Эмилия Остен - Под пологом семейного счастья

– Мисс Корделия – самая красивая девушка из всех, которых я видел и, возможно, каких мне предстоит увидеть. Но она чересчур надменна и самоуверенна, она пугает и смущает меня. И, кажется, я ей не нравлюсь, потому что не умею вести себя как джентльмен.

– В последнее время вы значительно продвинулись на пути приобретения светского лоска, вам просто не хватает уверенности в себе. Впрочем, как я понимаю, покорить сердце мисс Марч не входит в ваши намерения, – заметил майор. И продолжил: – Я предлагаю вам небольшой эксперимент, который покажет, как на самом деле относятся к вам обитатели Риверкрофта и ваши соседи.

Мистер Уайтинг готов был согласиться на что угодно, лишь бы опекун перестал увещевать его в отношении мисс Браун, и майор Дилан высказал свою мысль, по простоте и хитроумию одновременно не уступающую затеям его наперсницы графини Теодоры:

– Дамы часто прибегают к распусканию слухов, выгодных для них или очерняющих их соперниц. Почему бы нам с вами не воспользоваться их же оружием и не придумать небольшую… мистификацию?

Джеймс молча кивнул, и его собеседник продолжил:

– Я думаю, что не будет вреда, если мы сообщим двоим-троим знакомым, что вы помовлены с одной молодой леди, которая в данный момент находится за границей. Таким образом, мы сразу избавимся от охотниц за вашим состоянием и уясним, кто питает к вам подлинно дружеские чувства.

Юноша, которому чужда была всякая ложь, был весьма поражен неожиданным предложением майора, но тот привел еще несколько аргументов, против которых молодой лорд не смог устоять. К тому же Дилан убедил его, что всегда можно будет заявить о том, что либо помолвка расторгнута, либо произошла ошибка и кто-то что-то не так понял. Главное – правильно выбрать тех, кому будет доверено разнести новость по округе, и майор не знал никого более подходящего для этой цели, чем дамы из попечительского совета.

Джеймс задал вполне оправданный вопрос – почему тогда он сразу по приезде на новое местожительство не объявил о том, что несвободен?

На это у его опекуна уже был заготовлен ответ – у леди были затруднения в семье, и помолвка заключена втайне, сейчас же ничто не препятствует их браку. Более возражений со стороны юноши не последовало.

На следующий же день, выходя из церкви и оказавшись поблизости от шушукающихся миссис Хорсмен, миссис Пич и миссис Бродвик, майор намеренно громко обратился к юноше:

– В конце сентября мисс Лоу возвращается из Франции, и вы наконец сможете обвенчаться. Не стоило заключать помолвку в столь раннем возрасте, но что сделано – то сделано. В конце концов, два года – не столь уж долгий срок.

Джеймс молча кивнул, не желая прибегать к явной лжи, а майор одобрительно усмехнулся, наблюдая искоса, как замерли в изумлении дамы, на полуслове прервав свою оживленную беседу.

– Похоже, теперь нам ничего не остается делать, кроме как ожидать реакции местной публики. – Дилан был чрезвычайно доволен, а юноша, случайно встретившись взглядом с мисс Браун, подумал, что ему не стоило принимать участие в этом заговоре.

– Негодяй! Как этот нищеброд посмел нас так обманывать! А я еще тратила на него свое время! – бушевала мисс Марч, и ни сестра, ни миссис Хорсмен не могли ее успокоить. – Эта его невеста наверняка работает какой-нибудь гувернанткой или горничной, а теперь мы должны будем называть ее леди Дримстоун!

– Успокойтесь, милая, это не пойдет на пользу вашим нервам. Мы должны немедленно сообщить эту новость ее светлости, нельзя допустить, чтобы наша покровительница узнала о помолвке мистера Уайтинга от кого-то другого, – заметила миссис Бродвик, и дамы горячо ее поддержали.

Даже мисс Марч согласилась взять себя в руки, и все трое направились к графине Теодоре.

Здесь мы должны напомнить читателю, что майор Дилан недооценил таланты графини Рэдволл. Выслушав поразительное сообщение ее верных соратниц, графиня некоторое время раздумывала, потом с улыбкой обратилась к мисс Корделии:

– Дитя мое, вам совершенно не о чем беспокоиться. Разумеется, никакой мисс Лоу не существует.

