– Где она?
Мэдди вздернула подбородок и внезапно стала выглядеть на свои семьдесят лет. Сжав трость худой узловатой рукой, она некоторое время собиралась с мыслями, затем, нахмурившись, произнесла:
– Этого мы не знаем. Ник проводил ее на балкон минут десять назад или чуть больше.
– Они вели себя, словно давние друзья, – добавил Эдмунд. – Он одной рукой держал ее за талию, а она опиралась на него, как...
Мэдди стукнула тростью так близко от ноги племянника, что он невольно подскочил.
– Ни слова больше! Я не потерплю в моей семье сплетников!
– Но, тетя Мэдди, я сам видел! Джулия прошла прямо рядом со мной и не сказала ни слова. Она выглядела...
Алек впился в Мэдди взглядом.
– Черт возьми, почему вы не остановили их?
Ее блестящие голубые глаза сверкнули.
– «Почему вы не остановили их»! Я уже не так молода, как когда-то. Пока я добралась до балкона, они уже исчезли.
– А потом Тереза... – Эдмунд замолчал и густо покраснел. – Но никто ей не поверил.
Алек схватил Эдмунда за лацканы сюртука и поднял его так, что он был вынужден встать на кончики пальцев.
– Никто не поверил чему?
– Тереза на весь зал кричала, что Ник ее обманул, хотя обещал на ней жениться. У нее случилась настоящая истерика. Она рыдала и говорила, что он увез Джулию в свой охотничий домик. – Эдмунд попробовал разжать руки Алека. – Вот и все, что она сказала, клянусь.
Внезапно осознав, что еще держит Эдмунда, Алек ослабил свою хватку.
– Прошу меня извинить.
– Что толку извиняться, – Эдмунд поправил смятый шейный платок, – когда все катится к чертям. Я беспокоюсь о Джулии и ничего не понимаю.
Люсьен поморщился.
– Вы думаете, Тереза не лгала?
Эдмунд кивнул:
– Скорее всего. Она так унижалась, так кричала... – Он покачал головой и серьезно добавил: – Алек, я думаю, это ловушка. Ник знает, что вы приедете за ней.
Пытаясь успокоить сердце, бешено колотившееся в груди, виконт холодно кивнул:
– Одно сражение мой кузен уже выиграл.
Он повернулся, собираясь уходить, но Люсьен удержал его за руку.
– Подумайте хорошенько, Алек! Не далее как сегодня вечером я слышал от Гренвиля, что у Ника большие денежные затруднения. Его положение просто отчаянное, поэтому ради наследства он пойдет на все.
Виконт отдернул руку.
– Ник не оставил мне выбора.
Сейчас он думал только о Джулии и молился, чтобы не оказалось слишком поздно.
Джулия медленно приходила в себя после долгого сна. В пересохшем горле чувствовалась странная горечь, голова страшно болела.
– Я уже начал думать, что вы никогда не проснетесь.
Моргнув, она посмотрела в ту сторону, откуда раздавался голос Ника. В свете камина перед ней смутно вырисовывалась высокая фигура с золотистыми волосами.
Джулия с трудом села на маленьком диване. Помимо тяжести, которую она ощущала во всем теле, ее движения стесняло узкое бальное платье.
– Вам не стоит пока вставать – действие снотворного еще не закончилось, – предупредил Ник.
Снотворное! В памяти возник ряд воспоминаний о вчерашнем вечере, а с ними и страх, который она раньше не могла ощутить из-за действия лекарства.
Джулия откинула голову на спинку дивана. Прежде чем что-нибудь предпринять, ей нужно собраться с мыслями.
Глубоко вздохнув, она внимательно осмотрелась. Комната с низким потолком, довольно широкая, была обставлена темной тяжеловесной мебелью и, судя по ее убранству, явно предназначалась для мужчины. В углу находился огромный каменный камин.
Ник гостеприимно взмахнул рукой.
– Добро пожаловать в мой уединенный охотничий домик. Он достался мне от матери по наследству.
– Очень приятное место. – Джулии показалось, что ее голос звучит, словно скрип старой несмазанной двери.
По его лицу пробежала хмурая тень. Подойдя к столу, Ник наполнил чашку из кувшина.
– Вот, выпейте.
Подозрительно взглянув на него, Джулия не выказала, ни малейшего желания взять чашку.
– Что это?
Ник улыбнулся и, прежде чем снова предложить ей чашку, сделал из нее большой глоток.
