Бренда Джойс - Подари мне мечту

Ну конечно, все дело в проводах! Он выключил свет и шагнул вперед. Касс молча смотрела, как Антонио прикрыл дверь. Она понимала, что ведет себя глупо, и все же сказала:

— А знаете, моя тетка умоляла меня не соваться сюда.

— Вот как?

— В последние дни она вообще вела себя странно. Незадолго перед моим отъездом Кэтрин стало так плохо, что пришлось уложить ее в больницу с пневмонией.

— Очень жаль. Я рад, что сейчас ей лучше. А что именно она сказала?

— Она сказала… — Касс замялась, но так и не смогла придать своим словам небрежный, шутливый тон. — Тетка вообразила, будто наши семьи преследует общий рок. И что возобновление прежних связей непременно приведет к несчастью. — Касс попыталась усмехнуться, но из этого ничего не получилось.

Она ждала, что Антонио тоже рассмеется. Ничего подобного. Он смотрел на Касс так, что ей стало не по себе.

— Моя тетка перенесла тяжелую пневмонию. А Трейси… — Касс набрала полную грудь воздуха, словно ринулась головой в омут. — Мы разругались с ней в пух и прах, но вовсе не оттого, что между нами встал кто-то из де ла Барка.

— Весьма интересно.

— Правда?

— Моя мать тоже имеет довольно странные убеждения. Правда, она ни за что не станет ни с кем их обсуждать.

— Какие убеждения? — с недобрым предчувствием спросила Касс.

— Она уверена, что Изабель не покинула этот дом. — Антонио посмотрел на нее в упор.

Их глаза встретились.

— Моя мать — истинная католичка, однако готова в подтверждение этого поклясться на Библии.

— Ну что ж, не вижу в этом ничего невозможного, — пробормотала Касс. — Я верю, что такие вещи бывают. — И добавила, окончательно смутившись: — В некотором роде. Может, здесь вообще слоняется целая компания ваших предков, и потому этот дом кажется таким неуютным? — Она, не удержалась и оглянулась, как будто и впрямь ожидала, увидеть призрак. Слава Богу, коридор был пуст.

И вдруг Касс обмерла: да ведь Кэтрин говорила про Изабель то же самое! «Она вернулась!» На нее словно дохнуло ледяным ветром.

— Боюсь, моя мать не совсем отдает себе отчет в своих словах. — Голос Антонио вырвал ее из размышлений. — Она уже старая женщина. Как и ваша тетушка.

Их глаза снова встретились, и Касс воскликнула, стараясь отвлечь его от мыслей о Кэтрин:

— Может быть, вам в любом случае следует обратиться к электрику?

— А кроме того, моя мать всем сердцем ненавидит вашу тетушку, — мрачно улыбнулся Антонио. — Для вас это не новость?

У Касс сердце ушло в пятки. Она растерянно хлопала глазами, не зная, что сказать, как отвратить надвигавшийся удар.

— Собственно говоря, она ненавидит всю вашу семью, — добавил он. — Лютой ненавистью.

«Каса де суэньос»

День второй

— Какой чудесный день! — воскликнула Касс, выбравшись из автомобиля возле развалин замка и оглядевшись. — Эдуардо, тебе помочь? — спросила она как ни в чем не бывало, хотя не так-то легко было с невозмутимым видом наблюдать, как мальчик старается подняться на костыли. Ей все время хотелось поддержать его.

— Нет, сеньора, спасибо, — с достоинством отвечал он.

Алиса дождалась, пока Эдуардо выберется из машины, и захлопнула за ним дверцу.

Касс открыла багажник и достала два одеяла и корзинку с продуктами для пикника. На самом деле ей было не до веселья; всю ночь она не сомкнула глаз. Неужели Антонио играет с ней в кошки-мышки?

Нет, нельзя поддаваться мрачным мыслям и без конца прокручивать их разговор, иначе весь день пойдет насмарку! Тем более что сейчас, при ярком солнце, ее ночные страхи казались смешными и надуманными.

— Твоя семья действительно владела этим замком? — с нескрываемым почтением спросила Касс.

— Да, — гордо улыбнулся Эдуардо. — Не одну сотню лет. Отсюда они отражали набеги арабов.

— Разве арабы были и в Испании? — удивилась Алиса.

Пока Эдуардо читал ей краткий курс истории, Касс распаковала корзину и повесила на плечо фотоаппарат. Ей предстояло исследовать живописные руины. И хватит мучить себя бесплодными опасениями и страхами. Касс твердо решила заодно с детьми сполна насладиться сегодняшним пикником.

