Сабрина Филипс - Подари мне надежду

– Созрели? – хрипло спросил он, подходя к Либби сзади.

Подпрыгнув, она отпустила ветку, которая отскочила назад, а с дерева посыпался поток фиолетовых плодов, которые упали им под ноги.

– Я не слышала, как ты вернулся, – сказала она почти сердито, затем совладала с собой и заговорила сладким тоном: – Да, плоды созрели. Хочешь попробовать?

– Заманчиво, но пока отложим это, – протянул он. – Сегодня вечером я встречался с мэром. Хочу напомнить, что завтра вечером состоится вечеринка по случаю предварительного тура выборов.

Конечно. Либби так сосредоточилась на самих выборах – они должны состояться через пару дней, – что забыла о вечеринке.

– Ты хочешь, чтобы я туда пошла?

«Стефанос захандрит, если Либби там не появится», – подумал Рион. После той встречи в ратуше люди расспрашивали о Либби на каждой встрече с ним. Если бы ей можно было доверять, ее присутствие, вне сомнения, оказало бы положительный эффект. Но, учитывая то, что Либби могла в любой момент заговорить о шантаже или разводе, это был слишком серьезный риск. Кроме того, при одной мысли о том, что она ждет его дома, Рион начинал витать в облаках. Что же произойдет, если она будет рядом с ним весь день? Но по поводу завтрашнего вечера выбора у него нет. Он обязан прийти на вечеринку с женой. Нужно просто не спускать с нее глаз. И следить за своими чувствами.

– Это обязательно. Мы должны остаться в резиденции мэра и на следующий день, пока проводятся выборы. Присоединишься ко мне?

Впервые за все время ее покорный ответ прозвучал естественно. Весь вечер придется изображать кротость и глупость, а затем провести вместе ночь? Это будет последнее испытание.

– Конечно, – ответила она приторно-сладко. – Ничто не доставит мне большей радости.

Перед Либби встала своеобразная дилемма: что надеть? Наспех придуманный образ домохозяйки-замухрышки, которым она пользовалась последнюю неделю, потерпел сокрушительное поражение: оттолкнуть Риона не удалось. Но сегодня вечером он хочет видеть рядом с собой женщину, а значит, потребуется вечернее платье.

Либби привезла с собой только одно вечернее платье. К слову, у нее оно было вообще единственным. Вечеринки в «Фантастических турах от Кейт» проходили в очень непринужденной обстановке, за исключением тех редких случаев, когда Либби оказывалась с туристической группой в Австрии и предстоял поход в Венский оперный театр. Платье было сшито из мягкой, летящей ткани прозрачно-голубого цвета.

Оно идеально подходило для сегодняшней вечеринки, но так туго облегало ее фигуру, словно вторая кожа, что надевать его домохозяйке-замухрышке, роль которой исполняла Либби, было явно неуместно.

«Но ведь Рион завелся не из-за того, как я выглядела, а из-за того, как я действовала», – убедила она себя, спускаясь по лестнице, почтительно опустив глаза в пол. Но ей все-таки удалось заметить, как невероятно хорош Рион в смокинге. При виде него по ее телу пробежала чувственная дрожь.

– Итак, этот мэр на вечеринке по случаю предварительного тура выборов, тот же самый мэр, которого ты хотел мне представить в театре той ночью? – спросила она, с трудом сглотнув, когда они с Рионом шли к автомобилю.

Ее слова прервали его размышления. Рион уже всерьез подумывал о том, чтобы снять с Либби ее сексуальное маленькое платье и опоздать на вечеринку к мэру. Он заставил себя избавиться от этих мыслей. Сегодня вечером, как никогда, он должен быть сосредоточенным на деле!

Он кивнул, удерживая для Либби дверцу машины открытой:

– Его зовут Георгиос Цамис. Здесь, в Метамейкосе, пост мэра скорее означает почет, нежели власть. Георгиос по праву получил его, отстаивая интересы своей страны и ведя общественную работу в этой провинции.

Либби приложила все усилия, чтобы слушать, а не разглядывать сильные руки Риона, которые он положил на руль, а затем включил зажигание.

– По традиции перед очередными выборами мэр проводит вечеринку в своей резиденции – и для кандидатов, и для избирателей. Это празднование демократии и проявление того, что мэр поддержит любого, кого изберет народ.

Либби задумчиво кивнула, когда они понеслись по улицам в сторону новой части Метамейкоса. Лучи заходящего солнца золотили крыши белых вилл.

– Но, вероятно, всегда ходят слухи о том, какому кандидату он отдает предпочтение?

