— У вас замечательные дочери, сэр Джордж. Вы будете чрезвычайно ими гордиться. Леди Харриет очень стойкая, я дам ей еще опия, как только вы их увидите.
Глава третья
Снова навестив Клоуэнс, четырнадцатого числа Демельза вернулась. Кьюби гуляла по пляжу с Изабеллой-Роуз, Генри был с миссис Кемп. Росса Демельза обнаружила в саду.
— Вот как, — сказала она, — я и не знала, что ты способен отличить одно растение от другого. Надеюсь, ты не выкапываешь мои новые луковицы.
— Кьюби об этом позаботилась, — откликнулся Росс и поцеловал ее. — С тех пор как она их привезла, Кьюби каждый день смотрит, не проклюнулись ли они.
Демельза опустилась на колени и разгребла почву пальцем.
— Она сказала, что это поздние тюльпаны. Они не зацветут до мая.
Росс присел рядом с ней.
— Как Клоуэнс?
— Лучше. Хотя бы начала есть. Она сильно исхудала. Не думаю, что она приедет на Рождество, Росс.
— Ясно.
— Она сказала мне: «Мама, конечно, я с удовольствием приеду, если ты хочешь, если хочешь собрать на Рождество всю семью. Но я бы предпочла остаться здесь, с Верити. Не знаю, как объяснить, но это Рождество будет совсем не таким, как в прошлом году или вообще в любом другом. И думаю, я буду чувствовать себя лучше, считая его просто двадцать пятым декабря, обычным днем месяца, — так она сказала, — обычным днем месяца, и попытаюсь забыть все случившееся».
Росс выпрямился, осознав, что лодыжке не нравится такая поза. Он и сам возражал против приезда Клоуэнс так скоро — по собственным и совершенно другим причинам, опасаясь, что в такой тяжелый момент ей слишком часто будет попадаться на глаза Бен Картер. Такое странное предчувствие. А еще он думал о Демельзе. Но ни при каких обстоятельствах он не стал бы говорить об этом с ней.
— Ты сильно расстроена? — спросил он.
— Нет, если она останется с Верити.
— Как она разбирается с делами?
— Оба судна в плавании. Тот парнишка, его племянник, на «Адольфусе», а капитаном там некий Картер. «Леди Клоуэнс» отплыла по Темзе с грузом глины. А в порту ей помогает странный коротышка по фамилии Ходж. Смотреть на него жутковато, но Клоуэнс, похоже, ему доверяет. Он умеет читать, писать и вести счета. И Морской банк тоже помогает — Стивен оставил немало денег после авантюры с каперством.
— Съезжу сам на следующей неделе, проведу там пару дней.
Ветер набросился на шляпку Демельзы. Она придержала ее рукой.
— Она изменилась, Росс. Я... Я думаю, она сильно страдает — разумеется, из-за утраты, но подозреваю, что дело не только в этом. Она как будто больше не уверена в собственных суждениях, не только горюет, но и в смятении. Я не умею объяснять... Но она стала другой. С ней нужно обращаться очень бережно...
— Нам?
— Надеюсь на это. И вообще — жизни в целом.
Росс нахмурился и посмотрел на море.
— Даже с окончанием войны, — сказал он, — суда приносят неплохую прибыль. Если она не хочет жить с нами, то может путешествовать. У нее нет детей, а она еще так молода... Какая грустная ирония, что рядом с нами оказались две молодые вдовы.
— Не думаю, что она хочет продать корабли, по крайней мере пока. Похоже, она считает, будто Стивен хотел бы, чтобы она их сохранила. Они дадут ей почувствовать себя независимой, сильнее, чем просто деньги, которые можно за них выручить. А еще она хочет позаботиться о племяннике Стивена, хотя бы несколько месяцев. Говорит, он никак не может оправиться.
— Ей нужно время, чтобы привыкнуть. Это займет несколько месяцев, а то и лет. Разумеется, в мире есть и другие мужчины. Но не так скоро.
— Знаешь, что она мне сказала? Это так странно!
— Что?
— Мы разговаривали, просто болтали, и я сказала, как только что ты, что она еще так молода, вся жизнь впереди. У меня и в мыслях не было говорить, что она снова выйдет замуж. Это непристойно, неподобающе и слишком рано. Но она как будто прочитала мои мысли, или это каким-то странным образом висело в воздухе. — Демельза сняла шляпку и позволила ветру взъерошить волосы. — Она сказала: «Однажды, мама, я уже вышла замуж по любви, и если я выйду еще раз, то не по любви, а только ради богатства или положения».
