Лина Мур - Пока любовь не оживит меня

– Нет. Я не могу назвать промежуток времени, когда это произошло. Может быть, как только услышала его голос и позволила себе быть той, кто я есть. А, возможно, в тот момент, когда поняла, что он не фантазия, и я не больна. Или же в те минуты, когда проживала рядом с ним ужасы из прошлого. Не знаю, Джо, но точно это случилось не вчера. И да, мне жаль, что так страшно погибли ваши родители и сестра. Я соболезную вам, но вчера я увидела, какой он храбрый. Я узнала многое, и это убедило меня, что лучшего мужчину я не встречала. У него куча минусов и есть комплексы, но это делает его живым. Таким, о котором невозможно забыть. Моё сердце не забудет, разум сможет, а вот сердце нет, – замолкаю на секунду, пытаясь подобрать слова.

– Я оживаю, когда он рядом. Я могу дышать и мечтать. Мне сложно с ним, и в то же время легко. Я не могу назвать это любовью, слов слишком мало, чтобы описать, что я чувствую к нему. Мне нравится его огонь, благодаря ему я очнулась и поверила в себя. Я поняла, что мечтать необходимо о том, к чему тянется сердце, а не о том, что превратит меня в грушу для битья. И ты был прав, Джо, искры так важны в отношениях, они необходимы, чтобы реанимировать настоящего человека, который прячется в каждом, – во взгляде Джо столько беспокойства и даже печали, что это вызывает внутри новый страх быть отвергнутой. Первый раз и снова больно.

– Прости меня, Санта, что я судил тебя по внешности и привычкам. Я был не прав, ты больше, чем искра, ты очаг. И я благодарен тебе за то, что ты появилась здесь. Не говори ему о том, что ты в курсе о его знаниях. Пусть привыкнет, хотя у вас так мало времени, у тебя его мало, чтобы убедить этого упрямца – его можно любить не за виртуозные позы в сексе, а за то, что он есть. Спасибо тебе, – неожиданно Джо обнимает меня, и я слабо улыбаюсь, отвечая ему тем же.

– Пусть этот вечер станет для тебя особенным, – отклоняется назад и сжимает руками мои плечи. – Но запомни, если тебе что-то не понравится или ты будешь против, то незамедлительно скажи ему об этом. Не думай о том, как он это воспримет, стой на своём.

– Ты предупреждаешь меня о чём-то? – Шепчу я.

– Нет, всего лишь хочу, чтобы ты не потеряла эту искру в огромном пламени. Ред может быть ведом своей идеей и мыслями, не слышать никого, но тебя услышит. Поэтому не позволяй ему ломать свои убеждения, хорошо?

– Хорошо, – киваю ему, и он отпускает меня.

– А я, видимо, сегодня из-за вашего свидания изгнан из рая. Брат написал, чтобы я исчез сейчас же, – усмехаясь, Джо подходит к столу и собирает документы.

– Ты можешь остаться, – заверяя его, поднимаюсь с софы.

– О, нет. Пусть эта ночь будет вашей, а завтра предстоит сложный день. Для всех, – поджимает губы, напоминая о моём отъезде.

– Ты приедешь, чтобы попрощаться?

– Я не собираюсь прощаться с тобой, Санта. Я твой адвокат и не проигрываю. Никогда, запомни. Я не отпущу тебя, даже если не будет вариантов подать иск, найду причину это сделать. Но не думай об этом сегодня. Завтра. Будем решать всё завтра. Если понадобится, то подам прошение в департамент, и ты будешь под защитой страны, как гражданка Ирландии. Я найду выход, – уверенно, даже с какой-то обидой, отвечает мне.

Но я знаю, что это бесполезно. Развод, если такой и будет, должен проходить на территории, где заключался брак. А Лондон город Филиппа, и вряд ли кто-то будет волноваться об ирландке, жаждущей денег.

