Не сбавляя скорости, одной рукой Соня пыталась нашарить на пассажирском сидении телефон в куче скомканных бумажных салфеток!
Ладно. Подождёт.
Сейчас она доедет до города, и сразу же заблокирует.
Только, почему-то, у неё такое чувство, что это была их последняя встреча... Не будет он звонить. И искать встреч тоже больше не будет. Она, наверное, сильно разозлила его.
У него были такие глаза... он так выкрикнул это «ПОШЛА ВОН», вряд ли он захочет видеть ее снова... у него лопнуло терпение. Она победила?
У Сони уже глаза болели от слёз. Победа какая-то горькая получается... Вроде победила, но чувство такое, что в этой войне потеряла больше.
Ну и ладно. Ну и хорошо. Закончится, наконец, эта пытка! Эти два стыдных, абсолютно неприемлемых для Сони эпизода, в конце концов, сотрутся из памяти, она переживёт и никогда не будет вспоминать о них. Никогда! Надо только потерпеть. Главное - никакой музыки! До конца жизни...
***
Гнал всю дорогу так, что покурить не успевал.
До дома добрался уже в сумерках. Не разуваясь, Макс быстро прошагал в гостиную, в полутьме нашарил на столе пачку Трежер, закурил, с нетерпением выдыхая дым в потолок. Отбросил зажигалку, упал на диван.
Устал.
Может, ну его на хрен клуб сегодня? Уснуть прямо здесь в ботинках? Выбросить из памяти этот день! Потому что тошнило от самого себя нестерпимо.
Вместо этого взял телефон. В поисковике Гугла набрал «Софья Орлова Инстаграм».
Ни-че-го! То есть, куча Сонь Орловых, но все не те. Как у Девушки в 21 веке нет ни инстаграмма, ни фейсбука, ни сраного ВКонтакта?
«Кто ты такая?»
Как там ее подружку зовут? Нелли, кажется, Корнеева? Поиск выдал несколько, одна из них - искомая Нелли. Ничего путного. Типа, вся в искусстве, на стиле, фотки с мероприятий, ивентов. Ну такая... с претензией. Видно, что стерва та ещё. Однако, и тут Орловой не пахнет. Ни одной фотки. Не тусовщица, значит. Откуда ты такая взялась?
Ископаемое!
Попробовал набрать: «Софья Орлова дизайнер». Нашёл рабочий аккаунт на сайте фриланс-дизайнеров. Без аватарки. Сухие анкетные данные, контакты и портфолио работ. Ну такие... вкус у девочки есть, но в профессиональном плане ещё есть куда расти.
Хоть бы одну фотку... он бы попробовал разобраться, что с ней не так...
Вот чем он опять занимается? Моронский откинул телефон, докурил сигарету, нервно затушив ее в пепельнице.
Потянулся.
Поднялся. По пути скидывая с себя одежду, направился в душ. Стоял там долго под холодной водой. Потом почти под кипятком. Потом опять под ледяной...
Вот с чем у него ассоциировалась Орлова - с контрастным душем! С американскими горками! Когда, то горячо, то холодно, то вверх ползёшь, то резко вниз летишь, теряя душу!!!
Ощущения острые до рези в паху, до головокружения. Желание вдавить, вжать в себя эту упрямицу, растворить ее в себе, поглотить, опустошить и наполнить собой, выходило за рамки разумного.
Из гардеробной вышел, накидывая темно-бордовую рубашку - цвета его личного инферно... По пути бросил взгляд на гитару и остановился.
Классическая электроакустик от Fender, шестиструнная. Сама в руки пошла. Честно! Он не собирался.
Начал перебирать струны. Гитара - увлечение с юности. Когда-то прыщавым, высоким и сутулым подростком Максу очень хотелось нравится девчонкам. Пришлось самому научиться играть на гитаре. И так ему это понравилось, что первоначальная цель отошла на второй план. Теперь он профессионально играл. И пел.
Старый американский рок. Pink Floyd, Bon Jovi, Deep Purple, Santana, Chris Isaak...
И в общем, не понял сам, как в какой-то момент из-под струн полезло сентиментальное дерьмо.
- Красотка, - сказал он обращаясь к гитаре, - сегодня не твой день? ПМС что ли?
Струны тихо звякнули.
- Понял. Бабы...
Застёгивая манжеты рубашки, глянул на часы.
Во Флориде утро.
