Хит облизнул пересохшие губы.
– А мне казалось, за последние несколько месяцев я узнал все возможные сценарии катастрофы. Что там у тебя?
– Говорят, «Шеридан пресс» хочет перенести печать изданий за границу, чтобы уменьшить себестоимость. Это было бы ужасно. Впрочем, ты знаешь, как распространяются слухи! Позвоню на следующей неделе и расскажу, как прошла Пекинская книжная ярмарка. Хорошо тебе повеселиться на свадьбе!
– Пока, Лукас, спасибо! – Хит захлопнул крышку телефона и сжал его в руке.
Отказаться от печати в Бостоне. Этого Хит хотел меньше всего.
А что, если слухи окажутся правдой? Это будет означать, что отец скрыл свои планы от того, кого сам попросил помочь. В таком случае вся работа, которую проделали Лукас и Хит, пойдет коту под хвост. Они занимались как раз продвижением книг, созданных в старых бостонских мастерских «Шеридан пресс».
Хиту показалось, что кто-то переключил кондиционер в режим «арктические льды». Рубашка на спине намокла от холодного пота, воротничок стал сдавливать горло, и Хит, желая любой ценой заполучить больше воздуха в легкие, нарушил свое правило и ослабил виндзорский узел на шелковом галстуке.
Хорошо тебе повеселиться на свадьбе! Да, конечно, как же!
Пропущенные отцом звонки и письма, оставленные им без ответа, – все объяснилось. Чарльз Шеридан всегда действовал осторожно, и Хит прекрасно знал, какой интриган скрывается за маской обычного руководителя.
Знал и все равно согласился работать с ним. Не стоило поддаваться наивной сентиментальности. Воспоминания о счастливом детстве остались просто воспоминаниями.
Вот дурак! Бросил свою компанию на менеджеров, и все ради чего? Ради того, чтобы помочь человеку, который изменил жене с Элис Жардин и через двенадцать месяцев после ее похорон женился на Джулии Суон? Ради человека, который не разговаривал с сыном почти десять лет, а потом вдруг вспомнил о своих отцовских обязанностях?
Пламя, тлевшее у Хита в груди, вспыхнуло, по венам побежала раскаленная лава. Он стиснул зубы. Отчаянно пытался контролировать свой мир, но ничего не выходило, неожиданности все равно случались.
Машина застряла в небольшой пробке, скопившейся у круговой развязки, от которой отходила дорога к имению Жардин. Хит посмотрел на обочину, и ему на секунду захотелось сказать водителю, чтобы тот ехал в аэропорт. А почему бы и нет? Паспорт есть, багаж в машине. Он имеет полное право делать то, что ему вздумается, и ехать туда, куда захочется. Но он на это никогда не пойдет, потому что дал слово. Пообещал заботиться о работниках бостонских мастерских «Шеридан пресс». Именно благодаря им компания смогла создать себе громкое имя. Так что Хит не может уехать туда, куда ему захочется, пока не выяснит, что стоит за слухами. А выяснить это можно, лишь поговорив с отцом. Как мужчина с мужчиной.
Кто-то довольно грубо потрепал его по руке, и он вдруг вспомнил, что едет в машине, причем не один. Последнее очень непривычно.
– Хит, мне кажется, твой галстук капитулировал еще пять минут назад. Пора попрощаться с ним и избавить его от дальнейших страданий.
Галстук? Какой галстук?
Хит проследил за взглядом Кейт и понял: он сжимает в руках то, что когда-то было бордовым шелковым галстуком. Творение одного из лучших миланских дизайнеров превратилось в тряпку. Впившись в нее пальцами, Хит пытался подавить крик, который против его воли формировался в горле. Невероятно!
Кейт заткнула уши пальцами и на мотив какой-то веселой песенки напела:
– Я ничего не слышу. Выпусти это из себя, станет легче.
И отвернулась к окну. Хит, посмотрев на галстук, с шумом выдохнул. Кейт все продолжала смот реть в окно, и на ее лице играла сияющая детская улыбка.
Еще в студии он заметил, что она относится к числу девушек, которые прекрасно выглядят даже без макияжа. Но тогда ее кожа казалась слишком бледной, почти прозрачной из-за ярких искрящихся зеленых глаз. А теперь эту бледность скрыла нежная искренняя улыбка. Такая Кейт очень нравилась Хиту. Она была настоящей красавицей. У него внутри что-то перевернулось.
