– Включай телевизор, так мы не пропустим ни одной песни жутких поп-групп. Я сейчас вернусь.
Я встала взять пульт, который лежал рядом с телевизором, и начала переключать каналы, пока на экране не появилась пластиковая улыбка и завитые волосы Райана Сикреста. И когда я уселась на диван, по моей шее скользнуло что-то мохнатое. Я подпрыгнула и схватилась рукой за шею, боясь, что я найду там паука. Но оказалось, что у меня в руке нелепая меховая часть платья-свитера от Мэдисон. Я положила его на колени.
– Сахара добавить?
Я подняла голову и увидела Эрика в дверном проеме между кухней и гостиной.
– Чуть-чуть, спасибо.
Он заметил свитер.
– А это что?
– Платье. Якобы. Мэдисон его мне принесла.
– Платье, – хмыкнул он. – Больше похоже на дохлого енота или кого-то такого.
– Вот именно! – Я подняла наряд, чтобы он мог разглядеть кожу и блестки.
– Обалдеть, – засмеялся Эрик. – Оно чудовищно. Почему она тебе его отдала?
– Хотела, чтобы я его надела вечером.
У него глаза округлились.
– Что? Да ла-а-а-а-а-дно! Потрясающе! И ты собиралась это сделать?
– Конечно, нет.
– Ну что же, очевидно, что теперь тебе придется его надеть.
– Что? Нет! – Я засмеялась, но потом смех перешел в кашель. – Я не буду этого делать.
– Боюсь, я вынужден настоять. – Он скрестил руки на груди. – Хотя бы чтобы доказать, что это шедевр моды, а не мертвая зверушка. Иди. – Он махнул в сторону лестницы. – Пока я тут с чаем заканчиваю.
Он ушел, а я так и осталась сидеть, сжимая платье и улыбаясь. Это так нелепо. Но мне интересно увидеть, как же оно будет сидеть. Я поднялась по ступенькам и у себя в спальне стащила футболку и тренировочные штаны. Посмотрела на свое отражение в зеркале и чуть скривилась. Волосы спутались, лицо побледнело, а под глазами проявились темные круги. Проверила, свежо ли мое дыхание, выдохнув в ладонь. Дыхание утреннее, и запах болезни. Я побежала в ванную почистить зубы, умыться и ущипнуть себя за щеки, чтобы придать им хоть какой-то цвет.
Уже в своей комнате я надела чистое белье и натянула платье Мэдисон через голову. Сначала я решила, что оно мне слишком мало, хотя мы с ней носим примерно один размер, но после того, как я его тянула, втискивалась и извивалась, оно наконец наделось. Я посмотрела в зеркало и увидела, что к губам прилипло что-то типа пера с мехом. Я его выплюнула. Меня будто в пленку обернули, каждый изгиб подчеркнут. Уверена, это смотрелось бы привлекательно на Мэдисон, у которой грудь ощутимо больше моей, но в моем случае платье еще больше подчеркивает ее отсутствие. И мех, и блестки – я просто не могла сдержаться. Я захихикала. Оно и вправду было ужасно.
– Джубили, – позвал Эрик снизу.
– Да?
– Ты идешь?
– Нет! – кричу я в ответ. – Оно еще хуже, чем мы думали.
– Придется! Ты обещала.
Я засмеялась.
– Ничего я не обещала.
Он не ответил. А потом я услышала скрип и поняла, что он поднимается по лестнице.
– Даже не думай сюда заходить! – Я оглядела комнату в приступе паники, гадая, где же я могу спрятаться. А потом, отбросив этот вариант, я начала искать, что же натянуть поверх платья. Ничего в пределах досягаемости.
– Не слышу тебя. Что ты там говорила? – Он вовсю улыбался из дверей, а потом он увидел платье и онемел.
– Отвратно, правда?
Он ничего не сказал. Просто стоял и смотрел, рот приоткрылся, грудь быстро поднималась от пробежки по лестнице. Тело начало гореть от его пристального взгляда, и я боялась, что я сейчас представляю собой всю палитру красных оттенков, впрочем, рядом с ним это уже мое привычное состояние.
– Эрик? – В горле пересохло.
– Ты. – Шаг в мою сторону. – Ты такая, – еще шаг. Уронил голову, покачал ей. Что-то пробормотал себе под нос. А потом снова посмотрел мне в глаза и сделал еще три медленных, нерешительных шага, пока не оказался прямо передо мной.
Я подняла брови, удивленная его полуфразой и близостью.
– Оно тебе нравится? – спросила я шепотом.
– Нет. Боже, нет, – прошептал он в ответ. – Платье отвратное.
