Марсия Андес - Подпусти меня ближе

— Дурак! — капризно фыркаю я, положив винтовку на кровать, а потом поворачиваюсь к парню, который стоит в метре от меня возле компьютерного стола. — Спасибо…

— Не ной, — издевается Миша. — Ной не ныл, и ты не ной.

Я надуваюсь и подхожу к нему, обнимая за шею и утыкаясь носом в его грудь.

— Я говорила, что люблю тебя? — бормочу я, пытаясь не разреветься, сама не зная из-за чего.

— Ну, пиздец, — бурчит Кузнец, обнимая меня за талию. — Начинается.

Я стукаю его ладошкой по груди и поднимаю голову, накуксившись.

— Я тоже тебя люблю, — спокойно говорит Миша, смотря мне в глаза, а потом нагибается и целует меня. Под ложечкой снова начинает сосать, и я стараюсь как можно дальше прогнать это противное чувство, но у меня ничего не получается. — Не ной, говорю.

Кузнец отстраняется.

— Я не ною, — бурчу я.

— Вот и не ной.

Я фыркаю и снова утыкаюсь носом в его грудь, чувствуя, как крепкая рука притягивает меня ближе к себе и немного заползает под кофту. Я мурлычу в объятиях Миши, и прячу все сомнения по поводу его связи с анонимом в самый дальний уголок. Даже если они как-то связаны, сейчас я не хочу об этом думать. Это мне всё равно ничем не поможет…

____________________________________________________

BARRETT M82A1*

The Roots — Here I Come

Егор.

Этот день явно не самый удачный в моей жизни, более того, он просто ужасающе дьявольски отвратительный, но почему-то когда я бегу по ночному городу, удирая от головорезов Арчи, мне дико смешно, и я никак не могу избавиться от этого чувства. Сердце разрывается от адреналина и долгого бега, лёгкие горят, ног я почти уже не чувствую, и вместо того, чтобы испытывать страх и отчаяние, на которое, скорее всего, и рассчитывает Арчибальд, в груди зарождается приятное щекочущее лёгкие ощущение, почти что заставляющее меня хохотать.

Я сворачиваю в тёмный проулок, перепрыгиваю через разбросанные коробки, а затем замираю, потому что натыкаюсь на сетчатый забор. Я отступаю, обернувшись и проверив, гонятся ли за мной преследователи. Их не видно, но я слышу, как один из бугаев кричит, мол, «он свернул туда, быстрее». Возвращаться некуда: я с разбегу ловко цепляюсь за сетку и, собрав в кулак остатки сил, перелезаю через забор, оказываясь на другой стороне.

Не дожидаясь, пока меня нагонят преследователи, я срываюсь с места и бегу дальше, скрываясь в полумраке переулков, куда даже не добирается свет фонарей. У меня отличная выносливость, но и она уже начинает меня подводить: не думал, что шестёрки Арчи настолько проворные, так что, если я не скроюсь где-нибудь в ближайшие несколько минут, то меня точно нагонят, а думать, что тогда со мной случиться, мне как-то не особо хочется.

Домой мне возвращаться нельзя, за машиной, скорее всего, тоже. К Матвею не вариант, у него там пасутся копы, в общагу к Розиной мне уж точно нельзя совать свой нос, ибо, во-первых, там всё заперто в такое время, а, во-вторых, она меня сама с потрохами сожрёт после недавних событий, так что остаётся только один разумный вариант. И я как раз направляюсь именно туда, в тайне надеясь, что смогу найти там укрытие, хотя бы на парочку дней, чтобы придумать план своих дальнейших действий. Это не лучший вариант, но других у меня нет.

Я пытаюсь затеряться среди старых тёмных проулков города, чтобы сбить их со следу, прекрасно зная, что подобная уловка сработает лишь на некоторое время. Обычно подобные люди не отличаются умом и сообразительностью (по закону фильмов), но в моём случае мне попались профессиональные преследователи. Везучий я человек!

Я, наконец, добираюсь до нужного места и торможу возле подъезда, по памяти набирая номер квартиры в домофоне. Пожалуйста, пусть она будет дома. Пусть откроет именно она. Я буду послушным мальчиком и больше никогда не влезу в подобные неприятности, только пусть она откроет эту чёртову дверь, прежде чем меня нагонят эти бугаи. Нельзя, чтобы они узнали об этом месте.

