— Вот это да! — выдохнула Бренди.
После этого у них не было времени о чем-либо думать, потому что поле заполняли все новые и новые лошади. Они показывали разные трюки, а наездники выделывали трюки у них на спинах. Два циркача скакали по кругу на спинах двух лошадей, а на их плечах стоял третий. Когда наездники умчались, по кругу проехала Дженнифер на пони, которого вела под уздцы девушка в розовом костюме. И на Дженнифер было розовое платье, расшитое золотыми блестками. У Риган от страха перехватило дыхание, а циркачка тем временем взяла Дженнифер за руку, поставила на седло, и пони медленно прошелся по кругу.
— Сядь! — приказала Бренди, когда Риган хотела броситься к дочери. — Падать ей невысоко, да и ее держат.
Именно в этот момент циркачка отпустила руку девочки, и Дженнифер позвала:
— Мама, посмотри на меня!
Риган едва не потеряла сознание, когда Дженнифер подпрыгнула, а девушка поймала ее.
Видимо, Дженнифер объяснили, что нужно делать — она несколько раз поклонилась, а все население Скарлет Спрингс наградило ее аплодисментами. Девочка подбежала к Риган, которая горячо обняла ее.
— Я тебе понравилась? Я все правильно сделала?
— Просто замечательно. Ты меня напугала до смерти.
Дженнифер обрадовалась. — Вот подожди, ты еще папу увидишь. Риган успокоилась не сразу, но когда собралась с мыслями, расспрашивать было некогда, потому что перед ними снова появился слон. Потом публику веселили клоуны, зрители смеялись, а медвежонок танцевал. Риган тем временем высматривала Тревиса.
Музыканты играли, не умолкая. Вдруг раздался барабанный бой, и зрители сразу же затихли.
— А теперь, леди и джентльмены, — прокричал красивый циркач в красном плаще и блестящих черных сапогах, — вы увидите смертельный номер. Сейчас вы увидите канатоходца, который выступает без сетки. Если он упадет… Словом, надеюсь, у вас воображения хватит.
— Вряд ли мне это понравится, — сказала Риган, глядя на канат, натянутый высоко над землей между двумя шестами. — Пожалуй, мы с Дженнифер уйдем.
Выражение лица Бренди изменилось.
— Думаю, тебе лучше остаться, Риган, — сказала она каким-то неестественным тоном. Проследив за ее взглядом, Риган не поверила собственным глазам.
На круг вышел Тревис, подняв одну руку, как заправский циркач. Его тело плотно облегал костюм из черной трикотажной ткани, подчеркивая могучие мускулы бедер, маленькие подтянутые ягодицы и широкую грудь. С плеч его свисал черный плащ на ярко-красной атласной подкладке. С радостной улыбкой он бросил его красивой циркачке, тело которой было едва прикрыто кусочком зеленого атласа.
— Ничего удивительного, что Тревис сводит тебя с ума, — заявила Бренди.
— Ради бога, что он делает? — с трудом спросила Риган. — Даже Тревис не способен совершить такую глупость, как…
Ее речь оборвалась на полуслове, когда пропели трубы и Тревис начал спокойно подниматься по качающейся веревочной лестнице к крохотной площадке высоко над головой.
— Это мой папа! Это мой папа! — крикнула Дженнифер, подпрыгивая на жесткой деревянной скамье.
У Риган не было сил шевельнуться. Не моргая, затаив дыхание, с бьющимся сердцем она следила за тем, как Тревис взбирался по лестнице. Остановившись высоко над головами зрителей, он опять приветственно поднял руку, обращаясь к ним, и в ответ вся толпа громко зааплодировала. В полной тишине Тревис начал медленно и осторожно продвигаться по туго натянутому канату, держа в руке длинный шест, и путь его к противоположной площадке тянулся целую вечность.
От рукоплесканий задрожали скамейки, а Риган закрыла лицо руками; на глазах ее выступили слезы облегчения.
— Бренди, скажи мне, когда он спустится, — попросила она.
Против обыкновения Бренди хранила молчание.
— Бренди! — позвала Риган и украдкой взглянула сквозь пальцы. Увидев лицо подруги, она опять посмотрела на Тревиса. Он стоял на площадке и спокойно разглядывал ее, как бы ожидая чего-то. Заметив, что Риган смотрит на него, он что-то прицепил к шесту, на котором держалась площадка, и к своему широкому черному кожаному поясу.
— Он собирается идти опять, — прошептала Бренди. — Но теперь он хотя бы пристегнул страховку.