На ярко-синем небе не было ни облачка. Хотя солнце припекало вовсю, щеки приятно холодил легкий ветерок. Дорога, по, которой они приехали сюда, оставалась совершенно пустынной насколько хватало глаз, и это несколько нервировало Касс. Сразу за замком открывался потрясающий вид на рощу вековых испанских сосен. Касс постепенно начинала постигать суровое очарование здешних мест. Жаль, что это путешествие связано со столь печальными обстоятельствами. Она непременно выберется сюда еще раз, в более спокойной обстановке. Касс начала делать снимки.

— Тетя Касс! Можно мы пойдем в замок? — спросила Алиса.

— Погодите, я с вами! — Касс накинула на плечо ремень от камеры.

— Со мной все в порядке, сеньора, — солидно заверил ее Эдуардо.

Касс твердо пообещала Антонио, что будет предельно осторожна. Однако в глазах у мальчика светилась такая надежда, и он так ловко передвигался между камней, несмотря на свои костыли, что Касс стало ясно: этот ребенок так же нуждается в играх со сверстниками, как и любой другой. Она не решилась задавать нескромные вопросы, но, судя по всему, Эдуардо перенес в детстве полиомиелит. Какая жалость!

— Ну так и быть! — уступила она внезапному порыву. Под ее внимательным взглядом дети осторожно двинулись по мостику, перекинутому через канаву, окружавшую руины. Интересно, заглядывала ли сюда в свое время Изабель?

Изабель… Мать Антонио твердо верит в то, что ее призрак обитает в «Каса де суэньос». А может, она считает, что Изабель преследует весь род де ла Барка? И тетка твердила о том, что Изабель вернулась. Если сейчас это последствия тяжелой пневмонии и бреда, то с какой стати она упоминала об Изабель в своем старом дневнике?

Касс произвела в уме нехитрые расчеты. Антонио было четыре года, когда погиб его отец. Теперь ему тридцать восемь. Стало быть, Эдуардо погиб в 1966 году.

И последние записи в дневнике Кэтрин помечены 1966 годом!

Обрывки полученной здесь информации складывались в весьма неприятную картину. Этак недолго докопаться и до того, что Эдуардо попал под машину в июле 1966 года. Касс уже и сама не знала, к худу или к добру она отказалась совать нос в чужой дневник. Честно говоря, она просто испугалась тех признаний, что могла там вычитать.

Но кто даст гарантию, что там написана правда, а не плоды больного воображения ее тетки, потрясенной несчастным случаем?

Глядя на руины замка, покинутого обитателями еще в четырнадцатом веке, Касс размышляла о том, что здесь вполне могла бы гнездиться парочка призраков. Такие вещи были не редкостью у нее на родине. И к тому же это объяснило бы неприятные ощущения, порождаемые самим домом.

Да, старый особняк выглядит мрачным и запущенным, но не более того. И нечего ломать голову над бессвязными предсказаниями ее больной тетки. Точка!

Тем временем дети оказались перед полукруглой аркой, служившей входом в ближнюю башню, и вдруг исчезли прямо у нее на глазах! Буквально растворились среди пыльных развалин.

Касс стало не по себе. И дернуло же ее отпустить их без присмотра! Если с Эдуардо что-то случится, Антонио в жизни ей не простит, да и она сама тоже. «Дура! Дура!» — кричало все у нее внутри. Конечно, эти страхи не могли иметь ничего общего с какими-то там призраками! Эдуардо в два счета может оступиться — и что тогда будет?

Подхватив корзину и одеяла, Касс помчалась через ров и тут же увидела детей, стоявших под сводами просторного зала. Слава Богу! Теперь она глаз с них не спустит!

Немного, успокоившись, Касс позволила себе оглядеться. Перед ней на растрескавшемся полу лежали обломки какой-то колонны. Но тут ей бросилось в, глаза, что Алиса и Эдуардо как-то странно притихли.

— Ребята! Как дела?

Дети словно не слышали ее, уставившись на пролом в дальней стене. Касс встревожилась. Дети обернулись, бледные и взволнованные.

— Что случилось? — Касс метнулась вперед.

— Тетя Касс, там кто-то есть! — прошептала Алиса.

Касс остановилась, машинально прижав к себе детей, но не увидела в проломе ничего, кроме сосновых стволов. Да и кто мог бродить в этой пустыне, когда до ближайшей деревни не меньше двадцати минут езды, а машин на дороге не видно? А вдруг здесь и правда ошибается какой-нибудь бродяга, а она одна с двумя беспомощными детьми? Только этого не хватало!