Бренда Джойс - Подари мне мечту

— Защитить? Да зачем ее защищать? Разве что от нее самой! И если она захотела лишний раз переспать или даже пожениться с Антонио де ла Баркой, это ее дело! Она давно взрослая, хотя и без царя в голове!

— Мы обязаны защитить ее, Кассандра! — устало бубнила Кэтрин. — Обязаны!

Ну уж нет, Касс не собиралась покупаться на эту чушь!

— Дело вовсе не в том, что между нашими семьями случилась какая-то трагедия в прошлом! Дело в том, что у Антонио де ла Барки погиб отец. И ты определенно имеешь отношение к его смерти! Так может, это не Трейси ты пытаешься защитить? А саму себя?

Кэтрин в ужасе вскочила. Касс словно со стороны смотрела на себя и слушала свою гневную, жестокую тираду, обращенную к самому дорогому и близкому человеку, но ничего не могла с собой поделать: ведь от этого зависела судьба Алисы!

— Что там произошло на самом деле? — наступала она на испуганную, онемевшую Кэтрин. — И не вздумай заявить, что не желаешь поднимать эту тему! Я имею полное право знать правду! Трейси собралась за Антонио замуж! — Касс не заметила, как перешла на крик. Она кричала и обливалась слезами. — А он далеко не дурак! И вдобавок историк! Ты не боишься, что рано или поздно он все равно докопается до правды? А что, если он захочет отомстить? Или добиться справедливого суда?

Кэтрин без сил рухнула в кресло и закрыла лицо руками.

— Ну как ты не видишь, что гибель его отца — всего лишь часть мозаики, слагаемое злого рока?

— Никакого рока не существует! — Касс шагнула вперед. Больше всего ей хотелось бы схватить Кэтрин за плечи и встряхнуть как следует, чтобы привести в чувство. Ей самой тоже не мешало опомниться, но Касс уже не могла остановиться, доведенная до ужаса последними событиями и собственными поступками. Она встала на колени перед креслом. — Я тебя умоляю! Я не меньше твоего хочу защитить нашу семью! И если Антонио де ла Барка действительно опасен, я должна знать, в чем именно заключена эта опасность. И не пытайся уверять меня, что это связано с какими-то делами давно минувших дней! Тетя Кэтрин, я хочу вернуть мою девочку! Я хочу ее вернуть!!! Но я не могу действовать в потемках! Ты его убила?

Кэтрин уронила руки на колени. Касс выжидала, глядя в ее влажные от слез, по-старчески выцветшие глаза.

— Это сложно объяснить, — наконец выдала Кэтрин.

Поначалу Касс не поверила своим ушам, а в следующий миг вспыхнула от ярости.

В соседней комнате зазвонил телефон. Ни одна из них и не подумала ответить на звонок. Касс с трудом перевела дух и постаралась взять себя в руки.

— Хватит ходить вокруг да около!

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Кассандра! — Кэтрин выпрямилась, стараясь вернуть себе достоинство. — Я старше тебя, и я твоя тетка!

Касс по-прежнему стояла на коленях перед напряженно выпрямившейся Кэтрин. Она готова была продолжать допрос, но в дверях появилась одна из горничных:

— Мисс де Уоренн! Вас к телефону!

— Будьте добры, примите сообщение, — распорядилась Касс, не сводя глаз с тетки. Кэтрин разглядывала перстень с сапфиром, обрамленным бриллиантами, — кажется, подарок Роберта на серебряную свадьбу.

— Это миссис Теннант, — робко пояснила горничная. — Она говорит, что это срочно.

Касс словно подбросило. Грозно глянув на тетку, она поспешила к телефону.

Попытки овладеть собой ни к чему не привели. Обмирая от страха, Касс промолвила:

— Трейс?

— Да, это я, — раздался холодный голос.

— Трейс, я так жалею, что мы…

— Моего адвоката зовут Марк Хопкинс, — перебила Трейси. — Завтра утром я пошлю машину за Алисой. Постарайся упаковать все ее вещи. По всем вопросам вы с Кэтрин можете обращаться к Марку.

— Трейси! — вскричала Касс. Она снова и снова тыкала пальцем в кнопку повторного набора, стараясь не обращать внимания на то, как угрожающе сдвигаются стены кабинета. Касс понимала, что стены остались на месте, это рушится ее жизнь, готовая погрести ее под своими обломками.

В трубке гудело и гудело без конца, пока не включился автоответчик.

— Трейси! — закричала Касс. — Я знаю, что ты там! Ну пожалуйста, пожалуйста, возьми трубку!

Но сестра так и не ответила на звонок.

