Сабрина Филипс - Подари мне надежду

Рион покачал головой:

– Так и есть. То, что выборы состоятся через две недели, просто совпадение.

Она едва не задохнулась от ярости:

– То есть твои планы не пострадают, если я уеду?

– Мои планы? Нисколько. – Он пренебрежительно улыбнулся. – Но, боюсь, пострадают твои планы, так как я не подпишу документ о разводе, если ты уедешь.

Взмахнув руками, Либби выкрикнула:

– Ты мерзкий шантажист!

Резко развернувшись, она пошла по пыльной дороге к дому.

– Не нужно расстраиваться, дорогая. – Рион легко догнал ее. – Мы договорились, что проведем две недели вместе и выясним, сможем ли оставаться в браке. Я по-прежнему намерен доказать тебе, что у нас получится.

Боже правый, как легко ему удается лгать!

– Ты просто притворялся, что тебе нужно удержать меня рядом, чтобы принести пользу твоей предвыборной кампании!

– Не нужно читать мне нотаций о притворстве! – прорычал он, схватив ее за запястье и повернув к себе лицом. – Можешь говорить себе все, что хочешь: что я тебя не хочу, что ты меня не хочешь, что ты верна тому любовнику, который тебя ждет… Мы оба знаем, что между нами происходит. Если бы нам не мешали, это уже произошло бы!

Рион не дал ей возможности защищаться. В то мгновение, когда Либби осознала, что происходит, он уже припал к ее губам в жадном, требовательном и решительном поцелуе. И, не успев задаться вопросом, разумно ли поступает или нет, она почувствовала, как ее тело уже отозвалось на его поцелуй. Либби поцеловала его в ответ с той же страстностью.

Конечно, в ее действиях не было и грамма рассудительности. Но к тому моменту, когда она пришла к такому выводу, голос рассудка был ей уже не слышен. Его заглушила выплеснувшаяся наружу страсть, которую она тщательно скрывала в течение пяти лет. Желание пробудилось в ее теле, и Либби ему уступила. Всего на миг ей захотелось поверить, что хотя бы что-то за прошедшие сутки было настоящее.

И тут она вспомнила его слова: «… что ты верна тому любовнику, который тебя ждет…» Вот и доказательство! Рион хочет ее, это так, но лишь потому, что продолжает верить, будто она хочет развестись с ним и выйти замуж за другого. Мысль о том, что Либби принадлежит другому мужчине, для Риона то же самое, что красная тряпка для быка. Он ее не ревнует, а хватается за возможность доказать, что он для нее лучше любого другого мужчины. Для Риона это вызов, очередное соревнование, которое следует выиграть.

Либби резко высвободилась из его рук.

– У меня нет любовника, – внезапно сказала она.

Она знала, что спровоцирует тысячу вопросов, но это был единственный способ избежать опасности.

Рион скептически оглядел ее:

– Думаешь, если станешь притворяться, будто его не существует, у него есть шанс не узнать, что сейчас происходит?

Либби разочарованно тряхнула головой:

– Считаешь, что если бы у меня был любимый человек, я предала бы его, приехав сюда?

Рион понятия не имел, что он считает. Но, заговорив о предательстве, Либби дает ему шанс, которого он ждал.

– Итак, ты признаешь, что испытывала ко мне похотливые чувства с тех пор, как пришла ко мне в офис, женушка?

– Единственное, в чем я признаюсь, так это в том, что никогда не позволила бы себе представляться твоей женой на людях, если бы унижение от этого испытывала не только я, но и другой человек.

В его глазах вспыхнула ярость.

– О да, если только ты выйдешь замуж за кого-нибудь менее унизительного. За того, кто так же воспитан и морально чист, как ты. Нет, погоди минуту. Разве не ты, кто обвиняет меня последние десять минут во лжи, лгала все это время, что у тебя есть другой мужчина?

У Либби стали гореть щеки.

– Ты полагал…

– Так же, как ты полагала, что моя поездка сюда связана с компанией «Деликарис экспериенсис». Но ты пошла дальше меня и придумала еще одну ложь. – Он прищурился. – Зачем?

Она опустила голову:

– Я думала, ты поймешь, что логично подписать бумаги о разводе. Ты вроде бы был уверен, что мне нужны от тебя только деньги, и я должна была доказать тебе, что это не так.

– Хотя все это время так и было?! – проревел он.

