— Хорошо, девочка, расскажи мне, почему прискакала в гости, от волнения сама не своя?
— Я совершенно спокойна.
Бабушка повела бровью:
— Хорошо, скажем… Тебе немного не по себе.
Вздохнув, Кейтлин последовала за бабушкой к столику возле камина.
— Прости, что писала не так часто, как должна бы! — сказала она, садясь.
— Ах, ты вся в меня — не найдешь времени написать письмецо. То, которое ты мне прислала, когда твоя сестра сбежала с лордом Хью, было совершенно неразборчиво.
— Я была очень расстроена.
— Охотно верю! Но ты и сейчас расстроена. Что привело тебя сюда, девочка?
— У меня вышел спор с Александром Маклейном.
Бабушка вытаращила глаза:
— Александр Маклейн?! Я думала, ты развлекаешься в гостях в замке Баллох?
— Так и есть, но… — Кейтлин комкала в руках перчатки. — Бабушка, Маклейн тоже туда приехал.
— А! В твоем письме ничего о нем не говорилось.
— Нет. Нужно было сказать, но мне тогда это не показалось важным, а потом… — Кейтлин искала подходящее слово. — А потом это стало слишком важно, чтобы упоминать между делом!
— Ну? — нетерпеливо сказала бабушка. — Что ты мямлишь? Я женщина старая, не держи меня в напряжении.
Кейтлин невольно улыбнулась:
— Ты нас всех переживешь.
— Надеюсь, что нет. Говори же, чем ты так расстроена.
— Когда я познакомилась с Маклейном в Лондоне, мы с ним… Думаю, ты назвала бы это флиртом.
— Я?
— Да.
— Значит, ты флиртовала с ним в Лондоне, а потом случайно встретила его в замке Баллох?
— Это была неслучайная встреча. Маклейн признался, что меня пригласили по его просьбе. Он и герцогиня были…
Кейтлин не могла заставить себя выговорить это слово. Бабушка кивнула:
— Я слышала об этом, но их связь закончилась много месяцев назад. Не тот он человек, чтобы надолго задержаться возле такой женщины, как она. Или любой другой женщины по такому делу.
Кейтлин поморщилась:
— Ты знаешь герцогиню?
— Да уж, конечно, — мрачно подтвердила бабушка. — Знаю ее лучше, чем ей бы хотелось. Когда-то она работала на одной из хлопкопрядилен твоего деда.
— На хлопкопрядильне? Наверное, это была другая женщина.
Бабушка вскинула брови.
— Боже мой! — ахнула Кейтлин, качая головой. — Никогда бы не поверила.
— Поверь, потому как это правда. Она не хочет, чтобы кто-нибудь знал, но мы, старики, все отлично помним. — Бабушка постучала пальцем по столешнице и задумчиво продолжала: — Итак, Маклейн использовал связь с герцогиней, чтобы ты приехала в замок. Он сказал, зачем ему это было нужно?
— Из мести. Он хотел погубить мою репутацию за то, что случилось с Трионой и лордом Хью.
— Но они очень счастливы! Я видела их не далее как вчера.
— Я так ему и сказала, но он все еще злится. Конечно, настоящего скандала не было, но люди болтали. И поскольку Триона и Хью сбежали в Шотландию, а меня тут же отправили в Уитберн, все шишки свалились на него одного.
— Ох, и его гордость пострадала.
— Вот именно. Когда я приехала в замок и узнала, что он задумал, я заключила с ним сделку. Каждый из нас должен исполнить по три поручения, и первый, кто не справится со своим, считается проигравшим. Если выиграю я, Маклейн забудет то, что было в Лондоне, и откажется от мести. А еще ему придется сделать мне предложение в присутствии всех гостей. Разумеется, я ему откажу.
Когда-то, рисуя себе такую картину, Кейтлин смеялась. Почему-то теперь эта мысль вовсе не казалась ей смешной. По правде говоря, от нее сжималось сердце… Бабушка была поражена.
— И как он на такое пошел?
— Он поставил свои условия на тот случай, если проиграю я.
— И что же это за условия?
Щеки Кейтлин порозовели.
— Лучше не говорить.
— Хм… Понятно.
Кейтлин благоразумно прикусила язык.
— Ладно, девочка, как же мне помочь тебе выпутаться?
— Мы выбираем задания друг для друга из легенд про Олвен. Мое последнее испытание… очень трудное. Помнишь, как Олвен купалась обнаженной в фонтане, чтобы отвлечь врагов?
