Пенелопа Томас - Похититель сердец

Квентин одел на себя накидку Реджинальда и вылез из экипажа. Под подкладкой был настолько увесистый кошелек, что гроза лондонских толстосумов даже тихонько присвистнул от удовольствия.

— Ну что, Логхтон, — прошептал Квент, — не волнуйся. Эти денежки скоро опять вернутся в твой карман.

Даморна положила деньги на комод. Сегодня утром к ней приехал Реджинальд. Один, без Джейн. Лицо его горело от возбуждения, руки тряслись.

— Двести пятьдесят фунтов стерлингов, — важно оповестила гостя Даморна.

— Но вы обещали, что сумма увеличится втрое!

— В двое или втрое, — холодно напомнила девушка.

— Но может быть, в следующий раз?

— В следующий раз?

— Я просто думал…

Боже, какая наглость! Даморна бы непременно поставила на место этого бесцеремонного дурака, если бы Квентин не уговорил ее принять деньги снова.

— Извините меня, — забормотал Логхтон, — но я думал… Вы дали мне понять… Вы ведь не имели ввиду, что…

— Достаточно, — резко оборвала Реджинальда Даморна. — Я готова вновь принять вклад от вас, если вы так настаиваете. Но опять-таки не более ста фунтов. Я не хочу отвечать за вас в том случае, если будут какие-то потери.

— Потери? — Реджинальд закашлялся. — Но ваш друг… Неужели он часто ошибается?

— До сих пор он не ошибался ни разу. Однако согласитесь, на все есть Божья воля-Реджинальд был похож на пятилетнего ребенка в своей жадности. Даморна никак не могла понять, почему Джейн Пулэ не отказала такому тупице.

Реджинальд проторчал у Даморны более часа, все еще надеясь, что она возьмет у него двести пятьдесят фунтов, а не сто. Когда же всякие надежды развеялись он быстренько собрался и уехал.

Даморна побежала обо всем докладывать Квентину.

Оба заговорщика лежали в кровати, тесно прижавшись друг к другу потными от амурных потасовок телами.

— Ну что, Логхтон удовлетворился выручкой? — загадочно улыбаясь, осведомился Квент.

— Едва ли.

— Потерпев крах, он страстно желает поправить свое положение!

— Но что ты знаешь о его финансовых делах?

— Это только мое дело!

— Ты слишком весел, дорогой, для человека, только что отдавшего двести пятьдесят фунтов своему злейшему врагу.

— Просто я слишком хорошо знаю, что каждый пенни работает против него!

— И каким же образом будет происходить это саморазорение?

— Со временем узнаешь.

Даморна всегда злилась, когда Квентин говорил загадками. «Ну и пусть себе наводит тень на плетень, — подумала она, — а я буду себе веселиться, буду танцевать с Эвертоном в таверне-поплавке на Темзе!» Поплавки были развлечением избранных.

— Чему это ты так разулыбалась? — вторгся в девичьи глаза Квент.

Даморна поняла, что ее лицо отразило все мысли.

— Угадай сам, — сказала она игриво. — Ты же любишь говорить загадками.

— Судя по тому, как сияет твоя физиономия, нам сегодня нанесет визит блистательный Эвертон. Ты, вероятно, хочешь, чтобы я поскорей убрался, а то вдруг лорд увидит в постели неотразимой леди Милфилд какого-то мосластого бродягу! Мое присутствие может скомпрометировать тебя, не так ли?

— Маркиз едва ли посмеет войти в мою спальню.

— Ну, утешила. Буду собираться. Пока ты будешь резвиться с Эвертоном, мне придется рисковать жизнью ради твоих нарядов и всяких безделушек.

— Смотри, будь осторожен, — съехидничала Даморна. — Впрочем, тебе бы пошло на пользу что-нибудь вроде ареста.

— Выше бери, дурочка. Повешение, повешение — вот что особенно положительно отразилось бы на моем здоровье!

— Пожалуй, ты прав.

— Да, но вот только с кем бы ты тогда стала делить свое ложе?

— Ну, желающие найдутся, — небрежно махнула рукой Даморна. — Половина мужского населения Лондона — мои потенциальные любовники.

Квентин, хохоча, перекатился через груду подушек к своей ненаглядной и смачно поцеловал ее прямо в губы.

— Развлекайся сегодня вечером сколько влезет! Обо мне не беспокойся. Я встречу своих врагов достойно. Но у тебя для самозащиты есть только голова.

«И лорд Эвертон», — мысленно добавила Даморна.

