Марсия Андес - Подпусти меня ближе

А теперь у меня всё прекрасно, и пусть она подавится своей беспомощность.

— Не правда, — бормочет Розина, глотая ртом воздух, словно собираясь разреветься. — Я…Я…

— Я… Я… — передразниваю её, злясь ещё больше. — Что ты, Розина? Я лишился бокса по твоей вине. Так, зачем ты вернулась? — я уже не контролирую то, что говорю, потому что эмоции полностью захватывают власть надо мной.

— Конечный пункт определяешь не ты, — говорит она.

— Что?

— Это ты шлёшь мне письма? — почти вскрикивает Розина, и я даже теряюсь. — Ты написал это, и я пришла. Сраный конечный пункт! Сознавайся!

Скрещиваю руки на груди. Так, значит, она тоже получает эти чёртовы послания?

— Ты про карточки со всяким бредом? — недовольно бурчу я. — Мне они тоже приходят, но я давно уже перестал их открывать, так что понятия не имею, о чём ты. Я про тебя ни черта не знаю, и уже не помню даже, когда вспоминал в последний раз. Мне заняться больше нечем, как тебе писать подобное. Но раз ты пришла, тогда почему бы тебе не остаться, Розина? — я улыбаюсь. — Эй, Шершень, — я оборачивается к барменше. — Поставь мне бой. Сейчас.

— Что? — она озадаченно смотрит в нашу сторону. — Он у тебя заказной через час.

— Мне плевать. Тогда позови Макса, скажи, что хочу размяться. Живо шевелись.

Девушка кривится, мол, какого чёрта ты раскомандовался здесь? Она неохотно выходит из-за стойки и исчезает. Я снова смотрю на Соню.

— Что, Розина. Хочешь посмотреть, каким я стал? — я нагибаюсь к ней почти вплотную. — Каким ты меня сделала…

Я ухмыляюсь из-за растерянного взгляда девчонки и разворачиваюсь.

— Дай мне минуту, Розина. Я покажу тебе, кто я теперь.

Направляюсь к рингу, хватая лежащие рядом со стойкой перчатки для смешанных боёв, и на ходу надеваю их. Девочки за столиком слева начинают пищать и звать меня, замечая, что я собираюсь выступить. Проворно забираюсь на ринг, довольно улыбаясь из-за подбадриваний девушек.

— Эй, красотки, кто хочет, чтобы я побил Макса?

Они взвизгивают ещё больше. Обычно мы не дерёмся друг с другом, только если вообще нет желающих и клиентов, которые хотят подзаработать на участии в спаррингах, но иногда мы устраиваем тренировочные бои, вроде этого.

Я смотрю на Розину, которая всё ещё стоит на том же месте и сжимает в руках свой шлем. Усмехаюсь ещё больше. Пусть посмотрит, каким я стал и кто я теперь. Крики девушек уходят на задний план, когда мой партнёр поднимается на ринг. И мы начинаем драться.

Это не бокс. В боксе ты можешь применять только руки, атаковать и защищаться, а здесь правил никаких нет. Руки, ноги, захваты, голова. В пах только бить нельзя, кусать, да глаза выцарапывать, но какой нормальный мужик будет подобным заниматься?

Я отвлекаюсь на Розину и получаю удар коленом в живот. Дыхание перехватывает, но я ухожу от захвата и со всей силы заезжаю парню в лицо. Макс тут же падает на ринг, девчонки визжат ещё громче, а я смотрю в сторону, где стояла Соня. Её там нет. Осмотрев зал, я понимаю, что Розина сбежала.

Фыркнув, я помогаю противнику подняться. Дальше драться нет никакого смысла. И вообще, нафига я организовал этот бой?

Я спускаюсь с ринга и недовольно снимаю перчатки. Пыл от встречи с прошлым постепенно сходит на нет, оставляя только потерянность и обескураженность. Поверить не могу, что только что разговаривал с Розиной, это же немыслимо…

Ленинград — Никого не жалко, никого

Матвей.

«Конечный пункт» — бар, который открылся лет шесть назад в нескольких кварталах от моего дома, где я жил с родителями. Тогда у него было другое название. «Рюмка». У меня с ним связаны неприятные воспоминания, поэтому особой симпатии к этому месту я не испытываю, в отличие от Егора Штормова, который сроднился с ним настолько сильно, что даже уже считает своим вторым домом. Здесь он проводит больше времени, чем в своей съёмной квартире.

