— Спину выпрями, — он мягко надавил между лопаток. — Хорошо.
Естественно, что я и не подумала спрашивать, останутся ли покупки мне после истечения двух недель — мне на самом деле было все равно. Даже если он мне всучит их насильно, все равно никогда больше не надену. И даже не потому, что они мне не нравятся. Просто в них, выбранных и оплаченных Максимом Александровичем, я будто почувствовала себя его вещью. Наверное, в этом и есть смысл.
Когда мы вышли из бутика, была уже половина седьмого. Скоро ужин, который должен быть строго по расписанию. А значит, придется прямо сейчас возвращаться домой…
— Книги! — я выкрикнула до того, как успела подумать. — Максим Александрович, можно, я куплю себе пару книг?
— В кабинете есть немного художки. Ты туда не заходила?
— Нет…
— Ты можешь заходить в любую комнату, но трогать вещи только с моего разрешения. Книги брать разрешаю.
— Но… — я и сама понимала, что мои глаза бегают. — Вряд ли у вас там есть…
— Ты хочешь какую-то конкретную? — он вдруг начал улыбаться, взял меня за локоть и развернул к себе.
— Да!
— Какую?
От его смеха я растерялась окончательно. Можно назвать любую — вообще любую! Но память напрочь очистилась.
— Борхеса? — неуверенно сказала я, сейчас даже не сумев вспомнить названия ни одной книги этого писателя. А он вообще писатель?..
Максим притянул меня совсем близко и прошептал, смеясь:
— По-моему, ты просто тянешь время.
Конечно, тяну! Ведь за пределами квартиры я могу быть более откровенной. Говорить, спрашивать… конечно, при условии, что это не будет выглядеть неуважением. Потому покраснела, но сказала:
— Да, Максим Александрович… потому что мне страшно. Я ног не чувствую от волнения. За весь день измотала себя до такой степени… Простите меня.
— Ты немного перегибаешь со своими паниками. Сама себе не позволяешь расслабиться. В машину, быстро.
Вот и все откровенные разговоры…
Едва мы оказались в квартире, тут же последовал первый приказ — я зря надеялась, что из-за занятости он оставит меня в покое:
— Прими душ и переоденься. На ужин не опаздывать.
Я за девять минут успела: сама не представляла, как страх умеет подгонять. Натянула на влажное тело первое попавшееся платье и ровно в семь вышла из комнаты. Максим Александрович стоял в гостиной. Он и не думал переодеваться, только пиджак скинул и оттянул вниз галстук. Я глянула в сторону кухни — стол уже был сервирован, а незаметного повара и след простыл.
— Подойди.
Больше книг на сайте - Knigolub.net
Я встала перед ним, глядя в пол.
— Задери подол и раздвинь ноги.
Задохнулась, наблюдая, как он берет что-то с журнального столика, но выполнила. Он сел на диван и развернул меня к себе… Собирается трахать меня этой штукой? Черный фаллоимитатор, но тонкий в обхвате — намного меньше, чем член.
— Перестань уже трястись, — он посмотрел на меня снизу. — Ноги чуть шире. Не делай себе больно тогда, когда можно без этого обойтись.
Он медленно ввел в меня гладкую секс-игрушку. Не больно, размер совсем небольшой, я облегченно расслабилась. Максим немного пошевелил, будто искал правильное положение, и отросток, который я сразу не заметила, направился к клитору, но не доходил до него. Ощущения нельзя было назвать полностью приятными или неприятными, но они были на грани того и другого. Во всяком случае, дискомфорт терпимый, такой можно игнорировать.
После этого Максим Александрович обернул мою талию кожаным ремешком, а другими, маленькими, зафиксировал приспособление так, чтобы оно оставалось внутри.
— А теперь пойдем ужинать. Голодная?
— Да, господин.
Я сделала шаг, тонкое гибкое устройство внутри смущало и напрягало низ живота от каждого движения, но безболезненно. А если совсем расслабиться, то абсолютно ничего ужасного. Однако через два шага я замерла, почувствовав вибрацию. Оглянулась — Максим Александрович держал в руке пульт.
— Самый низкий уровень. Потом прибавлю. Пока ты не начнешь сходить с ума от возбуждения.