Росс молчал.
— Это тебя не удивляет? — спросила Демельза.
— Я поражен. Ты права, она изменилась. Но это значит...
— Это, разумеется, значит, что ее брак был не вполне счастливым.
— Многие семьи не вполне счастливы. Оглянись вокруг. Но печально, что она обнаружила это так рано. И это самое ужасное.
— Но всё же она совершенно точно любила Стивена. Не понимаю.
Росс взял из ее рук шляпку, и они пошли к дому.
— Леди Харриет родила близнецов, как я слышала, — сказала Демельза. — Девочек. Все трое хорошо себя чувствуют.
— Джордж будет вне себя от огорчения, — не без удовлетворения заметил Росс.
— Надо думать, он возлагал большие надежды на то, что она родит сына. Его примирение с Валентином невозможно, так ведь?
— Весьма маловероятно, — ответил Росс.
Демельза впилась в него взглядом.
— Валентин ведь заходил сюда в мое отсутствие?
— Кто тебе рассказал?
— Миссис Кемп обмолвилась.
— В октябре. Он не вошел в дом. Мы прошлись вместе от Грейс и несколько минут поболтали.
— Он сказал, что никогда не примирится с Джорджем?
— У меня создалось такое впечатление.
— Никогда — долгий срок. Я бы предпочла надеяться, что они могут помириться... Он чего-то хотел?
— Только попрощаться перед отъездом в Кембридж.
Демельза задумалась.
— А почему ты говоришь, что они никогда не примирятся?
— Просто мне так кажется.
— Он что-то сказал.
— Просто мне так кажется.
Демельза хорошо чувствовала нюансы в голосе Росса, но через секунду решила, что не стоит напирать.
— Я слышала, Валентин и Селина не вернутся домой к Рождеству.
— Вот как?
— Мне сказал Бен. Они проведут рождественские каникулы в Лондоне с ее дочерьми. Кэти услышала об этом и рассказала матери.
— Никаких намеков на примирение Бена и Кэти?
— Пока нет. А ты не встречал в последнее время Певуна? Он стал совсем другим.
— Похоже, некоторые люди меняются в браке. А другие не меняются ни капельки.
— Думаешь, нас брак изменил? — спросила Демельза.
— Мы создали друг друга заново по образцу в глазах другого.
— Это сложновато для моего скромного ума, но надеюсь, что поняла, о чем ты.
Они вошли в дом.
— Значит, Рождество будем отмечать в узком кругу, — сказал Росс. — Джеффри Чарльз с Амадорой и Джоанной в Париже. Дрейк, Морвенна и Лавдей наверняка вернутся в Лоо, на верфи возникли какие-то трудности. Остаются только Дуайт, Кэролайн и девочки, а еще кто-то из Тренеглосов и Келлоу.
— Может, Клоуэнс права, и в этом году стоит сделать вид, что нет никакого Рождества. — Войдя в гостиную, Демельза увидела вазу с цветами, розовыми и полосатыми гвоздиками, и воскликнула: — Матерь Божья! Откуда они взялись?
— Прислали Данстанвилли. Нынче утром.
— Как любезно с их стороны, Росс! Как мило.
И глаза Демельзы ни с того ни с сего наполнились слезами.
— Цветы поставили в воду, как только их принесли. Кьюби сказала, что она их расставит, но я ответил, что ты сама захочешь это сделать. И виноград из оранжереи!
— Я им напишу. Или ты напиши. Да, в вазу побольше, как ты считаешь? И к ним я нарву папоротник и плющ. Еще есть время до темноты.
— Как раз хватит.
В дверях Демельза остановилась, и совсем не элегантно утерла слезы.
— Мы не можем совсем уж позабыть про Рождество. Есть же Генри. И Белла. И Софи с Мелорой придут. И Кьюби — она горюет, но носит ребенка. Можем мы пойти на... как ты это называешь?
— Компромисс?
— Да. Ты умеешь читать мои мысли...
— Долгая практика...
— Компромисс, точно. Не нужно пышно праздновать. Совсем тихо. В конце концов, следует же отметить рождение Христа.
Росс улыбнулся, потому что глаза Демельзы зажглись, чего он уже давно не видел.