– Всего лишь вода, и ничего больше, уверяю вас.
Когда Джулия взяла чашку, ее рука задрожала даже от столь небольшого усилия.
– Со стороны вашей матери было очень любезно оставить вам такое приятное прибежище.
– Когда-то оно принадлежало одному пожилому дворянину. Я часто задаюсь мыслью о том, сколько раз моя мать оказывала ему услуги, известного рода, чтобы получить этот дом. Она была падшей женщиной, знаете ли.
Ник сказал это самым обычным голосом, но Джулия заметила, как в его голубых глазах мелькнула боль. Он походил на ребенка вроде тех, которых опекало их Общество: постоянно оскорбляемые и унижаемые в повседневной жизни, они становились дерзкими и безжалостными, не дорожили ни своей, ни чужими жизнями и использовали любой случай, чтобы узнать, на что они способны.
– Все же очень приятно, что вам достался этот дом.
Ник пожал плечами и оглядел комнату.
– Это все, что она мне оставила. – Его взгляд вернулся к Джулии. – Но мы здесь не для того, чтобы говорить о моей матери.
– Правда? – Джулия убрала с лица прядь волос. Не сдерживаемые заколками, се волосы свободно разметались по плечам. – А для чего же?
Она не видела выражения его глаз, но знала, что он следит за каждым ее движением.
– Может быть, я решил, что мне нужно не наследство, а вы.
Джулия подняла брови, выражая вежливое недоверие, и Ник рассмеялся.
– Вы, как всегда, прагматичны... и, как всегда, правы. Как вы ни прелестны, ни одна женщина не может затмить сияние семидесяти тысяч фунтов годового дохода.
– И уж точно я не исключение. – Она расправила плечи. – Но вы ведь знаете, Алек нас найдет. – При условии, конечно, что он захочет искать.
– О, я как раз на это и рассчитываю. – Ник взглянул на огонь. – Я был бы очень разочарован, если бы он не явился.
Внезапно ее осенило:
– Вы хотите, чтобы он не смог прийти на встречу с поверенными!
Ник довольно улыбнулся.
– Моей единственной заботой вчера было встретиться с вами один на один, чтобы иметь возможность напоить вас миндальным ликером, и вы предоставили мне эту блестящую возможность, устроив сцену посреди тура вальса. Я решил, что это подарок неба.
Хотя теперь Джулия чувствовала себя намного лучше, шум в голове все никак не прекращался.
– Теперь небеса уже не на вашей стороне.
– Позвольте с вами не согласиться. Представьте, какими глазами на это посмотрят поверенные: виконт исчезает в поисках своей жены, которая сбежала с другим мужчиной; и это в то время, когда они должны встретиться, чтобы обсудить, не замешан ли он в каком-либо скандале. Ответ очевиден даже для таких тупиц, как эти. – Его улыбка стала еще шире. – Я позаботился, чтобы поверенные были настроены по отношению к вам только отрицательно. Они будут уверены в вашей супружеской измене.
Джулия фыркнула.
– Что они знают обо мне? Я даже ни разу с ними не встречалась.
– Ну, встреча вам еще предстоит, моя дорогая. Но не это главное. Скоро сюда, дыша праведным гневом, явится Алек, и я... – От его ледяной улыбки она похолодела. Подойдя к небольшому столику, Ник достал искусно сделанную шкатулку и приподнял резную крышку, чтобы продемонстрировать набор пистолетов для дуэли. – У нас с кузеном есть один нерешенный спор, причем очень давний.
От страха у нее в желудке возник спазм.
– Что вам предстоит решить?
Ник захлопнул крышку.
– Все. Когда кузен приедет, у него не останется другого выбора, кроме как драться со мной. – Ник любовным жестом погладил шкатулку. – Я еще ни разу не терпел поражение на дуэли.
Услышав его спокойный уверенный голос, Джулия содрогнулась.
– Никогда?
– Ни единого раза.
– Возможно, вы не так уж часто дрались...
– Отнюдь; на континенте дуэли происходят гораздо чаще, чем здесь. В первый раз я дрался, когда мне было всего тринадцать лет. Тогда я попал сопернику прямо между глаз.
Джулия облизнула пересохшие губы.
– И что он такого сделал?
– Обозвал мою мать проституткой.
Теперь изящная шкатулка для пистолетов показалась Джулии отвратительной и опасной.
– Алек не будет драться с вами, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал убедительно.
– Разве он сможет отказаться после того, как вы опьянели и ушли со мной с бала?