– Колесо менял человек! Мужик с золотыми руками!
– И что, за двое суток нельзя было отмыть эти золотые руки? – не унималась я.
– Перед грязными ногтями, что там тебя не устроило? Зубы?
– Не зубы. А их отсутствие.
Меня передернуло. Я вспомнила лицо ухажера, с которым Наташка устроила мне встречу. Полвечера он сидел с непроницаемым лицом, я говорила то о погоде, то о природе. Выпив графинчик водки, мужчина расслабился и стал более развязным. Первое что он сделал – широко улыбнулся. Я с ужасом обнаружила, что значительную часть зубов беспощадно уничтожил кариес.
– Зубы благополучно вставляются! – заметила Наташка абсолютно без иронии.
Терпение мое лопнуло. Я поняла одно: с экспериментальными свиданиями и с Наташкиной карьерой свахи пора покончить – ни к чему хорошему это не приведет! Я набрала в легкие воздуха и отчетливо сказала:
– Не могу больше! Хватит! Ей Богу, не могу! Достаточно! Оставь меня в покое!
Ноздри Наташки встрепенулись. Она пристально посмотрела на меня, после чего молча встала и направилась в прихожую.
– И куда ты? – улыбаясь, я провожала взглядом Наташку, уставившись в прямую спину своей лучшей подруги. Подобные реакции забавляли меня с раннего детства, когда детьми мы ссорились и мирились.
– Раз я больше не нужна, не стану отягощать тебя своим присутствием.
– Ты не отягощаешь меня своим присутствием. Я очень благодарна, что ты так заботишься обо мне и о моей личной жизни… Но не стоит столь активно пытаться обеспечить меня супругом. В конце концов, мне жить.
Наташка обреченно вздохнула.
– Хорошо. Как скажешь. Ты абсолютно права: я слишком на тебя давлю.
Просто ты самый близкий человек и я очень хочу, чтобы у тебя, наконец, были достойные отношения. А не романы на пару – тройку ночей. Прости, – сказала она, увидев мой недовольный взгляд. – Но ты прекрасно понимаешь, что я права. Не так ли?
Я, молча, кивнула. Наташка уселась обратно в кресло.
– Знаешь, – начала она осторожно, крутя пустую кружку в тонких пальчиках, – есть один человек…
– Нет. Никаких свиданий, – ответила я резко и убедительно. – Все!
– Хорошо, – она нервно «забарабанила» ноготками по почти пустой кружке – этот звук раздражал меня. – Он спортсмен, и к тому же…
– Нет. Еще чаю?
Не дожидаясь ответа, я неохотно поднялась с дивана, на котором уютно устроилась и направи лась на к у хню, перехватив по п ути п уст ую кру ж к у из цепких лапок свахи.
– Он сильный, мужественный, – щебетала Наташка.
– Тебе ведь без сахара? Может молока добавить? Варенье есть вкусное, – я не обращала внимания на попытку свахи реабилитироваться.
– Мне без сахара и молока тоже не надо, – растеряно произнесла подружка, мне даже показалось, что голос ее дрогнул. – Разве что пару ложек варенья съесть с горя…
Я пригласила ее на кухню. Наташка вошла медленно и скорбно. Усевшись на табурет, она посмотрела на меня с видом побитой собаки. Видя, что ее жалобный спектакль не производит должного впечатления, она немного расслабилась и, взяв ложку, принялась размешивать чай.
– Без сахара, – сказала я с улыбкой, придвинув ближе к Наташке вазочку с вареньем.
– Да. Сахара не нужно, – произнесла она, выдавив улыбку. Подруга с отчаяньем подняла кружку и, отхлебнув горячий чай, судорожно замахала перед собой руками, на глазах выступили слезы.
Я налила холодной воды в стакан и поставила перед Наташкой, но та мужественно отказалась от помощи, с пионерской самоотверженностью она вскинула голову, и очень серьезно глядя мне в глаза, произнесла:
– Послушай меня. Ну, в последний раз! Просто посидим в ресторане… Втроем… И все.
Я задумчиво уставилась в чай, мысленно казня себя за то, что согласилась на авантюрные встречи с не лучшими представителями генофонда, а возрождающаяся из пепла сваха, пользуясь удобным моментом, одухотворенно затараторила:
– Мне кажется, что это судьба. Да, признаюсь, перед этим претенденты были не очень… не очень подходящие. Этот – совсем другое дело! Честно. Когда мы с ним разговаривали, он рассказал об идеале женщины, которую бы хотел видеть рядом с собой: высокая брюнетка, спортивного телосложения.
Я прервала словесную диарею своей подруги:
– Во-первых, я не высокая…
– Каблуки, – невозмутимо произнесла подруга, поедая варенье.
– Я не ношу каблуки.
– Я принесла тебе обувь.
