Юлия Зеленина - Поиск.ру

– Тебе пора, – произнес он зевая.

– Что?

– Скоро приедут родители от тети Кати. Это будет нехорошо, если мама и папа застанут тебя и поймут, что мы с тобой это… ну, до свадьбы.

– Твои родители инопланетяне?

– Нет, они люди.

– Эти люди не знают, что когда мужчине и женщине глубоко за двадцать, они делают ЭТО до свадьбы!

– У нас традиция! – убеждал меня долгоиграющий секс-спортсмен. Судя по его выражению лица, переубеждать Семена было бесполезно.

– Ты мне хоть такси вызовешь? – процедила я сквозь зубы.

– Автобусы ходят с пяти. А до твоего дома по дворам всего двадцать минут. Мне хотелось влепить звонкую пощечину обидчику, но я не стала искушать судьбу, ведь если человек-гора ответит на удар, сложно представить смогут ли собрать меня хирурги.

Когда за мной захлопнулась дверь, и я осталась на лестничной площадке, то не могла двинуться с места. Ноги дрожали и отказывались двигаться с места. Я чувствовала себя использованным презервативом, который выбросили за ненадобностью. Безумно хотелось домой, в свою теплую и уютную постель. Так как сумка с документами и деньгами была при мне, я сразу отправилась на вокзал. К матери заезжать не стала, чтобы не доставить ей удовольствие лицезреть мое моральное падение.

Электричка уносила меня из обители непонимания в мою привычную жизнь. Мне хотелось стереть, словно ластиком прошедшую ночь, но истерзанные внутренности пульсирующей болью напоминали о произошедшем.

«Еще одна комичная история для «Вечера Плакальщиц»! Наташка умрет от смеха!» – твердил мой разум и я отключилась.

После жуткой истории с Семочкой, я решила перестраховаться от подобных «медвежьих услуг» родственников и подруг и самостоятельно разыскать себе мужа. Я неделю медитировала перед сном (мне посоветовала моя коллега), чтобы в мою жизнь вошел настоящий искренний человек, с которым мне бы захотелось нарожать детей, состариться и умереть. Можно все это в разные дни и годы.

– Главное взаимопонимание и взаимоуважение, – твердила я себе и зорко смотрела по сторонам, выглядывая претендента в мужья.

– Я решила, что любовь – не главное. Ты сама сказала, что идеальные отношения, когда один любит, а второй – позволяет себя любить! – делилась я с Наташкой своими умозаключениями по телефону.

– Да… но почему ты отвергла всех предыдущих женихов?

– Потому что тогда я думала по-другому, а теперь я считаю так!

– Мой сосед до сих пор не женат. Он, кстати, спрашивал о тебе как-то. И вообще мы можем поднять списки…

– Нет! Я сама! – мой голос был тверд. – Теперь Я буду выбирать! Наташка не возражала и пожелала удачи.

«Я поисковик-женщиминатор!» – проорала я в пустоту своей квартиры. На работе я решила романов не заводить, сказывался богатый опыт. Мне необходимо было разнообразить выходные, доброжелатели посоветовали чаще бывать на выставках – именно там можно найти не глупого и материально обеспеченного самца.

– Вы интересуетесь живописью? – мужской голос заставил меня вздрогнуть. Я уставилась на жуткую картину, на которой было много сгустков краски, я понятия не имела, что означает эта мазня. На маленьком прямоугольнике было написано название картины: «Вдохновение». Я повернула голову к обладателю приятного баритона – на меня насмешливо смотрели темно-карие глаза. Мужчина ждал ответа на заданный вопрос:

– Знаете, очень любопытная картина! – произнесла я сосредоточенно.

– А на мой вкус – мазня!

Я рассмеялась – он, словно прочитал мои мысли.

Человек представился Михаилом и галантно поцеловал мою руку.

– Я наблюдал за вами. Так трогательно вы разглядывали эту жуткую картину. Вы ведь ничего не мыслите в живописи? Я прав?

Мои щеки разрумянились, я стыдливо опустила глаза. Мой собеседник был доволен, что разоблачил меня.

– Вы голодны? – спросил он с улыбкой. – Здесь рядом замечательный ресторанчик. Я приглашаю вас на… сейчас уже не обед, но еще не ужин…

– Вы приглашаете меня на полдник! – предложила я улыбаясь.

– Какое хорошее слово, затерявшееся в пионерских лагерях!

И мы отправились полдничать.

Михаил был весьма образован. Он разбирался в литературе, живописи, музыке.