Сделав театральную паузу, во время которой ее собеседницы являли собой разную степень недоверия и изумления, ее светлость продолжила:

– Недавно у меня состоялся задушевный разговор с майором Диланом, в ходе которого я открыла ему глаза на некоторых наших соседей. После этого, я уверена, он и придумал эту помолвку, чтобы уберечь юношу от козней кое-каких дам.

Не надо было долго раздумывать, чтобы понять, каких соседей имела в виду ее светлость. Разумеется, речь могла идти только о Браунах. Поразмыслив, дамы вынуждены были согласиться, что вся эта история в высшей степени странная, а жизненный опыт графини вполне вызывает доверие, и она вряд ли могла ошибиться в таком серьезном деле.

Мисс Марч, немного успокоенная, все же питала еще некоторые сомнения, но миссис Рэдволл утешила ее, предложив свой план, как ответить на интригу майора:

– Даже если мы на секунду допустим, что этот вымысел может быть правдой, помолвка – это еще не женитьба. Мы зачастую видим, как помолвки заключаются и расторгаются по самым разным причинам. Ваши достоинства, я уверена, не идут ни в какое сравнение с прелестями этой предполагаемой мисс, ведь раньше молодой человек вряд ли имел возможность встретить настоящую леди в своем окружении. Но я уверена, что все это – чистейшей воды выдумка мистера Дилана. Вам же я советую вести себя так, как будто вы ничуть не огорчены новостью, и относиться к лорду по-дружески, как будто вы вполне одобряете его и желаете ему счастья.

– Но зачем, ваша светлость? – с недоумением спросила юная леди, еще не так искушенная в коварстве, как ее старшая подруга.

– Майор наверняка хочет убить двух зайцев: уберечь мистера Джеймса от осады и посмотреть, как общество отреагирует на его помолвку. Те, кто станут относиться к нему по-прежнему, будут сочтены неопасными, и тогда настанет наше время нанести удар. А те, кто отвернется от юноши, проявит ревность или недовольство, навсегда станут врагами в глазах его опекуна.

Мудрость графини была признана всеми дамами неоспоримой, и заговорщицы разошлись, вполне довольные друг другом и уверенные в своей недалекой уже победе.

Семейство Браун узнало удивительную новость от мисс Форест, иногда навещавшей их, как была уверена Алисон, втайне от миссис Хорсмен и прочих дам из совета.

Выслушав ее, миссис Браун покачала головой:

– Необдуманно было заключать помолвку так рано, ведь ему было тогда всего семнадцать лет!

– Вы сами вышли за батюшку в столь же юном возрасте, – заметила Дженни, на лицо которой набежала легкая тень – не более.

– Зато он был намного старше, – возразила мать. – Вероятно, им следовало ждать, когда юноша так или иначе встанет на ноги, а теперь для свадьбы нет никаких препятствий. Надеюсь, она приятная девушка. Теперь понятно, почему опекун так оберегает его. Возможно, невеста – какая-нибудь его родственница или знакомая.

– В любом случае они сохранили верность своей любви, находясь в разлуке, и теперь обретут заслуженное счастье, – романтичное настроение Дженни, похоже, не могли поколебать никакие жизненные перипетии.

Мать, убедившись, что ее дочь не будет страдать из-за несвободы мистера Уайтинга, слегка посетовала, что еще один подходящий, несмотря даже на майора, вариант снова ушел из рук, и решила окончательно смириться с судьбой и перестать искать жениха для дочери. Возможно, сама судьба пошлет ей того, кто будет ее счастьем, но кто знает, когда это случится. А пока можно не торопиться – невзирая на сопротивление матери и сестры, Полли помогала родным из своих денег на расходы, и призрак нищеты покинул дом Браунов.

Майор Дилан мог быть доволен успехом своего плана – новость не только мгновенно разнеслась по округе, но и вызвала именно такую реакцию, какой он ожидал. Леди вроде мисс Мэй и их родные начали выказывать Джеймсу чрезвычайную холодность, так же как до этого были с ним чрезвычайно любезны. Только мисс Марч и мисс Браун разочаровали майора, оставшись верны себе.

Больше всего мистеру Уайтингу досталось от молодой миссис Рэдволл – Полли бесцеремонно потребовала у него объяснений и подробностей, пеняя на скрытность молодого человека, даже с лучшими друзьями не поделившегося своими обстоятельствами. Спас юношу все тот же майор, довольно резко заявивший Полли, что она все узнает в свое время.

Находившаяся тут же Алисон сочла нужным вступиться за дочь, впрочем, в том вовсе не нуждавшуюся: