— Гэбс, какие люди! Как дела?
— Хорошо. Теперь хорошо.
— Ну, еще бы. Я приберег ее для тебя.
— Спасибо.
— Да не благодари, еще я лишил тебя работы, так что придется найти что-то другое. К Сэму тебе хода нет.
— Все хорошо, я бы и так вряд ли смог работать на него после этого. Но как вы смогли избавиться от него?
— Джен тебе потом расскажет. Оставлю вас наедине, думаю, вам есть, о чем поговорить. — При этом он посмотрел на меня, намекая о возможной теме.
Джек вернулся в дом и закрыл дверь, а я снова повернулась к Гэбсу.
— О чем он? — Спросил парень.
— Потом. Поехали куда-нибудь.
— Куда ты хочешь?
— В наше место? Там, кстати, осталась моя сумка.
— Нет, она у меня. Я забрал ее из той комнаты.
— Парни показали тебе, где я была?
— Да. Когда ты пропала. Не мог поверить, что все то время ты была совсем рядом.
— Рядом, и при этом очень далеко.
— Да.
Я смотрела по сторонам, наслаждаясь уже тем, что еду по улице, не боясь. Теперь я больше ценила эту возможность. И мне еще предстоял разговор с Гэбсом. Когда я была без него, было проще решиться на откровенный разговор, даже обсудить его с Джеком. Но теперь парень был рядом, и мне вдруг стало страшно неловко. Открыться и сказать то, что собиралась, было для меня огромным шагом. Я будто снимала с себя броню, добровольно становилась уязвимой. Причем, не для физической боли — для душевной, которая значительно страшнее. Я знала, что Гэбс никогда не ударит меня, но слова бьют сильнее, глубже. Видимо, Гэбс заметил мои метания, и заволновался.
— Все в порядке?
— Да, все нормально.
— Ты лжешь, — через несколько секунд ответил Гэбс. — Ты никогда не лгала мне, Джен. Что происходит?
— Я просто хочу поговорить с тобой. О нас. Пока я была одна, я о многом подумала, и теперь хочу кое-что изменить. Сейчас приедем и поговорим, хорошо?
Пару минут он ехал, с силой сжимая руль, будто таким образом сдерживая себя. И не справился.
— Джен, я знаю, что поклялся защищать тебя и не справился. Когда над тобой нависла такая угроза, я оказался неспособен уберечь тебя. Прости меня. Прости, пожалуйста.
Он остановил машину у обочины и повернулся ко мне, взглядом умоляя о прощении. А я сидела, как громом пораженная. ОН просил прощения у МЕНЯ? Но почему? Гэбс выглядел так, будто ожидает, что я разражусь гневной тирадой и уйду. Уйду…О, Боже, он думает, я собралась его бросить?
— Гэбс, послушай, все хорошо! Я ни в чем тебя не виню! Наоборот. У нас все будет в порядке, и даже лучше, слышишь?
Мне удалось пробиться сквозь его вину, чтобы донести это до сознания. Парень немного успокоился, из глаз ушла тревога и страх. Я протянула руку и погладила его по щеке.
— Все хорошо.
Он выдохнул, и снова завел мотор. До нашего логова мы добрались спустя минут десять. Поднялись на третий этаж и вошли в комнату. Я почувствовала, будто вернулась домой. Так странно. Снова погладила пальцами щербину в бетоне, куда угодила бутылка и улыбнулась.
— Это было пиво?
— Да. Ты слышала?
— Слышала.
— О чем ты хотела поговорить? — Я обернулась к нему и увидела напряжение, написанное на его лице. Глубоко вздохнув, я решилась. Как со скалы прыгала.
— Прости меня, Гэбс. Прости за то, что я была такой эгоисткой, и принимала тебя и твою заботу, как должное. — Я видела, что парень хочет что-то возразить. — Нет, пожалуйста, ничего пока не говори, второй раз я уже не решусь все сказать. Так вот, у меня было время подумать обо всем. Только когда осталась без тебя, я поняла, сколько всего ты делал для меня. И это при том, что твоя жизнь ничуть не легче моей, только сложнее. Но ты все равно продолжал делать все, ничего не прося взамен, и не упрекая. Спасибо тебе за это. Ты отдавал всего себя, и ничего не получал в ответ. Ну, почти ничего. Но я хочу изменить это. Пока я была без тебя, я осознала, насколько скучаю, и как ты мне дорог. Поэтому прошу простить меня. Я постараюсь быть лучше.
Некоторое время Гэбс стоял на месте с ошеломленным видом, будто сомневался в реальности услышанного. А потом «отмер».