– Я ощущаю себя невеждой! – честно созналась я.

– Мои родители – интеллигенты вложили в меня океан знаний.

Мы мило беседовали на отвлеченные темы. В какой-то момент лицо моего собеседника стало очень серьезное.

– Что-то не так? Я что-то не то сказала? – растерялась я.

– Вы удивительно красивая женщина, – комплимент был весьма приятен. Я пригубила дорогое красное вино и тихо произнесла:

– Вы мне тоже нравитесь, Михаил… Правда, брюнеты мне приносят несчастья!

– Много у вас было брюнетов? – его вопрос поставил меня в тупик.

– Нет, не много… Пара штук.

– Вы так говорите, будто это не люди, а предметы интерьера.

Я предложила побеседовать о чем-нибудь другом и выбрать тему менее щепетильную. Михаил поддержал мою блестящую идею и углубился в рассказы о путешествиях. Я смотрела на него заворожено. Количество мест, в которых ступала нога собеседника, поражало мое воображение.

– А хотите увидеть настоящую живопись! У меня дома великолепная коллекция! – оживленно сказал Михаил, расплачиваясь по счету.

– С удовольствием, – улыбнулась я в ответ.

Я была в приличных домах, где было дорого-богато, но квартира Михаила меня впечатлила. Она была огромна и напоминала музей.

– У вас… необыкновенно, – выдохнула я, захлебнувшись эмоциями. Михаил расплылся в довольной улыбке, ему нравилась, что я дико озираюсь по сторонам, словно деревенская дурочка в роскошном доме барина. Он развалился в кресле и, прищурившись, наблюдал за мной.

– Картины великолепны!

– Да, я потратил на них целое состояние.

– Верю…

Мне было неуютно под его испытующим взглядом.

– Подойди, – произнес Михаил бархатно и протянул ко мне руку. Через мгновение я сидела у него на коленях, он медленно расстегивал мою блузку, продолжая жечь меня взглядом.

– Сходила на выставку, – прошептала я, прежде чем поцеловать его.

Его крепкие руки подхватили меня, и мы переместились в спальню. Огромная кованая кровать была прекрасна. Он был очень нежен, медленно стаскивал одежду, высвобождая мое разгоряченное тело. Звук открывающегося замка заставил нас замереть. Я в этот момент была обнажена и томилась в желании продолжения наших любовных утех. В один момент властный барин превратился в беспомощного щенка. Глазки его воровато бегали, он бледнел и испуганно смотрел то на дверь спальни, то на меня.

– Ты должна спрятаться! – проскрипел он дрожащим голосом, после чего подхватил меня под локоть и втолкнул в просторный старинный шкаф. Вслед полетела одежда, и дверки захлопнулись, я погрузилась в темноту. Словно герой анекдотов, я сидела в шкафу, со страхом представляя последствия. Мне было трудно дышать, и немного кружилась голова.

– Миша? – женский голос звучал по-учительски строго.

– Да, дорогая! Иду! – блеял любитель живописи в ответ.

Видимо он не успел выскочить навстречу благоверной, она вошла в комнату. Я даже слышала ее сопящее дыхание.

– Что делаешь дома днем? – спросила невидимая мне женщина с подозрением.

– Я приболел и вернулся с работы пораньше. Вот, видишь – постель разобрана. Я лежал.

– В костюме?

– Ну, да. Я прилег, думал пару минут полежу, и переоденусь в пижаму. И провалился. Потрогай голову – горячая?

– Температуры вроде нет. Знаешь, как такие болезни называются? Воспаление хитрости. Я знаю правду.

Я замерла. «Наверное, она увидела мою обувь возле двери» – догадалась я. Михаил видимо тоже обмер, он нервно покашливал и тяжело дышал.

– Опять пил сутра? – взвизгнула его супруга.

– Да, да… да! – с облечением твердил мужчина.

– У тебя почки! Пойду, приготовлю тебе отвар. Переоденься! – скомандовал голос, и по шарканью тапочек я поняла, что она вышла из спальни.

Я осторожно приоткрыла дверь и увидела Михаила, он послушно переодевался в домашний бархатный халат. Увидев мою голову, он подскочил к шкафу и, затолкав меня обратно, захлопнул дверь. Я всхлипнула, и начала медленно одеваться. Я задевала вешалки, тем самым создавая шум. Дверь приоткрылась, и в шкаф протиснулось лицо дрожащего от страха супруга.

– Ты с ума сошла! Она тебя найдет! – прошипел он раздраженно.