— А ты это, чего такая?
— Хочу тебе понравиться, — скромно потупив очи, сообщила Женька, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
— Чего? — вытаращил на нее глаза «жених».
— Ну, тебе, наверное, по душе девушки яркие, стильные. Вот я и постаралась. По-моему, вышло то, что надо! А-ля Алла Пугачева! Скажи, мне ведь идет эта прическа?
— А… э… очень, — не слишком вразумительно отозвался Александр.
— А что тебе особенно в ней приглянулось? — не отставала от жертвы Женька.
— Ну, я не мастер говорить…
— Да ничего, ты уж постарайся!
— Ну… мне все нравится.
— Нет, так не пойдет! Давай по пунктам: что конкретно тебе пришлось по вкусу?
— А зачем тебе это? Я же сказал: у тебя классная прическа. Что еще тебе от меня надо?
— Ну, радость моя, так не пойдет. Даю намек: женщины любят комплименты. Так что давай учись их делать. Повторяй за мной: «У тебя великолепные волосы…»
— У тебя великолепные волосы, — послушно забубнил Сашка.
— Они пышные, кудрявые и блестящие!
— Они пышные, кудрявые… Слышь, а на фига это надо? Ты ж и так в курсе, что у тебя на голове деется.
— И что же у меня на голове такого?
— Ну, это… взрыв на макаронной фабрике!
— На первый раз прощаю, но смотри — чтоб больше я от тебя такого не слышала! — картинно насупилась Женька. — Я тут ради тебя два часа перед зеркалом проторчала, косметики целый вагон извела, а ты плоды моих стараний «взрывом на макаронной фабрике» величаешь! Еще скажи, что тебе со мной будет стыдно в таком виде по улице пройтись!
Сашку передернуло от подобной перспективы, но он мужественно потряс головой:
— Да нет, ты что! Все путем! Если хочешь, давай я попрошу, чтоб нас завтра с тобой погулять по поселку выпустили!
— Ну уж нет, приятель! — высокомерно хмыкнула Женька. — Это что же, прикажешь теперь каждый день такую красоту наводить? Будто у меня других занятий нет!
— А чем это ты таким важным занимаешься?
— Я медитирую! — вполголоса произнесла Женька и многозначительно скосила глаза к потолку.
— А на хрена? — опешил «жених».
— Для достижения просветления и очистки ауры от пагубных воздействий окружающего мира! Кстати, рекомендую! После двенадцатичасовой непрерывной медитации теряются порядка пяти лишних килограммов веса! А если отнестись к этому делу серьезно и медитировать в течение суток, то и всех десяти лишишься! Между прочим, самые продвинутые мастера могут заниматься этим неделями! Безотрывно! Сидят себе, стройные, как кипарисы, и ведать не ведают о жировой прослойке. Если хочешь, могу завтра научить тебя, как правильно сосредоточиться на пупке и смотреть внутрь себя, жестко контролируя процесс дыхания. Это простейшая ступень медитации и…
Сашка потряс головой, не в силах вынести и переварить обрушившийся на него словесный поток.
— Не, слышь, давай без этих всяких медитаций обойдемся! А то я еще сильнее есть хочу, когда ты про потерю веса толкуешь. И вообще, меня моя фигура более чем устраивает! Слышала наверняка: хорошего человека должно быть много!
— Значит, по твоей классификации я плохой человек?
— Почему же сразу плохой?! Тощая — да. Но это легко исправить! Знаешь, какая у меня любимая диета? Пивная! Бутылочку утром, бутылочку в обед и две на ужин. Полгода — и гарантирую: сама себя не узнаешь!
— Что, в алкоголика превращусь? Морда опухшая, руки трясущиеся? Покорно благодарю!
— Да ты что? С пива алкоголиками не становятся! Вот на меня посмотри и убедись!
— Хм, а почему я тогда от тебя пивного амбре не ощущаю, если ты без пива жить не можешь? И откуда, позволь узнать, ты его здесь достаешь? Может, тут на территории магазинчик какой затесался, о котором я еще не в курсе? Так поделись информацией, не жадничай! Нам тут с тобой еще месяц куковать, а вдруг я посреди ночи шампанского захочу?!
Александр закашлялся и потер травмированную бровь. Напоминание о шампанском явно было излишним. Но Женька не собиралась за здорово живешь сдавать завоеванные позиции.