Тревис сделал уже несколько шагов по канату, когда зрители поняли, что представляет собой этот страховочный трос. Медленно разворачивалось полотно. «Риган…» — было первое слово, которое увидели зрители, и поскольку за последние два дня им сотни раз довелось прочитывать эти слова, они заранее знали, что за ним последует.
«Риган!» — хором читали зрители. «Выходи» — было следующее слово, потом «за». Каждое следующее слово произносилось все громче и громче. Когда, наконец, Тревис добрался до второй площадки, горожане хором повторили все слова. Даже если бы они разучивали это несколько недель, вряд ли хор получился бы лучше. "Риган, выходи за меня замуж ".
Краска бросилась в лицо Риган. У нее было такое чувство, что вспыхнуло все тело — от пяток до кончиков волос.
— Что там написано, мама? — спросила Дженнифер, когда все вокруг стали хохотать.
Риган молчала, боясь, что скажет что-либо невпопад. Она не взглянула на Тревиса, который спускался по лестнице сопровождаемый шумными приветствиями, рукоплесканиями и всеобщим весельем.
— Я ухожу домой, — наконец прошептала Риган. — Прошу тебя, присмотри за Дженнифер, — попросила она. С высоко поднятой головой она вышла с огороженной лентами площадки, прошествовала перед собравшимися и вышла с поля. Ей что-то кричали, но она не обратила внимания на призывы, а пешком проделала весь долгий путь до гостиницы.
Открыв дверь ключом, она прошла в свои комнаты. Риган подумала, что если когда-либо и выйдет отсюда, так только ночью, чтобы ускользнуть украдкой и никогда больше не встретиться с жителями Скарлет Спринте.
Ее нисколько не удивило, когда она увидела на своей подушке лист плотной дорогой бумаги цвета слоновой кости. На нем изящными буквами было выведено приглашение в девять часов вечера присоединиться к Тревису Стэнфорду за ужином. Внизу от руки было приписано, что без пятнадцати девять он будет ждать Риган у двери ее комнаты.
Чувствуя свое полное поражение, Риган поняла, что выход у нее только один — встретиться с ним. Если она откажется, видимо, слон вышибет ее дверь, а то и сам Тревис прибудет верхом на слоне. Она была готова к любому сюрпризу, зная изобретательность Тревиса.
Весь вечер никто ее не беспокоил, и она была благодарна тому, кто смог оградить ее. За сегодняшний день внимания посторонних ей хватило с избытком.
Ровно без пятнадцати девять в дверь постучали.
В коридоре стоял Тревис, одетый в модный фрак темно-зеленого цвета и светло-зеленые брюки. Он с улыбкой оглядел ее красивое шелковое платье цвета абрикоса.
— Ты еще красивее, чем всегда, — заявил он и предложил ей руку.
Коснувшись руки Тревиса, она простила ему все. Она готова была ударить себя за это, но весь гнев и огорчение, желание убить его мгновенно исчезли.
Качнувшись, она на долю секунды оперлась на него, и Тревис тут же взял ее рукой за подбородок и посмотрел в глаза. Вглядываясь в ее лицо, он поймал ее взгляд, наклонился и нежно и ласково поцеловал.
— Мне тебя не хватало, — прошептал он, а потом улыбнулся и повел к великолепной двухместной коляске.
— Господи, Тревис! — только и смогла прошептать она, когда он сел рядом с ней, засмеялся и, щелкнув языком, послал лошадь вперед.
Стояла ясная теплая ночь, ярко светила луна, в неподвижном воздухе струился чудесный аромат. Можно было подумать, что это Тревис заказал такую ночь. За последние несколько дней Риган уже не представляла, что еще может придумать Тревис, но то, что она увидела, превзошло все ее ожидания.
На траве, на берегу ручья, было расстелено одеяло, сшитое из лоскутов бархата с золотыми блестками, а на нем разложены темно-синие с золотом подушки. Там же были расставлены хрустальные бокалы, фарфоровая посуда. От блюд исходил чудесный аромат, горели свечи, их резкий свет смягчали плафоны из розового матового стекла. Все выглядело нереальным, сказочным.
— Тревис… — только и сказала она, когда он снял ее с сидения. — Как прекрасно!
Он подвел ее к разложенным подушкам и помог сесть, потом открыл бутылку холодного шампанского. Когда Риган подняла свой бокал, Тревис осторожно опустился на подушки напротив нее.
— Тебе не больно, Тревис? — спросила она. В ответ он чуть не застонал.