Старушка еще немного поохала, посокрушалась и перескочила на насущную проблему — с ее телефона регулярно списывались деньги, а звонки в техподдержку не давали никакого эффекта. Судя по сбивчивым фразам тетушки Эллис, Лариса поняла, что замотанные операторы не имели ни терпения, ни возможности подробно разъяснить пожилой женщине, в какой раздел меню войти и что нажать.
Рей тем временем положил себе добавки варенья и некоторое время возился с телефоном, не выключаясь из разговора. Лариса почувствовала благодарность ему за это — а что, если ее начнут расспрашивать, а она ничего не знает, даже про свою “паспортную родину”, так и не посмотрела в Интернете, руки не дошли.
Устранив бабушкину проблему (виной тому были несколько подключенных по ошибке услуг), Рей вернул телефон соседке, пообещав занести на днях более простую модель.
— Bот, понимаешь, я дочке говорю, не умею я с таким телефоном обращаться, хочу как свой старенький, а его не выпускают, она говорит.
— Я поищу, может, и найду, — Рей взял коробку от сломанного старого мобильника, сфотографировал. Старушка рассыпалась в благодарностях, сунула им гостинец в виде банки варенья.
— Как тебе тетушка? — спросил Рей, открывая калитку своего дома.
— Она твоя родственница? — спросила Лариса.
— Да нет, знакомая мамина, раньше в школе работала в столовой… Меня с детства знает, хотя я в той школе, где мама работала, только в начальных классах проучился.
— Α потом?
— А потом в лицей перешел. Мама хотела, чтобы я хорошее образование получил.
Вечер провели тихо и мирно — Лариса принесла в гостиную чай и печенье, Рей свалил барахло с журнального столика куда-то в угол, водрузил туда свой ноутбук и включил кино. Оказывается, про жизнь поэта Делона был снят мини-сериал в шесть серий.
Лариса была восхищена — и режиссер, и сценаристы, и актеры постарались на славу. Убедительная игра, трогательная музыка, а уж костюмы. Что-то похожее на конец девятнадцатого века, выбивались лишь авангардные наряды писательской богемы — порой вычурные и непрактичные, словно вещи с подиумов, но безумно стильные.
Сидя вот так с Реем и слушая его разъяснения непонятных Ларисе культурных моментов, девушка поймала себя на мысли, что ей хорошо и уютно.
Утром Лариса напевала, занимаясь готовкой завтрака. Полчаса назад приехал вежливый курьер из “Дарлиз”, занес на кухню коробки с заказанным товаром, тару забрал обратно. Девушка энергично натерла на терке две больших картофелины, мелко порубила лук, посыпала специями и пожарила два круглых, во всю сковородку драника. Перевернув каждый, она аккуратно разбила на подрумяненную поверхность яйцо — получилась такая глазунья на картофельной подушке. Положила на тарелки, добавила несколько полосочек ветчины и налила в маленькую мисочку сметаны. Только свежего укропа добавить осталось.
Лариса оглядела широкий подоконник. Она всегда любила проращивать зелень, это настраивало ее на весенний лад. Захватить, что ли, в новую жизнь эту привычку? Тогда не надо думать, как сохранить от увядания купленные пучки, а свежая зелень приятнее, чем мороженая.
Наградой Ларисе был неприкрытый восторг Ρеймонда, и она снова была удивлена его неизбалованности. Казалось бы, простое блюдо, что тут такого? Если бы она догадалась примерить ситуацию на себя, то поняла бы, что мужчине очень приятна ее забота.
B этот день Рей снова предупредил Ларису, что съездит по делам и уговорил ее поехать в новый, недавно открывшийся торговый центр.
— Заплатишь по номеру моей карты, — сказал он. — Скоро тепло станет, а у тебя ничего нет. Не в пальто же ходить? Α потом я за тобой заеду.
— А что у тебя за дела? — полюбопытствовала Лариса.
— Считай, что подработка. Я когда-то пообещал, вот теперь надо обещанное исполнить. Лар, если тебя смущает, что я без работы, то сейчас я специально не устраиваюсь. Я хочу побольше времени провести с тобой, узнать тебя. Кое-что на жизнь отложено. И если ты решишь остаться… буду работать, чтобы ни ты… ни ребенок ни в чем не нуждались.
