— Милорд, вы меня неправильно поняли, — прервав его, сказала Верити. — Я оставалась с Домиником Фейном, потому что хотела этого. Мне тоже было кому отомстить.
Диана и сэр Лоуренс испуганно переглянусь.
— Дитя мое, как же ты плохо о нас думаешь! — воскликнула миссис Холланд. — Для того чтобы выгородить своего любовника, ты рассказываешь нам всякие небылицы и хочешь, чтобы мы в них поверили.
Верити долго смотрела на Диану, потом снова обратилась к лорду Корвиллу:
— В таком случае я вынуждена вновь просить подтвердить мои слова маркиза Армистона. Мы встретились с ним на второй день после того, как покинули Лондон. Хотя я сказала ему и леди Саре, что Доминик мой брат, они в этом усомнились и предложили мне поехать вместе с ними. Я не смогла этого сделать, потому что Доминик был тяжело ранен и нуждался в помощи. Так что он никак не мог помешать мне уйти. — Верити повернулась к маркизу. — Скажите, милорд, какой я дала ответ на ваше предложение? — спросила она.
Армистон посмотрел на нее с нескрываемым восхищением.
— Вы отказались оставить Фейна, — ответил он. — Как мы вас с сестрой ни уговаривали, вы своего решения не изменили. Так что дальше нам пришлось ехать одним. Вы же остались в гостинице, в номере которой лежал раненый Фейн.
Верити поблагодарила маркиза, потом вкратце рассказала о встрече с актерами, о втором нападении Рыжего Нэта и о том, как они вместе с актерской труппой добирались до Кловертона.
— Я слышал, что в Шер-Плейс вас привел актер Барнабас Пайк, — сказал Корвилл. — Если все, что вы нам только что рассказали, правда, то почему этого не сделал сам Фейн?
Если этим вопросом он намеревался поставить Верити в тупик, то ответ девушки должен был его разочаровать:
— Милорд, я сильно устала, на мне была старая одежда, и я ничем не могла доказать, что я Верити Холланд. Неужели вы думаете, что сэр Лоуренс признал бы во мне свою невесту, если бы увидел, что я пришла с Домиником Фейном? — Верити помотала головой и усмехнулась. — Единственное, чего мы не учли, — так это трусости и малодушия сэра Лоуренса, — добавила она. — Только страх вынудил его пренебречь слухами, которые распространились о нас с Домиником.
— Сударыня! — негодующе воскликнул лорд Корвилл. — Думайте, что говорите! То, что вы сказали, не делает вам чести! Вам самой за свои слова не стыдно?
Все застыли в ожидании ее ответа. Большинство собравшихся в комнате смотрели на нее с явным осуждением. Но Верити гордо держала голову, глаза ее сверкали. Вот, правда, щеки у нее при этом слегка порозовели. Во всяком случае, она не выглядела пристыженной.
— Милорд, вы полагаете, я лишена стыда? — спокойным голосом произнесла девушка. — Что ж, возможно. Тогда придется объяснить, как я его потеряла.
Темплкомб заерзал на скамейке, и Верити презрительно посмотрела на него:
— Да-да, сэр Лоуренс, как бы вам это не было неприятно, но придется рассказать о вас правду. Мне тоже есть за что вас ненавидеть.
Девушка вновь обратила свой взор на лорда Корвилла. Тот, недовольный ее словами, смотрел на нее, сурово сдвинув брови. У сэра Лоуренса вытянулось лицо и отвисла губа. Диана, прижав к груди руку, сидела, выпрямившись, и не шевелилась. Там, под кружевным корсетом, было спрятано бриллиантовое кольцо.
— Милорд, прежде чем меня назовут наглой лгуньей, я открою вам то, о чем сама недавно узнала, — продолжила Верити. — Через год после смерти моего дедушки я переехала в Лондон и стала жить в доме вдовы моего брата. Я оказалась чужой в незнакомом мне городе. Ни друзей, ни тех, кто бы ко мне по-доброму относился, у меня там не было. Благодаря стараниям моей снохи и сэра Лоуренса, с которым я была помолвлена, у меня не появилось даже знакомых. Я безгранично доверяла им, искала у них сочувствия. Они же меня предали. Причем жестоко. Узнав об этом, я решила им отомстить. Дело в том, что сэр Лоуренс и миссис Холланд любовники. Более того, она от него беременна. Поэтому неудивительно, что я, как и Доминик Фейн, желаю ему отомстить за предательство.
Девушка замолчала, и в комнате повисла гробовая тишина. Лорд Корвилл был просто шокирован услышанным. Одного взгляда на сидевшую на скамье парочку было достаточно, чтобы убедиться в правоте сказанного Верити. Сэр Лоуренс выглядел словно побитая собака, а лицо миссис Холланд покрылось красными пятнами.