Таверна-поплавок на самом деле была вовсе не таверной, а скорее роскошным бальным залом, бороздящим воды Темзы. Алые портьеры перевязаны были атласными лентами, хрустальные химеры на карнизах щерились вполне беззлобно и изредка позвякивали друг о друга, когда поплавок качало на волнах сильнее обычного. Играла плавная мелодичная музыка. Ноги Даморны уже устали выписывать различные фигуры по паркету, туфли сделались тесны. Видя усталость своей спутницы, Эвертон предложил ей сесть.

— Пойдемте в гостиную, — сказал он, — мне хотелось кое-что обсудить с вами.

Даморна согласилась, хотя не могла угадать, чтобы такое мог ей поведать маркиз. Взгляд его был излишне глубоким и страстным. Это несколько настораживало.

Эвертон взял девушку под руку и повел в гостиную. Звуки скрипок и волынок провожали их.

На первом этаже поплавка помещалась бильярдная. Оттуда доносились мужские голоса и стук шаров. Даморна вдохнула табачный дым. Некий пухлый джентльмен склонился над обитым зеленым сукном столиком. Поля шляпы закрывали его лицо. Даморне что-то показалось знакомым в линии его плеч, толстом животе и в том, как обтягивали его ляжки плотные бриджи.

— Вы любите бильярд, дорогая? — спросил маркиз.

— А-а, да… Но я никогда раньше не видала, как в него играют.

Даморна вдруг поняла, что не желает узнать этого толстяка в шляпе.

— Хотите посмотреть поближе?

— Н-нет, милорд. В другой раз. Вы, кажется, собирались о чем-то потолковать со мной.

— Вы правы, собирался, но уж такая странная у нас жизнь — негде даже спокойно побеседовать…

— Истинная правда, милорд, — проскрипел вдруг джентльмен в шляпе, хотя его никто не спрашивал, и уставился на Даморну.

Боже! Да это же был сквайр Бизли! Если бы не поддержка Эвертона, Даморна рухнула бы в обмороке на пол…

Бизли раздраженно разглядывал в пух и прах разряженную пару. Он не загнал последний шар в лузу и полностью списал свою неудачу на молоденькую дамочку, болтавшую ему под руку всякий вздор. Поражение обошлось ему в десять фунтов, так что дамочка оказывалась своего рода грабителем. Бизли уже хотел выругаться, но был осажен спутником этой болтуньи. Было ясно, что перед ним важные господа. Еще, чего доброго, заставят отвечать за грубость. Впрочем, сквайр был достаточно умен, чтобы извиниться.

— Простите меня, лорд…

— Эвертон, — подсказал Эвертон. — Будьте добры, извинитесь также и перед леди Милфилд.

— Простите, миледи. Я говорил не о…

Тут сквайр остановился. «Будь я проклят! — мысленно вскричал он. — Да я ведь знаком с этой самкой!»

— Мы не встречались раньше, миледи? — полюбопытствовал Бизли. — Ваше имя мне, правда, не знакомо, но может быть…

— Нет, любезнейший, мы не встречались с вами никогда, — перебила его Даморна, спеша поворотить свое лицо к маркизу.

Сквайр отложил кий в сторону и шагнул навстречу роскошной парочке.

— Миледи, я убежден в том, что ваша внешность мне откуда-то знакома!

Даморна с такой злостью глянула на Бизли, что тот невольно заморгал от страха.

— Я уже сказала вам, что мы не виделись раньше! Впрочем, на ярмарке или в театре… В этих местах народу много бывает.

— Да нет. Меня не было в Лондоне все последние полгода, зато посчастливилось проваляться в больнице с проломанным черепом вовсе целый год.

Тут вдруг нижняя челюсть сквайра резко поползла вниз, взгляд застыл на лице Даморны. То же лицо! И в то же время другое!.. Но нет, вот крестообразный шрам на виске. Она, она! Сомнений быть не может, и все-таки…

— Нет, этого не может быть, — выдохнул сквайр.

— Думаю, все возможно, о чем говорит леди Милфилд, — веско проговорил Эвертон и нежно обнял свою спутницу.

Бизли закивал головой.

— Леди Милфилд? Ах, значит я ошибся-таки… Да, я вас с кем-то спутал. Вы правы, мы никогда раньше не встречались!

Маркиз принял Бизли за обычного придурка, какими кишат бильярдные и гордо увел свою даму в гостиную.

Сквайр долго стоял на пороге и думал. Лорд назвал ее леди Милфилд? Прекрасно! В высшей степени неожиданный поворот событий. И что самое главное, поворот интересный! Ну, теперь развлечемся! Толстомясый Бизли затрясся от беззвучного смеха…

Каждый мускул дрожал на лице Даморны. Всю ее колотило. Убедить маркиза в том, что ее расстроила грубость этого толстяка и что от табачного дыма страшно разболелась голова, не составило особого труда. Эвертон отвез девушку на Доверкурт Лейн.