— Джен, мне не за что тебя прощать. И тебе нет нужды стараться. Я…я рад просто от того, что ты рядом. Ты моя. Я понимал, что ты не любишь меня, но насильно мил не будешь. Ты не должна чувствовать себя обязанной и заставлять себя.
Когда я услышала это, вина придавила меня многотонным грузом. Он думал, что я не люблю его, и все равно продолжал быть рядом. А знала ли я сама до этого, что любила его? Наверное, нет. Люблю ли я сейчас? Да. С трудом сдерживая слезы, я подошла к Гэбсу и призналась в этом.
— Но я любила тебя Гэбс. Просто не осознавала этого. А теперь осознаю.
Парень недоверчиво посмотрел в мои глаза, но увидел там лишь уверенность в своих словах. Абсолютную и непоколебимую. Тогда он слегка дрожащей рукой погладил мою щеку и наклонился, чтобы поцеловать меня. Мои губы встретили его на полпути. Сначала его прикосновения были легкими, как крылья бабочки, в них скользила неуверенность, будто Гэбс боялся ошибиться, боялся, что оттолкну. Но я отвечала со всей нежностью, и поцелуй Гэбса становился все глубже, увереннее. Его губы исследовали мои, будто в первый раз. И для меня, в какой-то мере, это был первый раз, ведь раньше я не испытывала столько чувств. Я зарылась пальцами в волосы парня, наслаждаясь тем, как он целует и обнимает меня. Его ладони поглаживали мою кожу в районе крестца, от чего у меня по всему телу разливалось тепло. И первый раз за все время я сама захотела Гэбса, первая. Мои руки переместились с его шеи вниз по груди до самого пояса, где я взялась за край его футболки и стала медленно ее поднимать. Нечаянно царапнув ногтем его кожу в этом месте, услышала резкий вздох. Гэбс оторвался от меня и посмотрел в глаза. Он понял, чего я хочу.
— Ты…
— Да.
— У меня нет с собой…
— А в машине? — Все-таки, детей мы пока не планировали.
— Сейчас приду.
Он одернул майку и вышел из комнаты, а я прикусила губу и, улыбнувшись, села на наш тюфяк. Потребовалось рискнуть жизнью, чтобы понять многие вещи, чтобы жизнь прояснилась и заиграла новыми красками. Может, мне поблагодарить Сэма за это? В конце концов, если бы не он, неизвестно, сколько времени я еще оставалась бы слепой. И к чему бы это привело. Нет уж, спасибо я ему не скажу, но я рада, что все так обернулось. В этот момент вернулся Гэбс. Он медленно подошел ко мне и сел рядом.
— Не передумала?
— Нет, — я мягко улыбнулась и снова потянулась за поцелуем.
Целуя, Гэбс осторожно уложил меня на тюфяк. Его губы переместились на мою шею, в этих движениях было столько нежности, что я таяла. Парень стянул с меня рубашку, а потом и майку, я не осталась в долгу, попутно сняв и его футболку. Под моими пальцами была мягкая кожа, покрытая кое-где красочными тату. Пока Гэбс покрывал поцелуями мою ключицу, я обводила пальцем рисунок на его плече. Парень завел руки за мою спину и расстегнул замочек бюстгальтера, после чего эта деталь гардероба отправилась в кучу остальной снятой одежды. Когда влажные губы сомкнулись на моей груди, а язык прошелся по горошине соска, меня прострелило желание, заставляя выгнуться навстречу прикосновениям. Гэбс прикасался ко мне с нежностью и каким-то благоговением. Первый раз у нас все происходит не торопясь, с полной отдачей себя другому. Вероятно, я сама виновата, что раньше все было иначе — сумбурно, быстро, как долг. Господи, какая же я идиотка!
Кожа под мужскими пальцами буквально горела, губы с груди переместились на живот, оставляя влажную дорожку. Мое дыхание было сбитым, рваным, пальцы запутались в мужских волосах. Гэбс расстегнул пуговицу и молнию на моих джинсах и потянул их вниз. Я приподняла бедра, чтобы ткань легче снялась. Следом за джинсами отправилось и белье. Гэбс наклонился, снова целуя меня. Одна его рука оперлась на локоть, а вторая хозяйничала на моем теле, вызывая огненные всполохи под кожей. Когда его пальцы нежно прикоснулись ко мне снизу, я резко вдохнула от нахлынувших ощущений. Но когда эти пальцы стали поглаживать, двигаться по складочкам, меня выгнуло. Я впилась ногтями в плечи парня, а он только усилил натиск.
— Гэбс, меня надолго не хватит, — внизу собиралось напряжение, грозящее разбить меня на мелкие осколки.