Касс набрала номер ее сотового телефона — тот же результат. Она звонила и звонила без конца, пока не рухнула без сил в кресло, выронив из рук телефон.

— То ли еще будет, — промолвила Кэтрин.

— Да. — Касс подняла на нее глаза, полные слез. — То ли еще будет, — повторила она, хотя понимала, что они говорят о разных вещах. — Тебе все еще хватает совести цепляться за отговорки? Завтра Трейси заберет Алису! А нам предложено обращаться к ее адвокату!

У Кэтрин был такой вид, словно она вот-вот потеряет сознание.

— Его сбила машина. В одном маленьком испанском городке под названием Педраса — вряд ли ты когда-нибудь о таком слышала.

Касс опешила. Тетка говорила механическим голосом, будто робот. Ей стало больно и стыдно. И в то же время она почувствовала облечение:

— Так, значит, это все-таки был несчастный случай?

Кэтрин, как заколдованная, смотрела куда-то вдаль — или в прошлое?

— Вряд ли.

— Но тем не менее ты называешь это несчастным случаем, — Касс уже не знала, что и подумать.

Кэтрин наконец-то посмотрела на нее и мрачно улыбнулась:

— Я нарочно выманила его так, чтобы он угодил под машину. Я хотела его уничтожить!

Касс, с трудом передвигая ноги, вернулась в Белфорд-Хаус. Присланный Трейси шофер утром увез Алису в Лондон. Касс не стала говорить малышке правду, и та уехала в полной уверенности, что проведет с матерью от силы пару недель. У Касс все переворачивалось в груди, стоило ей вспомнить бледное миниатюрное личико на заднем сиденье роскошного «мерседеса». Отважная девочка нашла в себе силы не плакать.

Хмурое дождливое утро словно отвечало настроению Касс. Она плелась через фойе, не замечая, что промокла до костей, и тупо повторяла про себя: «Что делать? Что делать?»

— Тетя Касс, я уже начинаю по тебе скучать! — призналась ей на прощание Алиса.

Касс стоило большого труда не разрыдаться на глазах у племянницы. Кто знает, может, они видятся в последний раз?

— Желаю тебе хорошо отдохнуть вдвоем с мамой!

— Но почему ты не едешь с нами? И почему я уезжаю так рано? — со слезами на глазах спросила Алиса.

— Ты же знаешь свою маму — у нее вечно меняются планы. — Касс фальшиво улыбнулась.

Алиса покорно кивнула, дверца автомобиля захлопнулась, и Касс осталась одна под проливным дождем на опустевшей подъездной аллее.

Она боролась, как могла. Касс поспешила в конюшню, и провела в седле целый день, однако это не помогло избавиться от горя. И теперь она вернулась домой, несчастная и промокшая.

Оставалась надежда на то, что работа поможет ей преодолеть страх и тоску, но сегодня Касс была не в силах сесть за компьютер.

«А что, если ей не надоест? Если она не захочет расстаться с Алисой?!»

Касс снова охватила паника. Мысли метались по кругу, как заведенные. «Никому из нас не поздоровится…» Касс вошла в библиотеку и мрачно уставилась в окно, за которым расстилался унылый дождливый пейзаж. Скоро наступит ночь. Почему она позволила забрать Алису? Почему не нашла способа обмануть Трейси? Ведь дело вовсе не в том, что они не поделили Антонио де ла Барку!

Она ненавидит свою сестру. Вот и все.

По телу пробежала внезапная дрожь. Она резко выпрямилась, потрясенная этой странной мыслью. Ведь она любит Трейси, при чем тут ненависть? Не в силах оставаться на месте, Касс понеслась вон из библиотеки по коридору, пока не наткнулась на горничную.

— Мне кто-нибудь звонил?

— Нет, мисс де Уоренн. Извините.

Она и не надеялась, что сегодня ей позвонит Алиса. Главное — не звонил адвокат Трейси, и от облегчения у Касс потемнело в глазах.

— Мисс де Уоренн?

Касс с трудом сосредоточила взгляд на пожилой женщине, которую знала с детства, — служанке из местных, давно воспитавшей своих детей и внуков, но при этом упорно отказывавшейся обращаться к ней по имени.

— Что, Селия?

— Леди Кэтрин легла спать. Боюсь, ей все еще плохо. Вас не было целый день, и я предлагала позвонить доктору Столману, но она и слышать об этом не хочет. Может, вы проведаете ее? Она отсылает меня всякий раз, стоит постучать к ней в спальню!

Пухлая физиономия Селии пошла складками от усталости и беспокойства. Касс едва держалась на ногах и вряд ли могла служить опорой страждущим, не говоря уже о большом соблазне обвинить во всех несчастьях упрямство тети Кэтрин. Однако она кивнула: