Судя не только по охающим и ахающим посетителям, прилепившимся к окошкам своих автомобилей, но и по реакции в прессе, Кэйт должна была чувствовать себя настоящей победительницей. Блэкджек всегда отдавал должное ее мужеству и настойчивости. Удивительно, но этой желторотой девчонке все-таки удалось вырвать из лап неугомонных кредиторов старое ранчо и превратить его в техасское сафари, обещавшее немалую прибыль.
Сенатор улыбнулся, подумав о собственной изворотливости и удачливости. Ну разве кому-нибудь удавалось так лихо выкрутиться из безвыходного, казалось бы, положения? Блэкджек потирал руки от удовольствия: Точиги вот уже неделю обхаживает земли Хеферанса, играя в американского фермера. Он сам полностью рассчитался со своими долгами и, мало того, может теперь рассчитывать на новые долгосрочные кредиты — благодарность его приятеля-банкира за выгодный контракт была безграничной. Думается, что и Детвейлер не будет в обиде, получив чек на кругленькую сумму.
И все же в благодушное настроение сенатора, вопреки разуму, вкрадывалась тревога. Почему? Он не мог ответить на этот вопрос.
Весь день Кэрроллу Детвейлеру пришлось угробить на то чтобы рулить среди грязных машин и фургонов, то и дело оглядываясь на едущих сзади — не заприметил ли кто-нибудь чего-нибудь подозрительного, не привязался ли какой-нибудь любопытный? Раза два он было уже решил, что дело проиграно. Но вскоре все мнимые преследователи оставили его в покое. «Навредить Прайдам, — подумал он, посмеиваясь, — так же просто, как сходить в кустики».
Чувствуя, что пора бы и отдохнуть, Детвейлер свернул в дубовую рощу и поставил свой грузовик в заранее подготовленное убежище. Он повесил на шею бинокль и открыл дверцу машины. Из кузова послышалось глухое рычание, заставившее Детвейлера похолодеть. Он все еще не оправился от своей первой встречи с русским кабаном.
Надо сказать, что этот зверюга испугал нашего бравого вояку насмерть, «штурмуя» забор, за которым бедолаге в последнюю секунду удалось-таки спрятаться. Все мало-мальски знавшие Детвейлера, сильно удивились бы, увидев в тот момент его искаженное страхом, нет, ужасом лицо. Правда, и для самого Дета это тоже было полнейшей неожиданностью. Но теперь он готов ко всему. Его кабанчик, не евший вот уже три дня, будет прекрасным подарком Кэйт Прайд.
Вылезая из машины, Детвейлер от души веселился, воображая, какую свинью подложит Кэйт. Что же, Прайдам на открытии Аутбэка придется принимать еще одного, очень голодного, очень опасного и очень неожиданного гостя.
Спустя полчаса он подошел к невысокому холму, еще в прежние времена служившему ему наблюдательным пунктом. Посмотрев вниз, Детвейлер увидел аутбэковский пруд, террасу, обеденный павильон, выглядевший как на открытке. Официанты сновали туда-сюда с муравьиной организованностью. «Но еще немного и поднимется невообразимая суматоха, — усмехнулся Детвейлер, — когда на сцене появятся восемьсот фунтов страшной, безжалостной силы.
Группа мужчин в черных галстуках и скромных костюмах неторопливо прогуливалась в сторонке. «Секретная служба безопасности», — острым опытным глазом различив армейскую выправку у некоторых из них, заключил Детвейлер. Пока он наблюдал за официантами, у теннисного корта припарковалась машина шерифа. Ему не составило большого труда узнать своего знакомого — Шумакера, бодро зашагавшего к охранникам. Что ж, этим ребяткам сегодня придется туго. Их оружие не сможет уложить кабана с первого выстрела. Черт побери, да на него нужно выходить, как на слона!
Этот зверюга, прежде чем умереть, кое-кому здесь испортит настроение. Пресса будет иметь удовольствие мусолить событие на страницах известнейших журналов страны. Кэйт Прайд не сможет доказать, что кабан — сам по себе редкость — не принадлежит Аутбэку. С отчаяния она наверняка бросит все и уедете Нью-Йорк. Так или иначе, а Детвейлер рассчитывал все-таки выжить Прайдов с их земель.
Хэнк наблюдал в подзорную трубу, как к центральным воротам подъезжают «мерседесы», лимузины, «кадиллаки» и аутбэковские микроавтобусы, купленные специально для церемонии открытия.
Когда час назад Кэйт заглянула в отцову комнату, то выглядела прекрасно. Каждый день видя ее в седле, Хэнк уже почти забыл, что его дочь одна из известнейших в мире моделей. Если поразмыслить, то он был порядочным дураком, не раскусив ее характера раньше. Теперь Кэйт стала для него возрожденной Лиззи: та же красота, доброта, тот же интеллект и та же неуемная гордость…
Хэнк вдруг подумал, что очень скоро он будет вместе с Элизабет. Но пока Кэйт нуждается в нем, он должен жить.
Ожидалось, что сам вице-президент разрежет ленточку на открытии Аутбэка. Хороший парень, этот вице-президент, вежливый и с прекрасными манерами. Как трогательно было с его стороны навестить больного. Хэнк будет вспоминать вице-президента намного дольше, чем многословного Моргана. И как ни расхваливала Моргана Кэйт, этот записной сенатор ему не нравился: было в нем что-то отталкивающее, хищническое.
Хэнк поворачивал подзорную трубу вправо и влево, пытаясь отыскать в толпе Кэйт. Внезапно он разглядел в миле от дома поднимающийся столб пыли, такой, какой обычно оставляет за собой медленно едущая машина.
Что за черт, кому это взбрело в голову кататься здесь в такое время?! Со вчерашнего дня все дороги к Аутбэку были перекрыты службой безопасности, и шериф Герман Шумакер говорил, что раз в два часа над
Аутбэком будет пролетать служебный вертолет. Но, похоже, этих мер не хватило, раз какая-то чужая машина появилась на территории ранчо.
Тут было что-то не так. Хэнк достал свою рацию, надеясь, что Команчо быстро сумеет выяснить, в чем дело.
Не обращая внимания на восхищенные взоры красавиц, Команчо стоял в стороне от толпы и, попивая пиво, посматривал по сторонам. Дела, по его мнению, шли как нельзя лучше. Гости по достоинству оценили Аутбэк: восторженные взгляды и радостные улыбки не сходили с лиц приглашенных.
Большая группа расположилась у бара и на террасе, отсюда открывался великолепный вид на Гуадалупе. К реке на водопой в это время приходят стада животных. Каждый раз, когда появлялось какое-нибудь новое стадо, восхищение присутствующих не знало границ.
В который раз Команчо видел этот водопой, но зрелище по-прежнему не оставляло его равнодушным. «С нынешнего дня здесь всегда будет так, — подумал он, — так, как задумала Кэйт, — звери и люди вместе». А через несколько лет и его затея с креолами принесет свои плоды. Но сегодня ему довольно успеха Кэйт.
Команчо вновь оглянулся вокруг. Сенатор возбужденно о чем-то рассказывал, заглушая своим баритоном все остальные голоса. Байрон переходил от одной группы людей к другой и, судя по тому, что там, где останавливался сей господин, раздавались смех и аплодисменты, в этот вечер он имел небывалый успех. Но внимание Команчо занимал круг поклонников Кэйт, неприступной стеной окружавших ее со всех сторон. Она выглядела необычайно привлекательно и невероятно сексуально. Он никогда еще не хотел ее так сильно.
— Привет, симпатяга! — сказала Бобби Рэй, протягивая Команчо руку. — Великолепная вечеринка, не так ли?
— Да. А у тебя все отлично?
— Ты что, смеешься? Отлично? Да это лучший день в моей жизни! Сенатор только что отвесил мне комплимент по поводу платья. Представляешь?! — Бобби Рэй была безмерно удивлена, словно только что стала свидетелем второго пришествия.
Команчо только собрался сказать ей, что она и в самом деле выглядит просто великолепно и что, между прочим, новый администратор, Марк Калхоун, ни на миг не спускает с нее глаз, как вдруг услышал сигнал рации.
— Команчо, сынок? — Это был Хэнк.
— Что случилось? Тебе плохо, Хэнк? — взволнованно спросил Команчо, достав из кармана рацию.
— Не волнуйся, сынок, все хорошо, — быстро успокоил его Хэнк. — Но, наблюдая за гостями, я увидел кое-что странное. В миле с небольшим от дома — столб пыли, как будто там только что на очень низкой скорости проехала машина. Надо бы выяснить, что за незваные гости пожаловали на ранчо.
Толпа кружила вокруг Кэйт. Люди подходили и отходили, что-то спрашивали и выражали свое восхищение.
— Эта группа животных из Африки… Эта — из Южной Америки… — успешно комментировала происходящее Кэйт.
Иногда она слышала реплики, не относящиеся непосредственно к ней: «Стоит вернуться сюда еще следующим летом… надо бы привезти сюда детей. Какая мужественная женщина, и как ей удалось все это?..»