– Нет, я говорила тебе…

– Ну да, ты мне говорила! Развод ты теперь считаешь логичным. Но ты уже жила с чувством унижения, будучи моей женой в течение пяти лет, так отчего ты вдруг вообразила, что оставаться моей женой нелогично? «Ашворт моторс» разорена? В этом все дело? – продолжал он. – Ты здесь потому, что надеешься, будто большие отступные в случае развода позволят восстановить семейный бизнес и тебе не придется работать дальше?

Либби прерывисто вздохнула и пошла в сторону дома. Как она могла даже на минуту поверить в то, что этот человек способен хотя бы чуть-чуть понять ее? Он был не тем Рионом, которого она когда-то знала. Он стал таким циничным…

Она покосилась на него, когда он пошел рядом.

– Я люблю свою работу, – произнесла она. – И я уже тебе сказала,- что мне не нужны твои деньги. Спустя столько времени я просто подумала, что поступаю верно. Что до «Ашворт моторс», я понятия не имею, в каком состоянии дела… В последний раз я видела родителей в тот день, когда мы с тобой уехали в Афины. Поэтому я ничего не знаю, как и ты.

– Твой отец отказался принять тебя обратно?!

Он выглядел изумленным.

– Я сама не вернулась.

– Так куда ты поехала?

– Первым рейсом вернулась из Афин в Манчестер. – Она пожала плечами. – Мне было все равно, куда возвращаться.

Для начала Либби поселилась в двухстах милях от родителей. Но отец все-таки разыскал ее и позвонил по телефону три года спустя, когда узнал об успехе Риона из газет. Он решил, что теперь в его интересах позвонить дочери и покаяться.

– Итак, ты предпочла жить в незнакомом городе, а не быть моей женой.

Выражение лица Либби стало напряженным.

– Мне нужно было так сделать, Рион. Я точно так же знала, что ты будешь счастливее, живя в одиночестве и думая только о работе.

Рион резко повернулся к ней, когда они подошли к парадной двери:

– Счастливее? Я работал только для того, чтобы заработать достаточно денег! Чтобы мы выбрались из лачуги, в которой жили!

Либби показалось, что земля ушла у нее из-под ног. Ведь он мечтал только работать! После того как она перестала восторгаться семейной жизнью и поняла, что хочет сама контролировать свою жизнь, Рион обнаружил, что действительно желает в одиночку добиться успеха. Разве не так?

– Наш брак оказался не тем, чего мы оба ждали. Ты сам сказал, что наш брак был обречен с самого начала.

– Только потому, что ты никогда мне не верила.

Либби ухватилась за парадную дверь, чтобы не потерять равновесия. Ее охватило чувство вины. Неужели это правда? Неужели она одна разочаровалась в их браке? Либби снова вспомнила те три коротких месяца, что они провели вместе. Нет, не важно, что Рион говорит. Она знает, что и он разочаровался… Но в реальности сдалась только она, оставив своего гордого мужа-грека. И внезапно с поразительной ясностью она увидела ответ на свой вопрос, почему он превратился в такого мрачного, пресытившегося человека, который стоит перед ней сейчас. Потому что она ушла от него!

Горючие слезы жгли глаза Либби.

– Я всегда тебе верила, Рион, поэтому и вышла за тебя замуж.

Рион заскрежетал зубами. Да, принимая его предложение, она верила ему, полагала, что ее отец благословит их. И возможно, она так сильно его желала, что даже после отказа отца позволила себе верить, будто Рион все-таки не последний человек в Греции. В конце концов, они поженились. Но как только он привез ее в ужасающую квартиру, она поняла, что Рион совсем не тот, кем она его представляла.

И хотя Рион старался убедить себя, что Либби, его любимая женщина, думает иначе, в глубине души он почти ожидал ее ухода. С той минуты, как перенес на руках через порог, он боялся и ждал этого. И Либби ушла…

Он скривился. Ни за что на свете Томас Ашворт не стал бы даже рассматривать кого-нибудь вроде Риона в качестве будущего зятя и наследника компании!

Но Рион и не хотел унаследовать эту компанию. Он всегда планировал создать собственную фирму. Но Либби… Как только она впервые посмотрела на него огромными голубыми глазами, не делая различий между ним и собой, он не смог справиться с желанием обладать ею. Хотя они действительно очень мало знали друг о друге; хотя он всегда казался себе мальчишкой из трущоб рядом с элегантной красавицей; хотя ему следовало понимать, что он ей не пара. Он хотел ее вопреки всему, как не хотел ни одну женщину.