт за конвертом. «Сегодня был звездопад. Я загадал, чтобы ты была счастлива». Строки мелькали перед глазами, слезы, размывая ровные буквы, капали на пожелтевшие страницы. Маше казалось, что она пережила свою жизнь заново, вместе со Стасом, будто никогда и не покидала его.

В последнем, как он и обещал, она нашла картонную медаль, и записку: «Это все ради тебя». Когда наступило утро, Маша была раздавлена. Она жалела о том, что не получила этих писем раньше. Ведь столько времени прошло, они так много наделали ошибок… а теперь уже слишком поздно что-то исправлять…

В дверь постучали. Маша вытерла слезы и открыла. На пороге стоял Давид.

- Ты едешь домой? – равнодушно спросил он.

- Да.

Маша сменила больничный халат на теплую куртку, взяла свою сумку и вышла. Давид, шел рядом, молча, не зная как начать разговор. Только в лифте, он посмотрел на Машу и спросил:

- Ты уходишь к нему?

- Нет. Я остаюсь с тобой.

Давид обнял ее и вскользь поцеловал.

Они вышли из больницы, и шли к машине, когда вдруг одновременно остановились. Дорогу им преграждал Стас. Он с болью посмотрел на Машу, и без ненависти на Давида.

- Я жду в машине. – Понимающе сказал Давид, и оставил их наедине.

Маша подошла к Стасу.