Он растопил моё сопротивление, и я изо всех сил пыталась не показывать этого. Я не могла себе это позволить. Соблазн, флирт – вытворяя это, я буквально ставила на кон свою жизнь.
– Давай прогуляемся, – сказал он.
– Прогуляемся? – я засмеялась.
Он подмигнул. Боже, какой он был высокомерный. И мне это нравилось.
– Что заставляет тебя думать, что я хочу пойти с тобой прогуляться?
– Стройные ноги, упругая попка, – его брови приподнялись, – я уверен, ты можешь чертовски сексуально свалить с этого места на своих каблуках.
Я рассмеялась.
– Чертовски сексуально свалить с этого места на моих каблуках? – я повторила вслух, всё еще не веря, что он это сказал.
– Милая, только от одного взгляда я могу узнать мучительницу.
Если Волк, когда либо услышит что–то подобное, он устроит ад. Он меня подвесит, а его отморозки меня изобьют, а он просто уедет в Вегас.
– Мучительницу?
– Мучительницу сердец.
Это стало переломной точкой. Я расхохоталась даже громче, чем раньше. Я смеялась сильнее, чем за все последние месяцы вместе взятые.
Он играл, намеренно посмеиваясь, но это сработало. Если бы не было угрозы ревности Волка, я бы села на его байк, и свалила с ним, куда бы он захотел. Я всегда была неравнодушна к дерзким плохим парням, имеющим яйца, чтобы позволить мне узнать, что он хочет от меня.
– Я ни разу не слышала эту фразу, – смеялась я.
– Это не фраза, – он ухмыльнулся, зная, что покорил меня.
– Правда?
Его глаза блуждали по мне, задерживаясь на всех горячих точках. У него была некая энергетика. А я была для него каким–то источником. Он знал, как войти в комнату, определиться со своим желанием и идти к нему.
– Ну, прежде чем ты увлечёшься, ты должен знать – я девушка Волка.
– Это предупреждение?
– Я просто не хочу видеть, что потом с тобой сделают.
Он присел в баре рядом со мной. Это был смелый жест, учитывая, что все остальные места были свободны.
– Почему должно случиться что–то плохое? – сказал он.
– Ты кажешься оптимистом.
– Что это должно было значить? – я отвернулась. Он пытался спровоцировать меня.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
Его напряженный взгляд был направлен прямо на меня. Его челюсть, казалось, была высечена из мрамора. Мне захотелось погладить его по отросшей щетине, просто чтобы почувствовать ее шероховатость.
– А что если я скажу, что мне плевать, чья ты девушка?
– Что это значит?
– Что, если ты прямо сейчас сядешь на мой байк, и поедешь со мной в Рио–Секко (прим.пёр. – Гольф–клуб Rio Secco – одна из самых востребованных спортивных площадок Лас Вегаса)?
– Волк убьет тебя, – сказала я.
– Пусть идет ко всем чертям.
Никто так не говорил в адрес Волка. Это была проверка? Волка послал этого парня, чтобы увидеть, как я отреагирую? Я бы не упустила такого парня.
– Кто ты? – спросила я.
– Послушай, я не шучу. Я вижу, тебе не нравится эта дыра, и я не виню тебя. Твой парень мразь. Ты слишком хороша для него. Лос-Лобос – это сборище бессердечных сволочей. Моё предложение намного лучше, тем более это шанс сбежать.
– Так просто? – спросила я.
– Конечно.
– И мы поедем к тебе?
– Верно.
– И что потом?
– Потом мы будем трахаться как кролики.
– Прекрасно, – притворно воскликнула я.
Мои губы дрожали от волнения, которое, казалось, возникло из ниоткуда. Оно было всепоглощающим, смесь гнева и печали. Я не была зла на него. Я была зла на возникшую ситуацию, и то, что я не могла принять его предложение, не принимая во внимание, насколько он был прав насчёт моей жизни. Мне хотелось заплакать, но я сдержалась.
– Не думай, просто сделай это, – настаивал он. – До того как Волк узнает о твоем исчезновении, мы будем уже в Калифорнии.
– Просто сделать это?
– Я покажу тебе, что такое быть с настоящим мужчиной.
На секунду я потеряла контроль и залепила ему пощёчину. Это удивило его, что явно, казалось, возникло из ниоткуда. Что он себе возомнил? Он, правда, думал, что из–за этих слов я брошусь на него? Даже если бы я это сделала? Он сошёл с ума. Я вложила все силы в эту пощёчину, что он почувствовал боль, а я знала, насколько это больно.