– У меня не спортивное телосложение.
– Ты собиралась в спортзал.
– Собиралась! Но пока так и не дошла до него!
– Ну, хочешь, я встану перед тобой на колени! – почти с отчаяньем воскликнула Наташка. Она сцепила руки пред собой и умоляюще смотрела на меня.
– Ради меня, – взмолились молодая женщина, и захлопала своими наращенными ресницами. Это было одним из ее оружий, которое действовало безотказно. Особенно, стоит подчеркнуть, тяжело устоять в таких случаях лицам мужского пола.
В общем, я согласилась, произнеся сакраментальную фразу: ЭТО В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ!
Лифт мчал нас вниз, навстречу с очередным претендентом, любезно предоставленным старательной свахой. Со слов Наташки мне предстояло встреча с героем мифов: он был прекрасен, словно Аполлон и силен, как Геракл. Меня настораживало обилие хвалебных речей в его адрес. С другой стороны: псевдопринцев, с которыми у меня были организованы свидания раньше, Наташка так не захваливала, ограничиваясь фразой про лягушку и соловья.
– Ну, улыбнись, – сказала кокетливо Наташка. – Выглядишь обворожительно!
– На мой вкус многовато косметики, – недовольно пробурчала я. Наташка открыла рот – видимо планировала сделать замечание по поводу моего несовершенного вкуса, но удержалась.
– Косметики в самый раз! – отмахнулась подруга и строго добавила, словно заботливая мать: – Выпрями спину!
Легкой походкой от бедра Наташка подплыла такси, я скромно ковыляла следом.
– Королева красоты, правда? – обратилась подруга к водителю, кивнув в мою сторону. – Вы со мной согласны?
Тот искоса посмотрел на меня и что-то пробурчал, почесывая затылок. Сигарета, торчащая из-под пышных усов, вывалилась, и шофер недовольно начал ерзать на сидении, проклиная все на свете. Я отрешенно смотрела на недовольного водителя такси, мысленно ругая себя за безотказность и уступчивость. Скрюченные пальцы ног, упакованные в Наташкины модные туфли, которые были малы, начинали гудеть. Мне казалось, что если я немного опущу голову, то подбородком коснусь выдавленной корсетом груди. Чтобы чувствовать себя немного уверенней, я прикрыла легким шарфом откровенно вываливающиеся выпуклости, игнорируя возмущение и жесты отчаянья моей свахи. Толи оттого, что корсет, как и обувь, был маловат, то ли от какого-то странного предчувствия, меня бросало то в жар, то в холод.
Мы подъехали к ресторану. Наташка гордой походкой вошла первой в дорогостоящее заведение. К ней подбежал администратор и, суетясь, стал объяснять, что свободных столиков нет. Подруга высокомерно одарила его своим «фирменным» взглядом, затем холодно произнесла:
– Нас ждут. Тот красивый мужчина возле окна.
И наманекюренным пальчиком, она указала на молодого человека, который сидел, о чем-то задумавшись. Он был похож на кинозвезду. У меня пересохло в горле. Ноги отказывались сделать шаг, словно налились свинцом – я не могла сдвинуться с места.
– Хоть рот закрой, – самодовольно сказала соединительница сердец.
– Я не пойду, – выдохнула я.
– Ты сума сошла! Он на нас смотрит.
– Скажи, что я… мне плохо стало…
Наташка твердой рукой взяла меня под локоть и уверенно повела к одному из самых прекрасных на свете мужчин. От страха я закрыла глаза.
– Привет! О, ты безупречен, – начала кокетничать Наташка с героем девичьих грез, после чего подтолкнула меня к столику и добавила, расплывшись в улыбке, – Это она. Высший класс! Как я и говорила.
Взгляд красавца скользнул по моей фигуре, и он довольно улыбнулся. Я стояла, как солдат, по стойке смирно, челюсти от волнения свело.
– Скажи уже что-нибудь! – прошипела тихонько Наташка и ткнула меня локтем.
– Верый добчер! – выдавила я из себя и, пошатнувшись, плюхнулась на стул. Понимая всю нелепость ситуации я опустила глаза, и молча уставилась в тарелку. Лицо мое стало пунцовым. Так я просидела минут 30. А Наташка мурлыкала с красавцем, рассказывая обо мне всякую ерунду. Допив второй бокал вина, я немного осмелела и пыталась даже вспомнить несколько анекдотов. Учитывая, что смешные истории, в отличие от моей артистичной подруги Наташки, я рассказывать не умею, неожиданно возникающие прорехи на середине предложений в виде пауз я «заливала» большим глотком вина. Апогеем вечера стало горячее блюдо. Когда принесли улиток, я начала громко хохотать, вспоминая недавнее посещение гинеколога, и обратив внимание на то, что его инструменты имеют некую схожесть с приборами для поедания этих тварей.