Рамона Грей - Плотник

Господи, я ненавидел то, как меня возбуждало, когда она говорила, что мы снова будем заниматься сексом.

Мы не можем.

— Мэдс, мы не можем сделать это снова.

— Нет, мы можем.

— Нет, не можем.

Она только рассмеялась. — Ты действительно думаешь, что сможешь устоять передо мной, Джейкоб? Теперь, когда ты знаешь, как туго у меня в киске? Насколько она мокрая для тебя?

— Что, если ты беременна?

— А что, если это так?

Я потянулся и взял ее за руку. Сжал ее.

— Я сделаю все, что в моих силах, Мэдс. Я обещаю. Если ты носишь моего ребенка, я позабочусь о вас обоих.

— Спасибо. Это очень много значит. Но я на таблетках так что...

— О. Ладно, ну, это хорошо.

Черт, неужели я испытываю разочарование? Я хотел отрицать это, но не мог. Если бы Мэдисон забеременела моим ребенком, это стало бы идеальным предлогом, чтобы быть с ней.

— Ты выглядишь разочарованным.

Я прочистил горло.

— Нет.

— Тебе нравится мысль о том, что я беременна твоим ребенком.

— Вовсе нет.

Она одарила меня дерзкой улыбкой, от которой мне захотелось поцеловать ее, раздеть догола и трахнуть. Вместо этого я встал.

— Мы больше не будем этого делать, Мэдисон. Ты меня понимаешь? Я здесь, чтобы работать над книжными полками, не более того.

— Да, конечно.

Я нахмурился, услышав ее тон.

— Я серьезно. То, что произошло между нами, не может повториться. Если бы люди в этом городе знали, что я сделал...

Она сгримасничала. — Мне плевать, что думают в этом городе, Джейкоб, и тебе тоже. Их не касается, вместе мы или нет.

— Мне все равно, что обо мне говорят. Но я не хочу, чтобы они говорили о тебе всякую чушь. Ты молода и красива, и у тебя вся жизнь впереди. Я не позволю тебе тратить ее на такого старика как я.

— Ты не старик.

Я поморщился и покачал головой. — Я собираюсь поработать над книжными полками. Сделай мне одолжение и... и держись от меня подальше.

Я ожидал увидеть боль на ее лице. Вместо этого она улыбнулась мне.

— Как скажешь, Джейкоб.

Она что-то замышляла, но, видя, что был примерно в двух секундах от того, чтобы сорвать с нее одежду и снова взять ее на кухне, я не мог остаться, чтобы узнать, что именно. Бормоча проклятия себе под нос, я вышел из комнаты.

Мэдисон

— Это плохая идея, Мэдди.

— Конечно, это так. Передай мне эту помаду. Ту, что в розовом футляре.

Рейчел протянула мне помаду.

— Это твой первый выходной в пятницу за несколько месяцев, и ты собираешься провести его, выпивая в баре Рена.

— Нет, я собираюсь провести его, флиртуя с каждым парнем, которого увижу, чтобы заставить Джейкоба ревновать, — поправила я. — Он не знает, что у меня выходной, так что сегодня вечером он появится в баре, как и каждую пятницу. Он увидит, как я танцую и флиртую, и это сведет его с ума.

— А что, если он просто уйдет?

— Вероятно, так и будет. Джейкоб упрям. Но прошла уже неделя с тех пор, как он видел меня в последний раз, и я знаю, как сильно он меня хочет. Он может уйти из бара сегодня вечером, но будет думать обо мне всю ночь, думать о том, чего ему не хватает. А завтра, когда он придет работать над книжными полками, я случайно выйду из душа. Совершенно голая. Он не сможет устоять передо мной.

Рейчел рассмеялась, и я улыбнулась ей, прежде чем аккуратно нанести помаду.

— Этот план настолько безумен, что может сработать. Ты это знаешь?

— Конечно, сработает, — сказал я. — Джейкоб хочет меня так же сильно, как и я его. Он просто беспокоится о том, что скажут придурки в этом городе. Но мне все равно, Рейч. Я хочу его. Я люблю его. И если заставить его ревновать — первый шаг к тому, чтобы заставить его признать, что он тоже любит меня, то пусть будет так.

— Ты думаешь, Джейкоб любит тебя?

Я сморщила нос, глядя на нее.

— А почему бы и нет? Я потрясающая.

Она снова рассмеялась.

— Я знаю. Просто имела в виду, что есть разница между похотью и любовью, но она не всегда ясна.

