— А вот это ты зря, — я слышу щелчок пистолета и резко смотрю в сторону незнакомого мне парня, до этого молча стоявшего в стороне.
Он направляет оружие в сторону Миши. Егор, который за секунду до этого бросается на подмогу Кузнецову, замирает на половине пути.
— Отпусти его, — приказывает незнакомец.
— Ром, остынь, — морщится Андрей, очевидно, не собираясь сопротивляться. — Всё нормально.
Но Рома не слушается, продолжая целиться в моего парня, и неожиданный ужас непонимания и страха охватывает меня. Голова идёт кругом от происходящего, и моя беспомощность сводит с ума весь мой внутренний мир.
— Ты хоть стрелять-то умеешь? — усмехается Миша.
Кузнецов неплохо разбирается в оружие, он отличный страйкболист и, наверное, знает наизусть каждую существующую в мире пушку. И не только страйкбольную, но и настоящую. Парень жуткий фанатик, но какой в этом толк, если пистолет не в его руках?
— Умею, не переживай, — спокойно тянет Рома. — А теперь отпусти его, если не хочешь, чтобы твоя подружка пострадала.
Блондин резко переводит пистолет на меня, и я вздрагиваю. Ноги не слушаются, будто приросшие к полу, а тело словно каменеет. Я уже представляю, как грохот выстрела разлетается по парковке, пуля вырывается из оружия и пронзает мою голову.
— Мы просто хотим поговорить, — подаёт голос Кристина, делая несколько шагов вперёд, чтобы не прятаться за машинами. — Да, мы изначально преследовали вас, но сейчас всё изменилось. Тот, на кого мы работаем, хочет уничтожить всех нас, чтобы не оставлять свидетелей. Егор, — девушка смотрит на Штормова. — Арчи стоит за всем этим. И ты знаешь, на что он способен. Если вы выслушаете нас, то мы всё расскажем.
Я смотрю на Егора, затем на Кристину, а после на Мишу с Андреем. Рома немного опускает пистолет, но всё равно продолжает держать меня на прицеле.
— Она права, — Таран морщится из-за сильного захвата Кузнеца. — Миш. То, что я тебе рассказывал в тот раз, это просто глупая шутка по сравнению с тем, что с нами будет, если мы не разберёмся с Арчи. Я сам лично слышал, что он собирается избавиться от каждого, кто причастен к этой истории. Всё зашло слишком далеко. Вы не понимаете, что вообще происходит. Дело уже куда серьёзней, чем просто детские разборки из-за прошлого. Отпусти меня, и я всё расскажу.
Миша медлит. Я качаю головой, мысленно умоляя его не делать этого. Они же врут, чёрт их дери! Это просто очередная уловка, чтобы сломить нас.
Но Миша не слышит моих мыслей и, помедлив, всё-таки отпускает Тарана. В этот же момент Рома опускает пистолет, прекращая целиться в меня.
Андрей поднимается на ноги и отступает, словно опасаясь, что на него снова могут напасть.
— Ладно, — Таран поднимает биту и смотрит на Соню, затем устремляет взгляд прямо на меня. — Давайте просто мирно поговорим…
Никто ничего не отвечает. Миша отступает от них в сторону и оборачивается ко мне, без слов показывая, чтобы я подошла к нему поближе. Помедлив, я осторожно пересекаю расстояние между нами и останавливаюсь возле парня. Мне хочется прикоснуться к нему или обнять, чтобы успокоиться, но вместо этого я тихо и холодно спрашиваю:
— Ты был заодно с ними? Отвечай.
— Мы поговорим об этом позже, — спокойно говорит парень.
Его рука опускается на мою спину и немного поглаживает её, показывая, что мне нечего волноваться, но я всё равно ёжусь от неожиданных мурашек, пронзивших мою кожу, и скрещиваю на груди руки.
Мне не по себе, и я жутко хочу вернуться домой.
— Это всё бред, — раздражается Егор, подходя ближе к нам. — Они следили за нами последний год, если не больше, а теперь предлагают перемирие. По любому какой-нибудь подвох есть.
— Я тоже так думаю, — тихо соглашаюсь я. — Им нельзя доверять. Они притворялись нашими друзьями, а сами работали чёрт знает на кого.
Я смотрю на Мишу, встречаясь с ним взглядом, но парень поджимает губы и отворачивается.
— Просто выслушаем их, — предлагает Миша. — Может быть, у нас действительно есть проблемы похуже, чем просто анонимные карточки. Я знаю, о чём говорю, — парень смотрит на меня. — Доверься мне. Позже я тебе всё объясню.
Я ничего не отвечаю, потому что уже не знаю, чему можно верить, а чему нельзя.