– За что?
– Не смей говорить так со мной. Я не идеальна, но, по крайней мере, я заслужила уважение. Ты не знаешь меня.
– Серьёзно? – спросил он, пытаясь снова поднять настроение, но я не поддалась.
– Да пошёл ты, – сказала я.
Я была несправедлива. Я винила его за все плохое в своей жизни. Сквозь рубашку я могла видеть на его коже татуировки. Они были замысловатые и очень сексуальные на его совершенной груди. Я молилась, чтобы он не понял, насколько привлекает меня.
– Слушай, я знаю, Волка. Я знаю Лос-Лобос. Я знаю, как они обращаются со своими женщинами.
– Ты ничего не знаешь обо мне.
– Волк не управляет этим миром. Не все боятся его и его друзей членососов.
– Они убийцы.
– Но не единственные.
– О, это должно заставить меня лучше себя чувствовать? Оставить одного уголовника и лечь в постель к другому?
– Это уже другой разговор, – сказал он.
Он так меня разозлил. Это была моя жизнь, и он обращался со мной, как к какой-то случайной шлюшке в баре, что полагаю, и было для него на самом деле.
– И что тогда? – спросила я. – После того как ты закончишь со мной? После того как ты позабавишься со мной, и я дам тебе все, что ты хочешь? Какого хрена тогда?
– Тогда мы поженимся. Наделаем ребятишек. Поставим белый зубчатый заборчик.
Я снова ударила его, сильнее, чем в первый раз, из-за чего даже заболела рука. Я получила удовольствие, видя, как его щека покраснела.
Он покачал головой. Я его разозлила.
На мне было дешевое ожерелье, кулончик в виде сердца на серебряной цепочке, и он схватил его и дернул. Цепочка лопнула, и он положил его в карман. Какого хрена, как это понимать?
Он что, украл моё сердце? Он же не ворует подобное дерьмо.
– А ты жестокий, – сказала я.
– Может быть, я имел в виду каждое сказанное мною слово.
– Отдай мне мою цепочку.
– Когда-нибудь в далёком будущем, когда ты даже об этом не вспомнишь, я верну его тебе.
Мне хотелось заплакать, и я не хотела его видеть. Я даже не знала почему. Этот парень был первоклассным мудаком. Он играл с моими эмоциями, манипулируя мной. Он должен был быть уведомлен лучше. Должен был знать, что я находилась в ловушке. Ты не соглашаешься на рабство, а потом просишь отправиться на прогулку. Это не ярмарка.
Я пулей вылетела из бара и как только дверь захлопнулась, я расплакалась. К черту его. Как он смеет играть со мной. Это ужасно. Вы не берете единственную вещь, которую человек хочет больше всего на свете, и не машите ею перед ним ради удовольствия. Слова ничего не значат. Там, откуда я родом, вы либо даете девушке то, что ей нужно или затыкаетесь.
Ты не можешь просто обещать, а потом не сдержать слова.
Он мог и вернуть ту дерьмовую цепочку. Двадцать баксов, и у меня будет новая.
В ближайшие недели, я заставлю себя забыть его. И все же, после этого ничего не будет как прежде.
Дни превращались в недели, месяца, а Волк относился ко мне все хуже и хуже.
Я даже не знала имен завсегдашних придурков в баре, но не могла забыть его. Я не могла забыть о том, что у кого-то были яйца сказать «К черту Волка Стейтена».
И если он мог это сказать, так какого черта не могла я?
Глава 2
Джексон
День похорон моего отца.
Я всегда знал, что это будет насильственной смертью. На что я не рассчитывал, так это на то, что это окажет на меня такое сильное влияние. Это встряхнуло меня, поставило лицом к лицу с моей собственной возможностью умереть. Я был единственным сыном, последним из рода, все должно было закончиться на мне. Это было неправильно.
Я выехал на шоссе, направляясь в притон Лос-Лобос. Я ненавидел встречи с этими парнями. Они были отвратительными, и понятия не имели, как жить, как быть мужчинами. Я видел, как они запирали своих женщин, наводили на них страх, превращали в рабов. В этом не было никакой чести.
Лос-Лобос был синдикатом из двенадцати первоклассных мудаков. Они были убийцами, наркоторговцами и торговцами людьми.
Все двенадцать заслуживали, чтобы их закопали. Тот факт, что я вёл с ними бизнес, сводило мои внутренности.