Мистер Пратт сделал еще несколько записей, прежде чем положить перо.

– Если возникнут еще какие-либо вопросы, я тут же сообщу вам. Первый перевод денег будет произведен уже сегодня.

– Отлично. – Алек поднялся. – А теперь, с вашего позволения, нас с леди Хантерстон ждут неотложные дела. – Он подал Джулии руку и направился с ней к дверям, в то время как поверенный безмолвно взирал на них.

Оказавшись в карете, Алек задорно улыбнулся:

– Господи, благослови суд, в котором разбираются дела бедняков!

Джулия сдержала нетерпеливый вздох.

– Я забыла распорядиться о переводе моей доли на мой счет.

Улыбка виконта исчезла так же быстро, как и появилась.

– Не беспокойтесь, – резко ответил он. – Вы получите свою долю, которую заработали более чем честно.

Его слова пронзили Джулию словно жалом; на мгновение она даже пожалела о том, что вынудила его отдать ей половину наследства. В конце концов, Алек не совершил ничего предосудительного, кроме того, что участвовал в одной из отвратительных проделок Терезы.

И все же, если бы она не убедила его отдать ей часть наследства, то на что-нибудь действительно стоящее не было бы потрачено ни фартинга. Джулия довольно улыбнулась.

– Я уверена, вы позаботитесь об этом. У меня большие планы относительно того, как ее потратить.

Алек от изумления замер, но тут же рассмеялся.

– По крайней мере вы честны со мной. Ну и куда же велеть ехать Джонстону – к «Таттерсоллзу» за новым экипажем или на Бонд-стрит?

Джулия отрицательно мотнула головой:

– О нет! У меня совершенно другие планы на мою часть наследства.

Алек сдвинул шляпу назад и сел прямо.

– Какие именно, если не секрет?

– Во-первых, я хочу оказать содействие Обществу помощи нуждающимся женщинам – оно недавно лишилось поддержки своего главного спонсора и теперь испытывает серьезные финансовые затруднения. Затем... – Джулия нахмурилась. – Что касается оставшейся части, здесь я буду очень осмотрительна. Не все благотворительные общества управляются надлежащим образом, знаете ли.

Виконт окинул Джулию внимательным взглядом.

– Ах, так вы увлекаетесь филантропией, дорогая? Вы слишком наивны. Все изменится, стоит вам только узнать вкус шампанского, ощутить нежное прикосновение шелка к своей коже и надеть на свою прелестную шейку бриллиантовое ожерелье.

Джулия потрогала шарфик на шее, словно желая убедиться, что он еще на ней.

– Мне приходилось пробовать шампанское, благодарю вас, но я к нему совершенно равнодушна. – Она потерла кончик носа. – От него только щекочет в носу.

Виконт усмехнулся:

– Значит, это было плохое шампанское.

– Мне сказали, что оно самое лучшее, но, возможно, вы и правы: в таких вещах никогда нельзя быть полностью уверенным...

Алек внимательно смотрел на нее, словно никогда раньше не видел.

– Да, – медленно произнес он, – никогда нельзя... Джулия сразу вспомнила ощущение жара, которое оставило его прикосновение на ее запястье. Под его загадочным взглядом оно возникло снова. Она смущенно поднесла руку к волосам и обнаружила, что большая их часть выскользнула из тщательно уложенного ею утром пучка. Длинные тонкие пряди вились над воротником и даже пробрались под него. Должно быть, это выглядело ужасно. Она попробовала вернуть мешающие ей волосы на место.

– Ради Бога, – сказал Алек с оттенком нетерпения в голосе, – оставьте все как есть.

Джулия покраснела.

– Прошу меня извинить...

– В самом деле? – Он неожиданно придвинулся к ней почти вплотную, снял с нее очки, а затем вернулся на свое место. На его губах заиграла легкая улыбка. – Вот так, – сказал он удовлетворенно. – Так гораздо лучше.

– Лучше для кого? Я ничего не вижу.

– Неужели? Зато я вижу. Согласно нашему уговору, моя дорогая Джулия, прикасаться к вам я не могу, но мне не запрещено смотреть на вас.

Сердце Джулии забилось так сильно, что этот стук, вероятно, был слышен Алеку. «Он повеса, – строго напомнила она себе, – и говорит это каждой женщине, с которой встречается».

Джулия в отчаянии искала безопасную тему для разговора.

– Вы сказали мистеру Пратту, что у нас какие-то срочные дела.