— Закончили? — Андрей подходит к нам, другие останавливаются чуть в стороне. — У нас мало времени. Расскажу основную суть. Итак, всё началось с Малийского…
— Я так и знала, — бурчу я, но Таран не обращает на меня внимания.
— …изначально это была просто шутка с карточками и прочей ерундой. Он отсылал их Соне по приколу, потому что никак не мог забыть её. У него в тюрьме там совсем кукушка двинулась, — Андрей крутит у виска. — После в игру вступил двоюродный брат Саши, Антон. Он предложил Малийскому подключить к игре и остальных, а потом свести всех вместе, чтобы вы покопались в прошлом. Саше вообще было всё равно и на Егора, и на Матвея. Ему нужна была только Соня, а вот Антона переклинило совсем. Парень тот ещё отморозок. Он решил вывернуть безобидную шутку в месть за то, что Штормов подставил его брата и усадил за решётку. Антон начал копаться в вашем прошлом. Втянул Яну, меня, Кристину и Ромыча. Мы следили за вами, как удавалась возможность, и периодически подкидывали письма, но Антону было всё мало. Он решил подключить своего дядю. Арчибальда. Сечёте фишку? Антон племянник Арчи и двоюродный брат Саши, следовательно, Малийский тоже племянник Арчи, — Андрей на несколько секунд замолкает.
— Чёрт, — тянет Егор, потирая переносицу. — Как же всё очевидно… Попался на их удочку, как дебил…
— Не ты один, — бросает Андрей. — Арчибальд совсем больной, у него куча связей как в полиции, так и в криминальной сфере. Он решил поддержать Антона, подключил бывшую жену, а после подставил Егора с деньгами и с клубом. Он хотел, чтобы выглядело всё так, словно ты сам облажался, — парень смотрит на Егора. — Недавно я случайно подслушал разговор, что Арчи собирается всех слить из игры. Устранить вас четверых, а потом и нас тоже, потому что свидетели ему не нужны. У него там какие-то проблемы с полицией, вроде как новый начальник, которого подкупить не получится. Держу пари, Арчи просто испугался, что мы можем его сдать, и тогда он сядет далеко и надолго. Поэтому мы всё обсудили и решили, что будет лучше, если мы объединимся с вами и избавимся от этого барыги, пока он не добрался до нас. Поэтому я и предлагаю вам перемирие. Устраним Арчибальда и разбежимся, словно ничего этого не было.
Парень замолкает, внимательно смотря на всех нас по очереди. Я молчу, бросаю взгляд на Мишу, затем на Егора.
— Ну, не знаю, — бурчит Шторм. — Где-то есть подвох, ты точно что-то не договариваешь. С чего нам тебе верить? Мы объединимся с вами, а потом вы приведёте нас прямо в лапы этому уроду, чтобы спасти свои задницы. Или, может быть, это всё вообще враньё.
— Ты что, серьёзно думаешь, что Арчи согласится оставить нас в покое? — не понимает Яна. — С ним бесполезно договариваться. Да и если он захочет, он найдёт вас и без нашей помощи. Он знает, где вы живёте, с кем общаетесь и что собираетесь делать. Вы просто ещё не поняли, в каком дерьме мы все находимся.
— Так, спокойно, — Таран поднимает руку. — Дело за вами, — говорит он. — Либо мы объединяемся, либо разбегаемся. Каждый будет сам за себя. Миш, — Андрей смотрит на моего парня. — Ты знаешь ситуацию. И знаешь меня. Поодиночке никто из нас не справится, нас отловят, словно крыс.
Кузнец задумчиво смотрит в сторону, пытаясь обдумать слова товарища по команде и сделать правильный выбор. Секунды тянутся, словно часы. Я смотрю на Соню и встречаюсь с ней взглядом. Девушка прикусывает губу и отворачивается.
— Мы уже и так кучу времени потратили, — раздражается Яна. — Если будем долго торчать тут, нас спалят. И вообще… — Куркина осекается, потому что до нас долетают неожиданные звуки приближающейся машины, которая умудрилась незаметно подъехать к нам на приличное расстояние.
Миша машинально хватает меня за кофту и оттаскивает в сторону, и я оказываюсь у него за спиной. В этот же момент неизвестный автомобиль вырывается из темноты левого пролёта и останавливается в свете фар наших машин. Это длится всего секунду, а после оглушающая автоматная очередь эхом разлетается по парковке, словно сошедшая лавина камней. Миша толкает меня на пол, и я падаю, больно ударяясь головой о бетонный пол. Всё начинает плыть, в ушах звенит, и я выпадаю из реальности, шумно хватая ртом воздух и пытаясь не провалиться в темноту, всеми силами удержавшись в реальности.