Набрал на телефоне «отец». Тот долго не отвечал. Потом наконец, в трубке откашлялся строгий голос:
- Привет, сын!
- Привет, па.
- Все хорошо?
- Норм.
Они созванивались пару раз в месяц, если ничего срочного. Все как обычно: привет-привет, как дела-пойдёт, как мама-нормально. Разговор ни о чем и обо всем. Потом отца, обычно, было не остановить. От него Моронский узнавал все последние новости Мира.
- Ну, ты звони!
- Маме привет! Па?
- Да?
- Ты любишь маму? - Макс не понял сам, как у него вылетел этот вопрос. Ведь, по сути, он знал ответ...
- Я? - удивился голос, - Я ее ненавижу! Всю жизнь меня бесит. Вот сейчас лезет не стой стороны к газонокосилке, наверное хочет, чтобы ей пальцы на ногах отрубило! У неё же их много!
Он так и уснул на диване, в рубашке, в расстегнутых брюках и одном носке...
***
Что делает девушка, решившая раз и навсегда забыть мужчину, разбередившего душу? Правильно! Лезет в Гугл искать его фотки...
Вообще не густо. Пара статей с заголовками типа «Неуловимый холостяк...». Тьфу, пошлость какая шаблонная. К статьям прилагались скупые на детали фотки папарацци. Моронский почти на всех смотрит не в объектив, а куда-то мимо, возможно, на того, кто фотографирует. Отчего лично у Сони создавалось впечатление, что глядит он прямо на неё.
Она захлопнула крышку ноута.
Ну и что с этим со всем делать? Что-то не шибко-то он спешил забываться...
Соня взяла телефон. Открыла контакт «Моронский». Настройки - заблокировать контакт?
Вздохнула. Отмена.
Зашла в приложение с электронными книгами. Открыла «Заводной апельсин», который скачала накануне. Начала читать.
Через сорок минут поняла, что читает абсолютную андеграунд-антиутопическую жесть! Закрыла приложение. Стало всё ещё хуже. Она-то думала, может, книга поможет ей хоть немного разобраться в том, что он за человек. И вообще, что происходит. Но теперь у Сони стало ещё больше вопросов...
Она снова открыла ноут. На экране его фото. Она увеличила. Долго смотрела. А потом откинулась на подушку, закрыла глаза и опустила руку за резинку трусов...
Глава 18
Miles and miles on my own
Брожу в одиночестве долгие мили,
Walk with shame, I follow on
Продолжаю следовать тропой стыда,
A language to find hard to hear
Подбирая слова, которые трудно услышать,
Not to understand, just disappear
Никак не понять, которые просто смолкают.
Could you take my place and stand here?
Не мог бы ты поставить себя на мое место?
I don't think you'll take this pain
Не думаю, что ты стерпишь эту боль,
You'll be on your knees and struggle under the weight
Ты упадешь на колени и будешь бороться с ее тяжестью.
Oh the truth would be a beautiful thing
Было бы замечательно услышать правду.
Oh the truth is a beautiful thing
Правда — прекрасная вещь.
London Grammar “Truth is a beautiful thing”
Две недели... Две недели! Ровно две недели прошло. Всё! Безумную историю с Моронским можно закрывать. Аккуратно сложить в маленькую коробочку, перевязать красивой ленточкой. Или нет. Закрыть на большой амбарный замок и убрать на самую дальную полку кладовой памяти, самый ее тёмный угол, куда никогда не проникает сознание. Ни единый его лучик. А ключ потерять и утопить. И хоть до конца срока их уговора осталось около пяти дней, Соня уже точно знала - это конец. Уже конец. Он оставил её. В покое.
Наконец-то...
Точка.
Да, она не ждала ничего другого. Именно этого она и хотела! Чтобы все стало, как прежде. Спокойно. Ровно. Без потрясений. Без этого невыносимого жара под кожей... без непрошенных снов... без сжимающей грудь боли... без случайных слез...
Больше не нужно будет прятать красные глаза и опухший нос от мамы. Пожар в душе скоро потухнет и все пойдёт своим чередом. Как раньше. Дело-то за малым - нужно просто ЕГО забыть...
Только пока это было совсем не просто.
Из колонки звучала единственная песня, которую Соня могла слушать. Она была на повторе уже раз двухсотый - «Monsters in your head» Kari Kimmel. Нет, она больше не вызывала у неё слез. Они закончились. Только какая-то грусть и нежность осталась. Необъяснимая.