Звук домофона разлетается по ночному безмолвному пространству слишком громко — я опасливо оглядываюсь по сторонам, готовый сорваться с места и рвануть куда-нибудь при малейшей опасности, но вокруг тишина, дороги пустые и лишь некоторые окна в высотках горят, оповещая, что в квартирах никто не спит. Где-то далеко слышу смех парней, и сердце пропускает удар. Я успокаиваюсь, потому что понимаю, что это просто какие-то подростки решили прогуляться на ночь глядя. Вейперы хреновы…

Звук резко обрывается, затем сонный голос разрывает пространство:

— Кто?

— Это Егор, — я приближаюсь к домофону почти вплотную. — Открывай, это срочно. За мной гонятся.

— Штормов? — хрипит девушка.

— Да, да! Ну, быстрее…

Она мгновение медлит, а затем открывает мне дверь — я резко дёргаю за ручку и проникаю в подъезд, специально убедившись, что дверь закроется и не сможет никого впустить не при каких условиях. Я облизываю губы и поспешно направляюсь к лифту. Кабина двигается медленно и изнурительно долго — я постукиваю пальцами по стене, прислушиваясь к посторонним звукам. Так, Егор, успокойся. Ты смог оторваться, и никто из них не видел, куда ты исчез. Даже если они и узнают о том, где я, то не смогут меня выловить, пока я сам не выйду.

Двери открываются — я проникаю внутрь и нажимаю на нужный этаж. Надеюсь, они меня не выгонят. На счёт девушки я не волнуюсь, потому что смогу надавить на совесть, а вот на счёт её парня… Блин. С ним будут проблемы…

Лифт останавливается, и я выхожу на площадку, решительно направляясь в сторону двери. Дёргаю за ручку: заперто. Нажимаю на звонок, наплевав, что кто-то внутри может спать. Сразу же с моим нажатием поворачивается замок, и преграда приоткрывается. Я нагло тяну её на себя и врываюсь в квартиру, закрывая за собой дверь на замок. Только после этого облегчённо вздыхаю и прислоняюсь к поверхности спиной.

— Фух, я спасён, — тяну я.

Я смотрю на девушку, которая в домашней длинной мужской футболке стоит в паре метрах от меня со скрещенными на груди руками, растрёпанными волосами и сонными глазами. Она явно только что проснулась.

— Что ты тут делаешь? — хрипит девушка, прокашливаясь. — Сейчас почти три часа ночи.

Её голос тих и спокоен. Я смотрю на Машу Розину и виновато улыбаюсь, чувствуя, как прилив смеха, который я сдерживал всю дорогу до сюда, наконец, собирается вырваться наружу. Мне требуются неимоверные усилия, чтобы не рассмеяться.

— Сорян, что разбудил, — вздыхаю я. — Мне нужна помощь.

— Помощь? — она сонно потирает глаза.

— Можно я потусуюсь у вас пару дней? За мной охотятся шестёрки Арчи, которого, по твоей милости, повязали копы, — с лёгким укором говорю я. — Домой я не могу вернуться, Матвея сразу вычислят, а «Конечный пункт» полетел к чертям. Мне нужно где-то залечь на дно.

— Но почему тут? — она переступает с ноги на ногу, немного оборачиваясь через плечо, словно прислушиваясь к посторонним звукам. Я сразу понимаю, что она беспокоится из-за своего парня.

— Мне больше некуда идти! — чуть громче, чем надо, говорю я, а затем замолкаю. — Даже если аноним узнает, что я у тебя, это не значит, что Арчи тоже. Да и не полезут они к вам, пока я сам не вылезу. Мне просто нужно где-то выждать пару дней и придумать план. Пожалуйста.

Девушка вздыхает и смотрит в пол, обдумывая мои слова. Я осматриваюсь — свет горит только в коридоре, освещая ближайшее пространство. Здесь уютно и мило, дом всё-таки новый, да и ремонт явно недавно был сделан. В дальней части гостиной, чья дверь распахнута, я замечаю светящиеся глаза кота.

— Мише это не понравится, — бурчит девушка.

Я складываю ладони вместе, умоляя Розину пустить меня к себе домой. В это же время кот, словно обезумевший, выбегает из гостиной и скрывается на кухне. Он скользит по паркету, задевает что-то, наверное, табурет, а следом какой-то предмет падет на пол с таким грохотом, что даже мёртвый после такого проснётся.

Слышу, как дверь, наверное, комнаты открывается, и вскоре к нам выходит недовольный сонный парень. На нём домашние шорты, футболки нет. Волосы у него тёмные, щетина, придающая ещё больше брутальности, глаза карие. У него татуировка на левой руке в виде каких-то символов, плечи широкие, тело подкаченное. Парень чуть ниже меня, но телосложение у него крепкое.