Лана Ричи - По лезвию ножа

– Тише, тише…

Сильные пальцы скользнули между моих ног. Неистовый танец: довести меня почти до края, до предела – и отступить, чтобы потом начать с начла.

Он буквально пытал меня этой невозможной, изысканной пыткой. Это было сладостно, но нестерпимо. Казалось, я не смогу выдержать больше ни мгновения.

И едва я это поняла, как Мэлвин, словно сжалившись, вошёл в меня одним мощным рывком. Резко, внезапно, сразу на полную глубину. Не давая мне опомниться, он начал двигаться – сперва размеренно, но потом всё ускоряясь и ускоряясь.

Я слышала, как он прерывисто дышал и хрипел, с трудом сдерживаясь и оставаясь в одном шаге от яркого, головокружительного финала. Жаркая мгла в моих глазах густела, двигалась в такт этим толчкам. По всему телу рассыпались обжигающие искры. Тело болезненно предвкушало нечто невероятное, невообразимое… Нечто настолько развратное, настолько обжигающее… Я просто не могла терпеть и дальше выносить эту пытку. Я хотела ещё. Скорее, быстрее!..

Сладостная судорога внизу живота заставила всё моё тело пульсировать. Я застонала, задрожала от потрясающего, мощнейшего оргазма. А потом, когда он схлынул, обмякла в нежной истоме, не в силах даже пошевелиться.

Но если я думала, что на этом все, – я ошибалась.

Мэлвин снова подхватил меня на руки, так же легко, словно пушинку, и теперь уже понес в спальню. Уронил на подушки и тут же накрыл сверху собой… Его рука скользнула между моих ног, пальцы прошлись между влажных складочек и стали мягко, но настойчиво надавливать на чувствительный бугорок клитора.

Я снова захлебнулась собственным стоном, хотя еще не пришла в себя от того, что случилось в кабинете.

– Вот так, без перерыва? – жалобно пискнула я.

Нет, не то чтобы я была против…

– Извини детка, ты заставила меня ждать слишком долго.

Ждать? Слишком долго? Вот это была новость для меня! То есть все это время он как хищник ходил кругами вокруг своей добычи, ожидая, когда та сдастся на милость победителя?

– Значит, портрет был просто предлогом? – пробормотала я, чувствуя как новые волны наслаждения раскатываются по моему телу.

Пальцы прекратили свое движение, заставив меня разочарованно застонать.

– Ты поняла, что продешевила и теперь пытаешься избавиться от невыгодного заказчика? Не выйдет. Ты должна мне картину.

Я хотела, что-то возразить, но он резким движением развел мои ноги в стороны и вошел в меня – сразу и глубоко, и все невысказанные возражения утонули в моих стонах.

Той ночью я спала как убитая – без снов и долгих вечерних размышлений. Мэлвин предлагал остаться с ним. И я хотела. Только голодный, хищный блеск в его темных глазах не оставлял сомнений: если я останусь, поспать мне вряд ли удастся.

А пропускать университет…

Плохая идея. И уж точно не следует этого делать часто.

Лекций в этот день было немного. Поэтому, получив сообщение от Мэлвина с вопросом, когда меня можно забрать, я ответила: «Сейчас».

Уже через пятнадцать минут пришло ответное сообщение: «Выходи». Я быстро нашла нужную машину, хотя он не стал выходить из салона. Подошла и скромно постучала в стекло:

– Вы не меня ждете?

Его темный, хищный взгляд обжег меня так, что не осталось сомнений – меня. И снова – мое сбившееся дыхание, затрепетавшее как птица в клетке сердце. Я смотрела на него – жесткая линия губ, расстегнутая рубашка, сильные крепкие руки.

И все это заставляло меня вспомнить, что, если расстегнуть еще хоть одну пуговицу – я увижу изящные, словно живые линии тату. Вспомнить, как целуют эти губы. Как ласкают эти руки.

– Пообедаешь со мной? Тут неподалеку неплохой ресторан.

Я отвела глаза и сказала неожиданно севшим, хриплым голосом:

– Да я не голодна…

Он приподнял мою голову за подбородок. Заглянул в глаза. Уж не знаю, что он там прочел. Но лишь коротко ответил:

– Понял.

И машина рванула с места.

Кажется, теперь я знаю, у кого его охрана берет уроки вождения: машина неслась, как на пожар.

Лихо притормозив перед знакомым отелем, он вышел из автомобиля и подал мне руку. Но стоило мне выйти – крепко сжал пальцы руками и буквально потащил через фойе – к лифту.