Алек беззаботно поигрывал ее очками.

– Да, есть кое-какие.

– Какие именно?

– Мы, моя дорогая, едем за покупками.

– Для чего?

Он быстро окинул ее взглядом с головы до ног, задержавшись на вышедшей из моды накидке и сумочке.

– Для того, чтобы купить одежду.

Джулия заметила осуждение в его взгляде, и ее душа взбунтовалась. Несмотря на то что миссис Уинстон разгладила множество складок на ее платье, она знала, что выглядит довольно неряшливо.

Под поблескивавшим из-под полей шляпы взглядом виконта ей неожиданно для самой себя захотелось, чтобы на ней было ослепительное платье, такое, которое волшебным образом превратило бы ее в прекрасную соблазнительницу и от вида которого его сердце забилось бы так же сильно, как у нее.

Однако Джулия быстро смогла обуздать свое разыгравшееся воображение.

– Я полагаю, что мне действительно понадобятся одно или два платья, – призналась она, хотя и считала, что на деньги, заплаченные за одно платье, можно сделать множество наиполезнейших дел.

– Вам потребуется больше, чем одно или два. Нам нужно произвести в обществе фурор.

Это сообщение поразило се.

– Но для чего?

– У нас нет выбора. Как подчеркнул наш общий знакомый, мистер Пратт, завещание имеет одну особенность. Мы должны занять надлежащее место в обществе.

Джулия разгладила на коленях свое серое муслиновое платье.

– Не думаю, что все это придется мне по вкусу.

– Это будет кошмаром для нас обоих, – миролюбиво согласился с ней виконт. – Богатые очень похожи на стаю волков: им больше всего по вкусу пожирать своих самых слабых товарищей.

Джулия удивленно подняла брови.

– И для этого мне нужно купить платья? Алек небрежно усмехнулся.

– Если мы хотим рассчитывать на успех в этом сражении, то единственное средство – это вооружиться самым тщательным образом.

Джулия взяла у него очки и снова водрузила их на нос.

– Это чем-то похоже на детскую игру.

– Да, и, к сожалению, ни у кого из нас нет выбора.

Карета замедлила ход и остановилась у тротуара. Не дожидаясь, пока подойдет кучер, Алек сам открыл дверцу и достал откидные ступеньки, после чего протянул Джулии руку. Его удивило, что она немного помедлила, прежде чем вложить пальцы в его ладонь и ступить на лестницу. Ее распущенные волосы развевались на ветру, от них исходил слабый аромат лимона и пряностей.

Чтобы сильнее ощутить его, Алек наклонился к ней поближе, и в этот момент к ним подошел Джонстон.

– Что же это вы, ваше сиятельство? Сами открываете дверцу... – осуждающе произнес он. – Если так пойдет дальше, вы скоро будете сами чистить себе сапоги.

Алек взял Джулию под руку и повел ее по направлению к магазину.

– Некоторое время мы будем заняты, Джонстон: нам с леди Хантерстон нужно заказать платья для ее дебюта.

– А что делать мне? – с явным недовольством поинтересовался грум.

Джулия высвободила руку и открыла ридикюль. Достав оттуда два пенса, она отдала их Джонстону.

– Вот возьмите. Отведите лошадей и поешьте где-нибудь хорошего горячего супа, а потом возвращайтесь за нами.

Джонстон, смущенный ее неожиданной щедростью, безмолвно кивнул.

Джулия выглядела чрезвычайно довольной, когда они отправились к модисткам; се ничем не сдерживаемые волосы лежали свободными волнами, щеки порозовели от утренней прохлады... Алек даже пожалел, что позволил ей опять надеть очки.

Глядя ей вслед и любуясь ее изящными движениями, виконт наклонился к Джонстону:

– Делай что хочешь, только постарайся не напиться. Кучер положил монеты в карман и ухмыльнулся:

– Стараюсь-то я всегда.

Алек рассмеялся и пошел вслед за Джулией.

Она встретила его в том дурном расположении духа, какое бывает у человека, которому предстоит заняться неприятным делом.

– Максимум четыре платья.

– Вы больше не компаньонка, Джулия.

Она все еще колебалась, и Алек взял ее ладони в свои.

– Нам удалось взять отсрочку у Пратта, но все трудности еще впереди.

Джулия сморщила нос.

– Ну хорошо, однако я настаиваю на том, что за свои платья заплачу сама.

– Нет. Одежду моей жены оплачиваю я. Так будет правильно.