Она улыбнулась, садясь обратно в кресло. — О, да, — ответила она, глядя в светящиеся глаза мужа, — Сделай мне хорошо.
Глава 3
Эрик вновь возбудился, пока Ребекке доделывали первый этап нанесения ее рукава. Было тяжело и ему, и Бучу, ведь она продолжала издавать сексуальные стоны, и они стали громче, когда Буч работал с ее чувствительной кожей. Эрик не знал, подсела Ребекка на татуировки или еще нет, но очень на это надеялся. Было нечто эротичное наблюдать за тем, так твоя жена получает удовольствие от боли. Или же она так умело притворялась, но Эрик сразу же отодвинул эту идею подальше, или же она, действительно, испытала небольшой оргазм, когда дошло до нанесения чернил на кожу рядом с ее подмышкой. Это будут долгие, мучительные сутки воздержания. Но он ни за что на свете не поедет в Бангор. Он придумает способ победить Ребекку.
Теперь пришла очередь Эрика сесть в кресло Буча. Он не считал эту процедуру болезненной. Для него это было похоже на зуд, терпимый и не возбуждающий. Интересно, почему его жена считала это приятным?
— Скажи, а твои трусики намокли именно от боли, — спросил Эрик, пока Буч был занят нанесением очередного произведения искусства, — Или от понимания, что твоя мама не одобрит твое новое украшение?
Ребекка загадочно улыбнулась, накручивая на палец фиолетовую прядь. Это яркая прядь делала ее глаза более выразительными на ее прелестном лице, от чего определенная часть его тела не знала покоя.
— Думаешь, моей маме она не понравится? — она вытянула руку, покрытую защитной пленкой. — В рисунке же присутствует крест.
Она развернула руку, показывая внутреннюю сторону предплечья. — Как она может не одобрить такой могущественный символ?
— Там так же присутствуют и бабочки, и я только догадываюсь об их значении.
Сначала она широко распахнула глаза, а затем похлопала ресницами с самым невинным видом. Боже, в голове у него сразу же возникли непристойные образы.
— Ты имеешь ввиду эту? — она показала на бабочку на запястье. — Думаешь, я сделала ее в честь любой секс игрушки?
Буч наклонился вперед, потирая лоб тыльной стороной ладони. — И почему я подумал, что сексуальное напряжение пройдет, когда Эрик сядет в кресло, — пробубнил он себе под нос.
Эрик усмехнулся. — Иногда она носит ее на людях и отдает мне пульт управления. Нет ничего приятней, чем сидеть в ресторане и управлять вещицей, которая играет с ее клитором, доводя до безумия.
— Он иногда бывает очень жестоким, — продолжила Ребекка. — Вчера он заставил меня кончить прямо на танцполе в одном из клубов.
— Вам двоим, случайно, не нужен третий? — спросил Буч, макая иглу в чернила, прежде чем вернуться к нанесению клятвы Эрика.
— В тот момент я танцевала не с Эриком, — объясняла Ребекка Бучу, скидывая туфли и садясь на соседнее кресло вместе с ногами. — Он застал меня с какой-то пьяной телкой и именно в этот момент довел меня до оргазма.
Эрик засмеялся, вспоминая те события. — Она подумала, у тебя начался припадок.
Ребекка прыснула, — всего лишь клиторальный оргазм.
— Я начинаю думать, твоя жена развратнее тебя.
— Это все из-за него, — сказала Ребекка. — Я была нормальной, разумной женщиной, но все изменилось, когда он смотрел, как Трей Миллз ласкал мою киску.
Буч выругался себе под нос.
— Не напоминай, — ответил ей Эрик. Он пытался не вспоминать, что ему пришлось целоваться с ритм—гитаристом его группы, чтобы впервые попробовать на вкус ее влагу. И впервые попробовав, он больше не мог остановиться.
Ребекка теперь играла с краем пленки. — До того, как я лично познакомилась с «Грешниками», я думала Трей Миллз из них самый сексуальный и развязный, но, боже, как же я ошибалась.
Буч хохотнул. — Чувак, она хочет только твое тело.
— Ты разве слышал, чтобы я жаловался? — ответил ему Эрик. Он знал, ее волнует не только его внешность. Она понимает его так, как никто другой. Она не только принимает все его странности и извращения, но и любит их.
— Я бы тоже не стал, — признался Буч, убирая машинку в сторону. — Я на сегодня закончил. Можешь посмотреть.