— Ну и чего ты этим добилась? — сверкнув глазами на Верити, спросила Диана. — Ты же все равно не доказала, что Фейн не причастен к твоему похищению. А то, что ты не сбежала от него, объясняется просто — он был нужен тебе, чтобы отомстить сэру Лоуренсу. — Она злорадно рассмеялась. — Девочка моя, ты все себе испортила! Теперь твоего любовника повесят, а тебя, если не успеешь вовремя сбежать, забросают камнями.
Верити с ненавистью посмотрела на нее. Пришло время, когда мужчины должны были молчать, поскольку теперь в словесный поединок вступили женщины.
— Я так не думаю, — помолчав, холодным голосом сказала Верити. — Если бы Доминик участвовал в похищении, он бы сумел опознать человека, устроившего заговор. Человека, который так хотел от меня избавиться. Которому почему-то нужно было получить мое бриллиантовое кольцо. Интересно было бы выяснить, кто этот таинственный незнакомец, не правда ли? А ведь у меня в Лондоне таких врагов не было.
Диана еще больше покраснела — в словах золовки она уловила угрозу и вскочила со скамьи. Сэр Лоуренс, пытаясь успокоить ее, тотчас схватил ее за руку, Диана бросила взгляд на лорда Корвилла, но увидела, что тот смотрит на нее с подозрением. Очевидно, он понял, кто больше других мог желать мисс Холланд зла. Тогда, ища поддержку у Армистона, она взглянула на него и сразу же поняла, что симпатии маркиза всецело на стороне Верити и Доминика Фейна. Только теперь Диана поняла, что совершила ошибку — разоблачение Доминика обернется против нее самой.
Лорд Корвилл тяжело вздохнул. Он, в конце концов, все же добился правды, но глубже влезать в эту скандальную историю совсем не хотел.
— Могу заметить, что результаты расследования этого дела никому из вас четверых не пошли на пользу, — сказал Корвилл. — Основываясь на показаниях мисс Холланд, я пришел к выводу, что Доминик Фейн в ее похищении не виновен. Что же касается Нэта Трампера, то его к суду уже не привлечешь.
Он перевел взгляд на Диану.
— Усомниться же в правдивости слов мисс Холланд я не могу. Ей многое пришлось пережить, и хотя ее последующие действия можно осудить, но чувства, которые она при этом испытывала, мне вполне понятны.
— Спасибо, милорд, — поблагодарила его Верити. — Но я добиваюсь не жалости к себе и не сочувствия. О том, что сделала, я нисколько не жалею. Единственное, чего я хочу, — это чтобы вы убедились, что Доминик Фейн ни в чем не виноват.
— Теперь я в этом абсолютно убежден, сударыня, — заверил ее лорд Корвилл. — Как оказалось, обвинение против него выдвинуто ложное, и мы только зря сюда приехали. Так что нам ничего не остается, как распрощаться с вами и уехать.
Сэр Лоуренс простонал — последние слова лорда означали, что он лишился своей последней надежды на защиту. Корвилл повернул на стон голову и с презрением посмотрел на Темплкомба. Армистон криво улыбнулся. Доминик с ненавистью глядел на посеревшее лицо дрожавшего от страха Темплкомба. Он вспомнил зло, причиненное ему и Верити, и чувство мести вновь захлестнуло его.
— Милорд, позвольте мне вас поблагодарить, — с иронией в голосе произнес он. — Прошу извинить, что я не смог оказать вам достойный прием. Я искренне сожалею, что вам пришлось заниматься столь неприятным для себя делом. Насколько я понимаю, вы очень спешите, но… — Доминик прервался и, с насмешкой взглянув на Темплкомба, продолжал: —…Перед уходом сэр Лоуренс хотел мне что-то сказать.
Сэр Лоуренс испуганно посмотрел на Фейна и увидел его радостные глаза. Он понял, что теперь ему не отмолчаться. По долгу чести он был обязан бросить вызов Фейну. Наконец, дверь ловушки, которую Темплкомб успешно избегал, захлопнулась за ним.
— Я вызываю вас на дуэль, — выдавил из себя сэр Лоуренс.
Диана вскрикнула.
— Ну наконец-то, — процедил сквозь зубы Доминик. — Значит, что-то мужское в вас все же осталось. Господа, будет лучше, если мы решим этот вопрос здесь и прямо сейчас. Маркиз, я могу вас попросить об одолжении?
— Да, конечно, — с готовностью откликнулся Армистон. — Буду весьма рад.