Теперь двигаться стало труднее. От малейшего движения внутри все сжималось и снова отпускало. Фаллоимитатор не касался клитора, но очень-очень слабо, едва заметно вибрировал совсем рядом.
— Приятного аппетита. Сегодня рагу, мой повар готовит его отлично. Где ты обычно обедаешь?
Как только села, стало немного ощутимее. Но ничего, можно смириться. Только привыкнешь к положению, начинаешь замечать, что вибрация совсем ничтожна. Если вообще не шевелиться, то со временем можно даже не замечать.
— Мы… заказываем доставку в ближайшем кафе.
— Можем ездить на обед вместе.
— Спасибо, господин, но я бы не хотела отрываться от коллектива.
— Хорошо кормят?
— Да, господин. Конечно, с этим рагу не сравнить.
Он пододвинул ко мне чашку с салатом:
— Рад, что тебе нравится. И рад, что вы смогли обеспечить себя хотя бы нормальными обедами. Буклет должен быть готов к следующей неделе, а там поле непаханое работы. У меня иногда возникает мысль уволить вас всех к чертям собачьим. Одна Маргарита Ивановна делает все от и до, за остальными бесконечно приходится подчищать хвосты. Никита иногда вообще больше похож на рыбу, затравленную псами.
Разговоры о работе в такой обстановке обескураживали. Но я была только рада переключиться:
— Простите, я до сих пор еще некоторых вещей не знаю, но стараюсь учиться быстро.
— Оправдания. Учиться можно еще быстрее, если быть более внимательной. Позавчера был твой первый оргазм? До тех пор ни клиторального, ни вагинального?
Я подавилась от внезапной смены разговора.
— Я с кем разговариваю? — теперь в голосе прозвучал ощутимый нажим.
— Да… В смысле, первый, господин.
— Тогда очень неплохо. Для первого раза ты кончила довольно быстро. Хороший знак.
Эту тему мне развивать совсем не хотелось. Я сделала вид, что очень увлечена салатом. Он с легкой улыбкой ждал, когда я закончу с трапезой — не торопил, просто наблюдал. И только я отложила вилку, сказал:
— Помой посуду.
Бросила взгляд на посудомоечную машину, но возражать не собиралась:
— Как прикажете, господин.
При ходьбе вибрация ощущалась острее. Именно этого он и хочет. Я сцепила зубы и собрала посуду со стола. Возле раковины снова получилось хоть ненадолго остановиться в одной позе.
— Прибавлю совсем немного, — я не обернулась, но почувствовала это внутри. Остановила себя от порыва выгнуться. До сих пор терпимо, просто внизу тянет заметнее. — Поспеши с посудой, у меня много работы.
Как только я закончила, Максим Александрович встал и махнул головой:
— За мной. Начнем с твоего макета, покажу, где ошибки.
Я вошла вслед за ним в его спальню. Бегло осмотрелась — комната намного больше моей, огромная кровать… Он же взял ноутбук со стола. И тут я заметила чуть дальше небольшой монитор с недвижимым изображением. Моя комната? Там установлена камера? И как только я решилась бы запустить руку между ног, то он мог об этом узнать?! А в ванной… тоже есть? Несмотря на то, что я чего-то подобного ожидала, сейчас все равно была неприятно потрясена.
Максим Александрович проследил за моим взглядом, но только улыбнулся:
— Пойдем в кабинет.
Это помещение было тоже просторным, но обстановку сильно отягощали книжные полки. Даже высокое окно пространство зрительно не расширяло. Максим Александрович положил ноутбук на большой стол, включил стационарный компьютер, сам занял единственный стул.
— Иди сюда.
Мне пришлось подойти, встать рядом и наклониться, когда он показывал.
— Шрифт. Я раз сто уже говорил вам про шрифт, но как об стену горох. Тебе неудобно?
Я только после вопроса поймала себя на том, что слабо морщусь. Вибрацию игнорировать становилось сложнее. И надо следить за выражением лица: не хотелось бы доставлять лишнего удовольствия еще и своим видом.
— Все хорошо, Максим Александрович.
— Господин, — поправил он. — Мы говорим о работе, но мы не на работе.
— Простите, господин.
— Смотри, это макет Екатерины. Два принципиально разных шрифта — от этого за версту несет дешевизной. Как петух, который скачал себе в поисковике несколько шрифтов, и просто не может ими не похвастаться.