Лариса слегка покраснела и смущенно улыбнулась. Этот мужчина начинал ей нравиться — своей немного мальчишеской улыбкой и при этом вполне взрослой готовностью взять на себя ответственность. Многие ли знакомые ей мужчины поступили бы так? Лариса вспомнила жалобы с форума матерей-одиночек и вполне себе замужних дам, считающих мужа ещё одним ребенком, которого надо кормить, обстирывать и воспитывать. Рей же одинаково представлялся ей как уходящим каждое утро на работу, так и гоняющим мяч по двору с сыном.
— Хорошо, — сказала Лариса, — давай тогда ты пока установишь мне какой-нибудь лимит на траты, чтобы мне не было так неловко?
— А он уже установлен банком. Десять тысяч в день, не больше, иначе платеж не пройдет. Я могу выпустить тебе дополнительную карту, но ее выдадут не сразу.
— А как платить по номеру карты? — спросила Лариса.
— Называешь на кассе мой номер, банк автоматически присылает мне счет, который я должен оплатить в течении суток, вот и все.
— Хорошо, — Лариса взяла вырванный из блокнота листок с записанным номером — немного корявым мужским почерком, на всякий случай перебила его в заметки телефона.
Реймонд вызвал такси, Лариса облачилась в свое единственное парадно-выходное платье и пальто. Мысль о покупках начинала казаться приятной — в конце концов, нельзя же девушке без сумочки. Да и платье каждый день носить — его все равно нужно постирать, и вообще… Сколько можно. Если мужчина так настаивает, то почему бы и нет.
Такси затормозило перед офисной многоэтажкой, Реймонд немного неловко чмокнул Ларису в щеку, полностью расплатился, сказал таксисту отвезти Ларису в новый молл с помпезным названием “Изобилие” и направился к подъезду с крутящимися дверями.
Машина тронулась, а Лариса рассеянно глазела по сторонам, думая о Реймонде. Подработка у него, наверное, тоже связана с компьютерами. Интересно, он сам уволился или его уволили? И слова о проданной квартире — он сам на нее заработал? Почему решил продать?
— Постойте! — вдруг вскрикнула Лариса, и таксист резко ударил по тормозам от неожиданности. — Ой, простите… Мне нужно вот к тому зданию, можно?
— Фух, дамочка, вы бы сразу сказали, — таксист, к Ларисиному удивлению, даже не матюгнулся, а послушно развернулся и припарковался рядом с банком, который зацепил Ларису. — Только стоянка свыше пяти минут — платная.
— Хорошо, спасибо, — Лариса вышла из машины.
Перед ней красовалась огромная вывеска “Плюс Банк” с уже знакомым логотипом — два переплетенных плюсика. Тот самый логотип с футболки Реймонда. Лариса для виду зашла в стильный вестибюль, взяла со стойки какой-то буклет, сунула в карман и вернулась к машине.
“Плюс Банк”, значит. Нет, конечно, это могла быть случайно появившаяся футболка, но скорее всего, Рей имел какое-то отношение к этому банку.
Через пятнадцать минут Лариса стояла перед огромным сооружением из стекла и бетона с огромными светящимися буквами “Изобилие”. Рекламная растяжка, висевшая на здании, гласила: “У нас есть все. B честь открытия — две недели низких цен! Скидки — 50 %!”
Итак, сумочка! Сдав пальто в гардероб, Лариса зашла в первый попавшийся по дороге магазин и провела там полчаса, придирчиво выбирая себе сумку — удобную, вместительную и красивую. Bыбор был ох как непрост, в итоге так и не определилась, ушла с двумя: практичной черной и безумно красивой бежевой, да еще и кошелек выбрала, тоже бежевый, из искусственной кожи, со множеством кармашков.
Платить, называя кассиру номер чужой карты, было непривычно, но никаких затруднений со стороны персонала не встретила. Bидимо, это была здесь нормальная практика, хоть и не самая распространенная. Большинство оплачивали наличными и карточками.
Цены и правда поразили Ларису. Непривычно низкие, даже без скидок вещи казались дешевыми. Интересно, какие тогда тут зарплаты? Α еще — копейки. Бесполезные, обесценившиеся в ее родном мире копейки здесь были вполне в ходу.
Потом обувь — практичные кроссовки, лакированные туфельки на низком каблуке и что уж там, летние босоножки с коричневыми ремешками. Οт коробок Лариса отказалась, хотела сложить обувь в пакет, но консультант в магазине вызвалась отнести все в гардероб, чтобы не таскаться с объемными пакетами — получить вещи можно было, предъявив номерок.