Я отложила помаду и посмотрела на Рейчел в зеркало.

— Знаю. И, черт возьми, может, он не любит меня, может, он просто действительно хочет трахнуть меня. Надеюсь, что нет, но ты права, может, так оно и есть. Есть только один способ это выяснить. — Я встала и повернулась, чтобы критически взглянуть на Рейчел. — И что же нам теперь делать?

— Насчет чего? — Рейчел смущенно посмотрела на свой наряд.

— Милая, ты не заставишь Рена сходить с ума от желания, одетая в колготки, юбку до щиколоток и рубашку, застегнутую до самой шеи.

Она одернула юбку.

— Я слишком толстая, чтобы носить короткие юбки.

Я нахмурилась:

— Ты не толстая, и если ты скажешь это еще раз, я дам тебе по сиське.

Она прикрыла грудь руками и сердито посмотрела на меня. — Я не пойду в бар в короткой юбке, Мэдс. Не с моими жи... широкими бедрами.

— Ладно, — я отстранила ее руки и расстегнула рубашку. — По крайней мере, расстегни немного рубашку. Бог дал тебе самые красивые сиськи в городе, тебе нужно хотя бы...

Прежде чем Рейчел успела остановить меня, я расстегнула ее рубашку и уставилась на лифчик. Тот был огненно-красного цвета с кружевной окантовкой и открытыми чашечками. Он едва прикрывал ее соски и высоко поднимал грудь.

— Черт возьми, Рейчел. Я полностью гетеросексуальна, но даже меня сейчас немного возбуждают твои сиськи.

— Заткнись, Мэдс! — Она яростно покраснела и одернула рубашку.

— Это великолепный бюстгальтер. Где ты его взяла?

— Заказала онлайн.

— Это чертовски сексуально. Ты как полное клише библиотекаря. Ты ведь это знаешь, верно? Вся чопорная и правильная снаружи и абсолютная шлюха под одеждой.

— Мне нравится красивое нижнее белье, ясно? Это не делает меня шлюхой.

Я улыбнулась ей.

— Нет, это не так. Но, если бы Рен мог увидеть, что у тебя под рубашкой, он бы точно раздавил твою вишенку, не задавая никаких вопросов. Так, иди-ка сюда.

— Что? — Она потянулась к пуговицам на рубашке, и я убрала ее руки.

— Сними рубашку, — я начала рыться в верхнем ящике комода.

— Зачем?

— Просто сделай это. Надень.

Она выскользнула из рубашки и взяла мою. Потом начала застегивать ее и покачала головой.

— Я не могу это надеть. Она слишком маленькая. Я на четыре размера больше тебя.

— Просто прекрасно, — сказала я.

— Я даже не могу застегнуть ее на груди!

Она тщетно теребила края рубашки. Ей удалось застегнуть пуговицу на груди, но она с трудом справлялась со своей работой.

— В том-то и дело.

Рейчел с ужасом посмотрела на меня.

— Ты что, издеваешься? Я не могу пойти в бар в таком виде. Мои сиськи почти вываливаются из рубашки.

Я изучала ее глубокое декольте и бледную молочную кожу.

— Только не бегай и не прыгай, и все будет хорошо.

— Рубашка слишком тесная, она выставляет напоказ мой живот.

— Он демонстрирует твои великолепные изгибы. Кроме того, с такими сиськами никто не будет смотреть на твой живот. Я это гарантирую. Ты собираешься носить волосы в пучке, или нам стоит посмотреть, как они выглядят распущенными?

— Нет, — ответила Рейчел. — Я не вымыла голову сегодня утром, поэтому не могу их распустить.

— Неужели? — Я изучала ее волосы. — Господи, выглядит неплохо. Я должна мыть голову каждый день, иначе это будет похоже на гребаную масляную ванну на моей голове. Просто распусти их и посмотри.

Я потянулась к двум шпилькам, которые почему-то были единственной вещью, удерживающей длинные, густые волосы Рейчел в пучке.

— Нет, — Рэйчел отпрянула и упрямо посмотрела на меня. — Я надену твою слишком маленькую рубашку, но волосы буду держать на макушке. Моя мама говорит, что это не очень лестно для меня, когда я ношу распущенные волосы.

— Да, но твоя мама — сука, и мы все это знаем.

Рейчел не ответила, и я поцеловала ее в щеку.

— Прости меня, милая. Я не хотела тебя расстраивать.

— Ты этого не сделала. Я знаю, кто моя мама.

Мы немного помолчали, а потом я обняла ее и крепко сжала.