Мы оба спешили так, словно и правда боялись не успеть. Стоило двери лифта закрыться за нами, он прижал меня к стене, впившись в губы жарким поцелуем.

Я зажглась от этого огня, как спичка. Не отрываясь от его губ, выдернула его рубашку из брюк и прикоснулась к горячему, мускулистому телу. От этого прикосновения он застонал. Поняв, что нахожусь на правильном пути, я прервала поцелуй, вцепившись в пряжку его ремня:

– Скажи мне, что этим лифтом пользуешься только ты!

Его глаза потемнели, в них плескалось откровенное желание:

– Да, он ведет только в пентхаус.

Ремень легко расстегнулся, а следом вжикнула молния. И в это мгновение лифт, вздрогнув, замер между этажами. Повернувшись, я увидела, что пальцы Мэлвина лежат на кнопке «стоп»:

– Делай, что хотела!

Что хотела?.. Я ведь не…

Впрочем, одинаково бесполезно врать самой себе и этому мужчине.

Я опустилась на колени.

Это было чертовски развратно. И мне это нравилось.

Я расстегнула брюки, высвободив его член. Коснулась языком, ощутив приятный, терпкий вкус. Осторожно, несмело прошлась языком по всей его длине.

Мэлвин тихо застонал, погрузив пальцы в мои волосы. Его бедра дернулись мне навстречу, но я прижала их к стенке лифта. Пока мне хотелось делать все самой. Конечно, моих сил было явно недостаточно, чтобы удержать крупного мужчину. Но он с готовностью принял такое предложение.

Я еще раз прошлась языком по шелковистой коже, а потом вобрала головку внутрь, вызвав еще один стон. Бедра снова дернулись, и на этот раз я не стала их удерживать, просто постаралась подстроиться под их темп.

Странно, но это заводило меня еще больше, чем все изощренные ласки до этого. Было в этом что-то безумное. Принимать, ласкать, вслушиваться, вчувствоваться в каждую его реакцию, с какой-то первобытной, языческой радостью впитывать каждый его тихий, нетерпеливый стон. Странная, необъяснимая гордость – это я, это из-за меня он так…

Мне казалось, что разрядка уже близка, но у Мэлвина были другие планы. Он остановил меня и поднял с колен, одновременно снова запуская лифт.

Кабина остановилась во второй раз. Двери открылись, и Мэлвин подхватил меня на руки, отправившись прямиком в спальню. Он сел на кровать, не выпуская меня из рук, покрывая поцелуями шею и грудь в вырезе платья. Потом опрокинул на подушки и навис надо мной сверху.

Его обжигающие губы соединились с моими. Это было сладко, нежно – никогда прежде я не испытывала таких эмоций. Поцелуй становится всё более упоительным и настойчивым, он кружил мне голову своей глубиной. Жаркий воздух становился всё гуще, в какой-то момент дышать стало и вовсе невозможно. Я обвила руками его шею, стараясь как можно дольше продлить поцелуй. Скользнув язычком между влажных губ, я коснулась его гладких, безупречных зубов, дразня его.

Издав приглушённый стон, Мэлвин на мгновение отстранился от меня. От возбуждения он дышал прерывисто, с хрипом. Одной рукой он схватил оба моих запястья, а потом вжал их в подушку над моей головой. Сразу после этого его губы вновь атаковали меня, продолжая будоражащий, ненасытный поцелуй. Сейчас это была вовсе не ласковая, романтичная нежность, о нет! Это были дикость и мощь, первобытная сила мужчины, яростное желание овладеть мной.

Своим языком он буквально вторгался в меня. Каждый раз, когда он пробивал защиту моих губ, у меня сводило жарким и влажным спазмом между ног. Как будто он вовсе не целовал меня, не проникал между губ – а сразу брал там, внизу.

Я не в силах была сдерживать сладкие стоны и шумное дыхание. Я пыталась прижаться к его телу как можно плотнее, слиться с ним в единое целое. Но Мэлвин всякий раз умудрялся отклониться.

Видно, сегодня он решил совсем меня измучить, чтобы я просто сходила с ума от желания.

Он касался меня только там, где его рука удерживала мои запястья. И больше – нигде, даже пальцем. Только безумная, сладкая, будоражащая пытка языком и губами продолжалась. Это казалось совершенно нереальным и запредельным.

Никогда прежде у меня так не кружилась голова от поцелуев. Никогда меня не доводили до такого безумия прикосновения губ и языка. Ни за что я не поверила бы, что одними только поцелуями можно заставить меня так извиваться, без слов умоляя: возьми же меня, возьми прямо сейчас, войди в меня!