— А вообще, Шурик… ты ведь не возражаешь, если я буду тебя так звать? Так вот, Шурик, ты не стесняйся, чувствуй себя как дома! Чем быстрее мы с тобой найдем общий язык, тем лучше для нас обоих! Посуди: до свадьбы меньше месяца осталось, если мы все это время друг на друга баллоны катить будем, никакого удовольствия не получится, одни лишь нервы и склоки! Так что, рыба моя, давай дружить! По правде говоря, — Женька понизила голос и пригнулась к столу так, что Александр был вынужден сделать то же самое, чтобы слышать, о чем она собирается ему поведать, — ты мне нравишься! Вот как есть — нравишься! И мордашка у тебя симпатичная… на этого, как его? Шарпея похожая! Да и сам ты очень даже в моем вкусе парень! И сильный, и работящий — самое то в хозяйстве! А то ведь понимаешь: без мужика дом не дом! Полки отрываются, лампочки перегорают, ножи тупятся! И вот вместо того чтобы по бутикам прошвырнуться или в ванне с благовониями поваляться, берешь в руки молоток с плоскогубцами и начинаешь ремонтом заниматься! Одно расстройство! Кстати, ты за мою родню не беспокойся, матушка однозначно от тебя в восторг придет! Она ведь каждую осень капусту квасит. А дело это трудное, неблагодарное. Тут ведь не женские руки, а мужские требуются! Сам представь: два мешка капусты на строгать да ведро моркови! Тут любая баба волком взвоет! Ну а мужику такое сладить — раз плюнуть. Вот скажи: ведь так?
Александр нервно сглотнул.
— А-а, ну, наверное…
— Вот-вот! Ну да и по мелочам мужское плечо ой как порой нужно бывает! Ты, главное, не волнуйся: с кормежкой у нас полный порядок! Правда, разносолов не обещаю, но гречневой да пшенной каши ешь от пуза! А по выходным даже с мясом! Ну а со спиртным у нас строго… — Женька грустно причмокнула губами. — На праздники рюмочку, так и быть, тебе нальем, ну а в обычные дни не моги! Зачем мне муж с больной печенью? Лечи его, по врачам мотайся, деньги на лекарства трать. Я так к этому вопросу подхожу: раз ты такой дурной, что за здоровьем своим не следишь и гробишь себя почем зря, так сам за свою глупость и расплачивайся, а я под это не подписывалась! Да, Шурик, а как у тебя по мужской части дела обстоят?
— Хм, ну, полный порядок… — Александр чувствовал, как к щекам приливает кровь и они предательски краснеют под прицелом камер, но ничего не мог с собой поделать.
— Ты не думай, я этим не просто так интересуюсь. Мне ж детки здоровые нужны, чтоб богатыри выросли вроде тебя! Кстати, когда первенцем озаботимся? Не хотелось бы с этим тянуть. Да и второго через годик-другой надо завести, чтоб малышам не скучно было. Ты сколько детишек хочешь: трех или четырех?
— Пять! — рявкнул Сашка, лишь бы эта настырная особа оставила его в покое и дала хоть минутную передышку.
— Ну, пять так пять, — тут же согласилась Женька. — А зарплаты твоей на всех хватит? Сам понимаешь, мне с такой оравой на работу выходить несподручно, за домом бы успеть уследить. Придется, наверное, тебе подработку брать, а то ноги с голоду протянем! Дома, конечно, редко появляться будешь, но тут уж ничего не попишешь: такова твоя мужская селяви. Как в народе говорят, «любишь кататься — люби и саночки возить»!
— Слушай, Женя, не гони лошадей, а?! — взмолился Александр, осознавая, что еще чуть-чуть, и он окончательно перестанет соображать, где он находится и что с ним происходит. — Мы ж с тобой всего сутки как знакомы, а ты уже про капусту какую-то квашеную талдычишь да про детей!
— Видишь, как оно порой бывает, — философски заметила Женька. — Еще вчера и знать друг друга не знали, а сегодня уже на финишной прямой к загсу очутились. Вот что значит судьба!
— Женя, наш ужин остынет, — предпринял очередную попытку заполучить вожделенный тайм-аут Сашка. — А я холодное хряпать не согласен! И вообще, когда я ем — я глух и нем!
— Когда я кушаю, я говорю и слушаю, — невозмутимо парировала Женька. — Кстати, американцы заметили, что семья, которая собирается за одним столом и обсуждает события прошедшего дня, более сплочена и легче переносит всяческие напасти, чем семья индивидуалистов. Так вот, Шурик, в нашей семье индивидуалистов нет и не будет, советую тебе уяснить на будущее! Один за всех, и все за одного — только так! Семья — ячейка общества и…
— Слышь, выдыхай, не на митинге! Что ты мне все лозунги какие-то скандируешь? И погодь командовать-то! В семье только одна глава может быть…