Бабушка оцепенела.
— Этот осел не мог потребовать от тебя такого!
— Боюсь, именно этого он и требует. А я приказала ему надеть платье. И появиться так у всех на виду.
— Как ты могла?! Ведь он помешан на собственной гордости…
Дверь открылась, и вошел дворецкий с подносом, на котором громоздились лакомства из корзинки Мьюрин. Там же стояли чашки с дымящимся чаем. Бабушка с нетерпением дожидалась, пока он накроет стол к чаю, затем отослала его прочь. Не успела за ним закрыться дверь, как она повернулась к Кейтлин.
— Играешь с огнем, девочка. Впрочем, думаю, ты и сама это знаешь.
— Знаю, но… бабушка, я не понимаю, в чем тут дело, но просто не могу иначе! Если он поблизости, мне хочется задирать его, лишь бы он обратил на меня внимание. Кажется, прекратить это не в моих силах.
Бабушка вздохнула:
— Ну и дела!..
Глаза Кейтлин налились слезами.
— Ох, только не плачь. — Бабушка достала тонкий кружевной платочек и сунула его в руку Кейтлин. — Мы что-нибудь придумаем. — Задумчиво хмуря брови, она налила две чашки чаю и разложила пирожные. — Расскажи мне о двух первых испытаниях и как ты с ними справилась.
И Кейтлин принялась рассказывать, а бабушка задумчиво кивала. Потом они сидели молча, наслаждаясь отличным чаем. В конце концов бабушка пробормотала:
— Что делать, что делать… Тебе нужно искупаться перед ним голой. Но если тебя за этим застанут, твоей репутации конец, да и семье не поздоровится.
— Точно.
— Хм. Значит, нужно обставить дело так, чтобы этого не произошло. Держать Маклейна в руках.
— Держать Маклейна в руках? Как, Бога ради…
— Предоставь это мне. Думаю, я знаю, что тебе нужно. — Она бросила на внучку проницательный взгляд. — Я могу помочь тебе выиграть пари, но суть дела ведь не в этом. Тут я бессильна. Ты понимаешь, девочка, о чем я?
Кейтлин осторожно поставила чашку на блюдце.
— Да. Я его люблю.
Признаться вслух оказалось не так трудно, как она думала. Бабушка кивнула:
— А как он к тебе относится?
— Он видит во мне только соперника. Знаю, что он меня не любит.
— Ты уверена?
— Да. Я спросила его сегодня утром, и он…
Кейтлин изо всех сил сдерживала подступающие слезы, даже глотать не могла — горло судорожно сжалось. Она так его любила, а он не мог предложить ей ничего, кроме мимолетной плотской связи. Разделив с ним ложе страсти, она лишь осложнила свое положение. Каждый раз, когда они были вместе, в постели или просто так, чувство Кейтлин к Маклейну только росло.
— Я не согласна на простую связь, но ничего другого он мне не предложил.
Бабушкины голубые глаза потемнели от сочувствия.
— Ах, девочка! У тебя такой грустный вид…
Ей действительно было очень грустно. Казалось, каждая косточка в ее теле сделалась каменно-тяжелой, грудь ныла, глаза предательски жгло. Но она не привыкла уступать без боя. У нее еще есть несколько дней, прежде чем придет пора покинуть замок Баллох. Нужно, чтобы ни дня не пропало даром.
Она заморгала, прогоняя слезы, подняла голову и посмотрела бабушке в глаза:
— Значит, у тебя есть мысль насчет того, как мне справиться с заданием? Я хочу уехать из замка Баллох победительницей.
Усмехнувшись, бабушка пошарила в ящике письменного стола в углу комнаты.
— Вот, держи. Это поможет тебе решить задачу.
С этими словами она сунула в руку внучки какой-то маленький предмет.
Кейтлин уставилась на крошечный флакончик с притертой пробкой.
— Но…
— Четыре капли ему в питье, и он не сможет пошевелиться целых три или четыре часа. Тогда плавай перед ним сколько угодно, и он не сумеет даже крикнуть, чтобы созвать зрителей. Твоя репутация не пострадает. — Она захихикала. — Ему не хватит сил даже на то, чтобы моргнуть.
— Это не опасно?
— Четыре капли — нет. Даже восемь — нестрашно. Вот если ты дашь ему двенадцать и больше, тогда я ни за что не поручусь. Но в бутылочке столько не наберется.
Кейтлин сжала флакончик в ладони.
— Спасибо, бабушка.