Изначально, когда «Рюмка» только открылась, — это было неприметное заведение, направленное на узкую аудиторию. Обычно сюда приходили заядлые алкоголики, прячущиеся от своих родственников, и всякий остальной сброд. Помещение было тесным, тёмным и прокуренным. Здесь подавали не прожаренные шашлыки и подозрительные салаты. В туалетах постоянно воняло, зеркала были грязными и неприятными, посетителей было мало, а иногда и вовсе никто не приходил.

Ещё когда я учился в школе, мне довелось работать здесь. Я хотел подзаработать на новый телефон, потому что старый случайно разбил в одной из драк, в которую меня втянул Шторм. Экран треснул, корпус прогнулся, а большая часть кнопок вообще перестала отвечать на мои нажатия. Проще было выбросить его на помойку, чем починить.

У меня был кореш, который работал в баре на полставки, и я попросил его замолвить за меня словечко. Я хотел отработать пару месяцев, купить сотовый и свалить отсюда куда подальше. В итоге меня свели с владельцем, и тот предложил мне подработать на складе. Нужно было таскать привезённый товар в коробках из грузовика в подсобку. Естественно, речи о трудовом договоре и каких-то документов не шло, я ведь тогда всё ещё учился в школе.

Я согласился. Приходил после занятий в среду и в пятницу и помогал разгружать провизию. В день получал около штуки, и планировал уже в конце месяца распрощаться с этим притоном, пока однажды случайно не «открыл» одну из коробок. Она была плохо запечатана и в любом случае не выдержала бы своего «путешествия» от машины до склада. Дно коробки разорвалось, и содержимое вывалилось наружу.

Оказалось, что владелец незаконно добывал всякую технику, а потом продавал её. Скорее всего, где-то воровал или ещё что. Мне тогда было всё равно. Я испугался, что если меня увидят с открытой коробкой, то неприятностей мне точно не избежать. Быстро отнёс её на склад и сделал вид, что ничего не произошло.

А когда я пришёл в следующий раз за деньгами, владелец заявил, что нашёл открытую коробку на складе и что я стащил что-то из неё, хотя я вообще ничего не брал и даже не успел толком рассмотреть, что было внутри. Мне сказали, что если я не верну деньги за украденное, то он пойдёт в полицию и заявит на меня. Владелец требовал вдвое больше того, что я заработал у него во время смен. Мне пришлось согласиться на условия.

Денег, естественно, у меня не было, да и не собирался я отдавать то, что заработал честным трудом. Сразу же после разговора с мужчиной, я сам направился в полицию.

Я ненавижу своего отца, но у него есть отличные связи не только в военной структуре, но и в правоохранительных органах. Начальник отдела — знакомый моего папы. Он раньше часто бывал у нас дома с семьёй на ужинах, пока мои предки не развелись, так что я решил обратиться именно к нему. Я рассказал всё, как было на самом деле, и заведение «Рюмка» быстро прикрыли. Владельца поймали с поличным и посадили за сбыт краденного, а бар был продан с целью получения денег на адвокатов, которые даже не смогли помочь этому придурку.

В последствии «Рюмка» ещё несколько раз то открывалась, то закрывалась, пока не перешла в руки нынешней владелицы. Шершень полностью переделала помещение и создала «Конечный пункт», место, куда стягиваются все любители хорошо отдохнуть, повеселиться, подзаработать и посмотреть на кровавые бои.

Для меня же «Рюмка» осталась «Рюмкой», а уж ковбойский стиль, смешанный с джазовой музыкой, боями без правил и периодическими концертами различных групп и исполнителей меня вообще никак не привлекает.

А ещё я недолюбливаю Шершня. Раздражают такие женщины, которые всё держат под своим контролем и считают, что мужики обязаны ползать у них в ногах. Ей же перечить даже страшно, она тебя своей грудью задушит. Я как-то пересекался с ней ещё в самом начале, когда Егор только пришёл сюда работать, она, конечно, вряд ли это помнит, но я уж точно тот случай никогда не забуду.

Тогда Егор впервые дрался здесь на ринге и, конечно же, победил, а Шершень стояла рядом со мной и наблюдала за ним. И тогда она мне заявила что-то типа «Шторм будет моим» или «Я его трахну, вот увидишь». Я уже и не помню, мне тогда показалось, что я ослышался, потому что было много народу, и шум разрывал мою голову на части. Я пришёл только ради того, чтобы поддержать друга, а не общаться с подобными бабами. Мне было жарко, душно, а ещё меня тошнило, потому что я наглотался перед выходом из дома своих бесполезных таблеток, которые даже не помогали. С тех пор каждый раз, когда я вижу владелицу «Конечного пункта» я испытываю тоже самое, что и тогда.