Когда он в последний раз встречался с женщиной не по работе, а просто так? С настоящей женщиной вроде Кейт, которая живет не так, как он, не работает дни и ночи напролет, борясь с информацией и словами? Хит почувствовал, что многим готов пожертвовать ради того, чтобы ближе узнать Кейт. Только вот времени на это совсем нет, всего несколько дней, а потом надо возвращаться в Бостон.
Оливия права, работа действительно всегда была для него важнее отношений. Странно. Он и не думал, что когда-нибудь признается себе в этом.
Последние десять лет он каждый день делал все для того, чтобы обрести контроль над своей жизнью. Его работа, коллеги, женщины, с которыми он встречался, одежда, распорядок дня. Хит пытался контролировать все до тех пор, пока не решил наладить отношения с отцом. И если тот решил использовать воссоединение с сыном в каких-то корыстных целях, то Хит с этим справится. Его выбор – его проблемы.
И он не стал понапрасну сотрясать воздух, стискивать зубы. Он просто развязал остатки галстука, вытащил из-под воротничка рубашки и аккуратно сложил на сиденье. Потом поднял голову, чтобы поблагодарить Кейт, а она сунула ему в руку холодный стакан с газировкой:
– Тоник со льдом. Расслабься.
Сначала Хит хотел отдать стакан, но потом почувствовал, что в горле сухо, как в Сахаре. Действительно, пора что-то выпить.
– Спасибо, очень кстати, – хрипло прошептал он и в два глотка осушил стакан.
– Отлично, потому что я уже налила тебе еще. Всегда пожалуйста. Не каждый день приходится изображать из себя бармена в лимузине, и надо сказать, мне это нравится, хотя обычно я предпочитаю более активные развлечения.
– Это для тебя развлечение? – Говорить стало легче.
Он сделал еще глоток и повернулся к Кейт. Она сидела на самом краешке сиденья, сложив руки на блокноте, верхний лист которого был испещрен набросками. Хит внимательно оглядел ее с ног до головы. Кейт была одета как и все друзья Эмбер, и одновременно по-другому. Было в ней что-то необычное.
– Конечно, для меня это развлечение. У меня вообще-то нет привычки лезть в чужие телефонные разговоры. – Она покачала головой. – Просто ты так громко возмущался слухами о компании. Мне кажется, это полный бред. – Кейт выразила свое отношение к слухам, помахав ладошкой из стороны в сторону.
– Бред? – Хит подавился кусочком льда и закашлялся. – Боюсь, ты ошибаешься. И я не возмущался. Я вообще никогда не возмущаюсь. Это не в моем стиле.
– Ах, какая же я глупенькая! Наверное, ты таким образом выражал восторг и энтузиазм, да? – Кейт криво улыбнулась, и на ее щеке образовалась очаровательная ямочка.
Хит никогда так близко не видел ямочек на щеках. Как ни странно, ему понравилось. Кейт это очень украшало.
А она, значит, теперь знает про слухи. Впредь стоит быть осторожнее.
Отблеск света привлек его внимание, и он отвернулся к окну. В стекле отражалась Кейт. Она сняла очки, прикрыв глаза, провела рукой по своим блестящим по-мальчишески коротким волосам и встряхнула головой.
Ничего более чувственного Хит не видел уже давно, и то, что этот жест был совершенно естественным, делало его еще привлекательнее.
В июльском солнце, струившемся сквозь окна машины, хрупкая Кейт казалась двенадцатилетним подростком.
Стоп, пора сменить тему.
– Что это ты рисуешь? – спросил Хит и указал на блокнот.
– А, да так, ничего особенного, – отмахнулась Кейт. – Просто наброски.
Она попыталась закрыть блокнот, но Хит ловко вырвал его у нее из рук.
– Ну и пожалуйста. – Кейт фыркнула и скрестила руки на груди. – Смотри, если тебе хочется. Мне скрывать нечего. Я не пыталась конспектировать твои разговоры, так что секреты твоей фирмы в безопасности.
Хит открыл блокнот и несколько минут внимательно изучал какой-то рисунок.
– А что это такое?
– То есть как «что это такое»? – с возмущением спросила Кейт. – Перчатки, что же еще это может быть? С крагами, если говорить точно. В местном театре на Рождество ставят «Питера Пена», Саския помогает с организацией и попросила подготовить часть костюмов к прослушиваниям. Они начнутся уже в следующем месяце.
– Значит, перчатки для пиратов, понятно. А эти для кого?
– О, эти, до локтя, из атласа, специально для выпускного вечера. Цвет, кстати, не только белый. Девушкам очень нравятся сиреневые и нежно-желтые. Я много таких продаю через Интернет.