Эрик поднялся с кресла, подошел к зеркалу. Он еще не понимал, как его старая татуировка будет смотреться вместе с новой, но он доверял Бучу, зная, тот сделает все в лучшем виде. Слова, нанесенные сегодня были четкими и лаконичными:
Ребекка, ты смысл моей жизни!
Отныне и навсегда
Я с каждым днем буду любить тебя сильнее,
Ведь ты моя идеальная блядь женщина.
Смысл его жизни подошла к нему, обвила его рукой за талию и наклонилась, чтобы полюбоваться новым рисунком на его теле.
— Ты точно не устанешь от меня за это время? Мне кажется, это примерно триллион лет, — ее небесно—голубые глаза поймали ее взгляд в отражении.
— Даже если вселенная начнет свое существование заново, и мне представится возможность любить тебя еще триллион лет, мне все равно будет мало.
Она облизнула губы, расплывшись в довольной улыбке. — Эрик Стикс, иногда ты такой романтик.
— Только когда дело касается тебя, Ребекка Блэ, то есть Стикс. — Он не был уверен, привыкнет ли он к ее новой фамилии. Он сомневался, понимала ли она, как ему было важно, чтобы она взяла его фамилию. Не ту, которая была дана ему при рождении, а ту, что он выбрал, решив начать новую жизнь, перечеркнув свое прошлое. Повзрослев, он иногда жалел, что взял такую глупую фамилию, и теперь всегда будет Стиксом. Они теперь будут Стиксами. И если они с Ребеккой усыновят детей, маленькие засранцы тоже будут носить фамилию Стикс.
Она провела пальцем по последней фразе. — Разве здесь не должен стоять знак препинания? Люди могут подумать, что я идеальная женщина—блядь, а не твоя, блядь, женщина.
— Но ты и то и другое, — ответил он, пожав плечами.
— Давай, одевайся. Нам нужно оказаться наедине и вновь скрепить наши обеты, — она провела рукой по его бедру, от чего мышцы пресса сократились. Она была неотразимой, но он не забыл об их пари. Пари, которое он собирался выиграть.
Похоже, Ребекка не сильно расстроилась от того, что они не воспользовались свадебным подарком Буча. Она села на пассажирское сидение их Корветта и прислонилась к двери, подставив лицо под легкий бриз, пока они ехали по шоссе вдоль побережья. Крыша была опущена, потому что они так и не успели ее сделать, и ее волосы блестели на солнце. Ее левая рука была обернута пленкой, поэтому кожа на ней будет светлее на тон. Эрик до сих пор не мог поверить, его жена была настолько храброй, что согласилась сделать татуировку на всю руку, только чтобы показать всем нерушимую связь между ними.
— Полагаю, нам придется заканчивать татуировки уже после свадебного путешествия. — Эрик говорил, выезжая из района Пасифик, оставляя Лос—Анджелес позади, двигаясь в сторону их загородного дома. Каждый раз он выбирал разные маршруты, просто чтобы продлить их поездку на машине. До Ребекки он часто часами ездил на машине в одиночестве. Но теперь все было по-другому, они будут вдвоем наслаждаться такими поездками.
— Останови машину! — резко закричала Ребекка, едва не выпрыгнув из машины.
Испугавшись, Эрик ударил по тормозам, ожидая увидеть перед собой огромного слона, перегородившего дорогу. Но впереди не было никакой преграды, и, слава богу, в них сзади никто не врезался. С бешено стучащим сердцем и тяжелым дыханием, Эрик повернулся к жене, но та уже отстегнула ремень и тянулась к дверной ручке.
— Какого хуя? Ты меня напугала до усрачки.
— Она прекрасна, — взволнованно сказала она, глядя на груду железа за обочиной.
Эрик проследил за влюбленным взглядом жены и разглядел в груде железа старый автобус Фольксваген. Не раздумывая ни секунды, Ребекка рванула к машине, взволнованно подпрыгивая перед надписью «продается», написанной на боковом стекле.
Эрик припарковал машину на обочине и присоединился к взволнованной жене.
— Я не знал о твоей слабости к старым иностранным развалюхам, — сказал он, осматривая покрытый толстым слоем пыли цветок на боку машине.
Ребекка закрыла его рот рукой. — Тише! Она тебя услышит и обидеться. Тем более, она не развалюха, а классика.
Эрик разделял ее страсть к классическим автомобилям, но не к этой коробке на колесах. Он не понимал, чем ее зацепила эта машина. Прищурив глаза, Эрик заглянул в салон автомобиля. Машина явно долго простояла на обочине. Обивка салона выгорела от многолетнего воздействия солнечных лучей. Но это не остановило Ребекку, она открыла водительскую дверь, та громко скрипнула.