Я засмеялась, и он улыбнулся в ответ. А потом протянул руку к моему лицу.
– Но ты…
Не знаю, что нашло на меня в ту минуту, но вместо того чтобы увернуться, я потянулась к нему, прижалась щекой к его ладони, как бездомный, одичалый котенок, который мечтает о ласке. Он растопырил пальцы, подобно морской звезде, запуская их мне в волосы, большой палец гладил мой подбородок, и больше всего на свете я жаждала почувствовать тепло его кожи, но знала, что самое большее, что мне доступно, – пряжа его перчатки. Я закрыла глаза, пытаясь заставить сердце биться спокойнее. Сглотнула, и от этого горло обожгло.
– Джубили.
– Да?
– Открой глаза.
Я смотрела на него. В его оливково-зеленые глаза, которые все приближались и приближались с каждой секундой. Он вот-вот меня поцелует. Я знала это, и я не в силах была остановить. Потому что я хотела этого больше всего в своей нелепой одинокой жизни. Хочу ощущать его растрескавшиеся губы, его язык в моем рту, жар его дыхания. Я знала, что это меня убьет. Я была в этом уверена, как уверена в собственном имени. И я бы с радостью умерла.
Но вдруг в последний момент он остановился в считаных сантиметрах от моего лица. Мы, не отрываясь, смотрели друг на друга, пока он проводил большим пальцем по моей нижней губе. Я боролась с искушением закрыть глаза, раствориться в реакциях тысяч нервных окончаний. Но вот он убрал руку, и тут же мне стало ее не хватать.
Он нежно исследовал ключицу, большим пальцем поглаживая ямочку. И все, что я слышала, – вдруг ставшие различимыми вдохи и выдохи, но я уже не знаю, мои они были или его. Его кисть медленно опускалась ниже, на ткань платья, пальцы обвели очертания моего бюстгальтера, пока – будто бы это и была его изначальная цель – его рука не оказалась у меня на груди, пока ладонь ее не обхватила. Он гладил мой сосок через два слоя ткани, и у меня перехватило дыхание. Теперь я точно могла сказать, что это он так тяжело дышал, потому что я вообще не дышала. Голова легкая-легкая, будто она могла оторваться от тела и улететь в любой момент, а вместо коленей вдруг возникли перышки, неспособные выдержать вес моего тела.
– Эрик, – прошептала я. Или подумала. Катала его имя в мыслях, будто леденец во рту. Будто пробовала его на вкус.
Вдруг откуда-то донеслась мелодия. Сначала она была не громче писка комара, но потом становилась все более и более настойчивой. Мы оба замерли.
– Я… Наверное, мне нужно ответить на звонок, – пробормотал он хриплым голосом.
– Да. – Я сглотнула и заставила себя легонько кивнуть.
Он убрал руку с моей груди, отошел на шаг, ища телефон в кармане.
С минуту он говорил, но я не слушала о чем, единственное, что сейчас важно, – то, что только что случилось. И я не могла отпустить это ощущение.
Когда он опустил телефон, закончив говорить, я посмотрела на него.
– Это была Конни. Айжа хочет домой. Кажется, его планшет сел, и он забыл зарядку дома. Конни предложила ему ее привезти, но он сказал, что все равно хотел поиграть в компьютерные игры, так что его было не переубедить. Она сказала, что с радостью бы его отвезла и посидела бы с ним, но, думаю, мне нужно…
– Конечно. – Я вдруг пришла в сознание. – Тебе нужно ехать. Побудь с ним.
Но он не сдвинулся с места. Просто стоял, руки в перчатках невинно свисали, будто бы это не они изменили мой взгляд на мир несколько минут назад.
Он кашлянул.
– Поехали со мной.
– К тебе?
– Да. Я хотел сказать, если тебе лучше. – Он просиял и добавил: – Кажется, у меня есть пачка лапши, я бы мог тебе ее приготовить.
Я пыталась понять, как я себя чувствовала. Горло болело, кашель, а еще меня всю трясло, но это вовсе не из-за простуды. И я знала, что единственное, где я сегодня хотела быть, – это рядом с ним.
– Давай, я только переоденусь.
Он усмехнулся.
– Да уж. Переодеться тебе точно стоит. Жду тебя внизу.
По дороге к Конни я поймала себя на том, что любуюсь профилем Эрика: его четко очерченной челюстью, руками, пальцами на руле, и снова и снова проигрываю в голове то, что случилось в моей спальне, будто пленку перематываю. Интересно, что бы еще случилось, если бы не зазвонил телефон. И думает ли об этом сам Эрик.
Когда мы добрались до дома его сестры, он выбежал из машины.