Рион изумился ее политической проницательности:

– Верно.

– В прошлый раз он поддерживал Спайроса?

– Георгиос хороший человек и поддерживает традиционные ценности. К сожалению, он помимо всего плохо разбирается в людях и годами не обращает внимания на закулисную возню Спайроса.

Либби хотела возразить. Может быть, Риону не стоит поспешно жаловаться на то, что мэр так плохо разбирается в людях? Однако она и рта не раскрыла, только кивнула.

Рион больше ничего не сказал. Наступила тишина, и казалось, вернулось напряжение, которое Либби ощущала в прошлый раз, когда они были в автомобиле. Она решила, что это результат ее воображения, потому что в тот раз напряжение было сексуальным. И хотя Рион действительно продолжает коситься на нее, причем совсем не целомудренно, о чувственности не может быть и речи, ведь Либби по меньшей мере не проявляла непокорности…

Боковым зрением Рион заметил, как она прикусила нижнюю губу. Он снова ощутил разочарование, которое пожирало его вот уже несколько дней. Он чувствовал, что Либби долго не продержится. Конечно, она убеждает себя, будто возникшая между ними атмосфера – плод ее воображения, но до нее постепенно доходит, что это не так.

Он улыбнулся, остановив автомобиль у резиденции мэра, и осторожно провел по ее обнаженному предплечью тыльной стороной ладони.

– Приехали, – выдохнул он, чувствуя, как она тает от его прикосновения.

В тот же миг камердинер открыл дверцы их автомобиля, и Рион подошел к Либби, готовый ее сопровождать.

Она не могла не заметить иронии судьбы: Рион вручил ключи и крупные чаевые молодому мужчине в серо-красной униформе. Она не могла не вспомнить то время, когда Рион сам был камердинером…

Рион мгновенно понял перемену в ее настроении. Она была почти готова прильнуть к нему и подставить губы для поцелуя. Затем Либби заметила камердинера, и ее поведение изменилось.

Риона охватила злость. Неудержимая ярость. Он слишком поддался инстинкту и не понял, что поступает опрометчиво.

Схватив Либби за запястье, он развернул ее к себе лицом:

– Не важно, как часто ты напоминаешь себе, кто я такой, или как упорно стараешься убедить себя, что я единственный, чье желание – неприятная правда. Это никогда не пройдет.

Либби резко подняла голову, в ушах эхом отражалось биение сердца.

– О чем ты говоришь?

– Об этом!

Он решительно обнял ее рукой за спину, побуждая слегка выгнуться и откинуть голову назад, чтобы ему было удобнее поцеловать ее в губы.

Поцелуй был страстным, резким и невероятно чувственным.

Либби понятия не имела, что Рион хочет сказать этим поцелуем. Ее мозг оказался слишком затуманен от желания, которое она сдерживала несколько дней и которое теперь прорывалось наружу. Происходящее казалось бессмысленным. Рион не должен был желать ее, пока она послушна!

Но вот он отстранился от нее. Когда мир перестал кружиться перед глазами Либби, она с ужасом поняла, где они находятся. Вокруг были жители Метамейкоса, направляющиеся в резиденцию мэра. Каждый из них стал свидетелем проявления их чувств. Либби густо покраснела, но ее мучила не уязвленная благопристойность. Она поняла, что Рион поцеловал ее на глазах у жителей намеренно! Это ранило ее настолько сильно, что она забыла о необходимости вести себя скромно.

– О, конечно, – произнесла она ледяным тоном. – Мы снова на людях.

Рион поджал губы:

– И что? Ты думаешь, что можешь использовать это как предлог, чтобы продолжать притворяться, будто происходящее между нами нереально?

– Нет. Я думаю, что прошедшую неделю я была точно такой женой, которой ты хотел меня видеть, но это нисколько тебя не заинтересовало.

Он посмотрел в ее глаза, понимая, что его ответ может стать ужасной ошибкой, но слишком злился, чтобы промолчать:

– Может быть, я просто позволял тебе так думать.

Либби уставилась на него, охваченная разрушительным ужасом.

Он знал о том, чего она пыталась добиться! Он заметил это так давно, что решил позволить ей вести себя таким образом, чтобы получить жену, которая ему была нужна, – жену, облагораживающую семейное гнездышко, пока идет предвыборная кампания. Либби стало дурно. Как она не заметила за прошедшую неделю того, что он снова ее использует? Свет в конце тоннеля – возвращение прежнего Риона – оказался в конце концов миражом. Он действительно лишь хотел ее контролировать.