Выхожу из кабинета и направляюсь в спальню. И не даёт мне покоя то, что Ред в курсе моих чувств. Если он боится их, то этот вечер может стать новой катастрофой. Господи, да у нас даже отношений нет. Только секс, ссоры и безумная страсть. Но разве его честность вчера – не показатель ответных эмоций, которые он испытывает ко мне? Возможно, ему нужно время, чтобы принять этот факт. Да и не поверю, что женщины не влюблялись в него, даже несмотря на ожоги его тела. Хотя он уже упоминал – замужние создают много проблем своей любовью. И я теперь одна из них. Это неприятно, как и до сих пор неловко. Сейчас я понимаю его вопросы по поводу смерти родителей, он считает, что я, как любящая его глупышка, начну причитать и превращать в мальчика, которому необходима жалость. Но я изучила его, и вряд ли бы начала говорить об этом так рано. Он сам ещё не готов, как и я.

Стук в дверь застаёт меня за макияжем, я делаю последний штрих, поправляю волосы и выхожу из ванной комнаты.

В спальне никого нет, поэтому направляюсь к двери и распахиваю её.

– Ты готова, – Ред осматривает мой наряд и поднимает голову, довольно сверкая зелёными глазами.

– А ты нет. Ты в футболке и в джинсах, – замечаю я.

– Было бы странно, если носил бы чулки и туфли, не находишь? – Изгибает брови, отчего я хмыкаю.

– Ред, я хочу поговорить с тобой о том, что вчера… – не успеваю договорить, как он притягивает к себе рукой за талию и впивается в губы. Целует долго и с наслаждением.

– Не сегодня, идёт? Сегодня мы ужинаем, – отрываясь от меня, нежно проводит по щеке, и я киваю.

Может быть, он не хочет, чтобы я отвергла свои слова? И поэтому старается быть вот таким милым. Хотя это ему не особо к лицу, ведь для меня он бомба замедленного действия, и не угадать, когда произойдёт взрыв. Возможно, именно моё признание так сковывает его, и он не знает, как вести себя, но при этом хочет знать – любовь он заслуживает. Да, скорее всего, так и есть. Он пока боится признаться, насколько ему понравились мои слова.

– Боже, ты… это всё для меня? – Изумлённо оглядываю обеденный зал, где больше нет чехлов, на длинном отполированном столе стоят свечи, создающие мягкое и интимное сияние. Где-то играет музыка, и мы одни.

– Нет, конечно, мне было скучно, – хмыкает Ред. Бросаю на него взгляд и чмокаю в щёку.

– Интересный способ избавиться от скуки, научи и меня потом, – смеюсь я.

– Обязательно. Начнём? – Подводит меня к одному из стульев, где сервированное место и галантно отодвигает стул, приглашая присесть.

– Очень вкусно пахнет, – замечаю я, разглядывая закуски на столе, и вдыхаю аромат мяса.

– Мёрл постаралась, по её словам, я начал превращаться в человека, – Ред достаёт из ведёрка, которое я сначала не заметила, бутылку.

– Не против выпить вина? Белое. Сухое, как ты любишь, – демонстрирует мне название.

– Нет, я не против, – улыбаясь, качаю головой.

– И не боишься, что будет потом плохо, зависимость вернётся? – Спрашивая, откупоривает бутылку.

– Знаешь, уже нет. Вряд ли там, за гранью моих воспоминаний есть что-то ещё более ужасное, чем муж, предпочитающий насилие и трансвеститов. Да и вряд ли ощущения мои изменятся после очередного всплеска боли. Нет, мне не страшно, а вот расслабиться очень бы хотелось.

– Расслабление нам обоим необходимо, – натягивает улыбку, и это ещё раз доказывает мне, что Ред «не в своей тарелке». Ему явно не хочется знать, что я испытываю более глубокие чувства, чем просто симпатия. Знаю, что сейчас не место и не время думать об этом. Но не могу выбросить из головы свою оплошность.

Ред предлагает мне бокал вина и наполняет свой. Ожидаю, когда он, расположившись напротив, приподнимет за ножку бокал, словно открывая этот вечер. Делаю глоток, но это вызывает тошноту и даже какую-то неприятную горечь в горле. Хотя сорт вина довольно хорош, он один из лучших, и раньше я предпочитала именно его. Возможно, нервы. Возможно, во мне ещё живёт страх, который навечно соединил мою судьбу с алкоголизмом. Все эти мысли заставляют отставить бокал и ожидать следующего разрешения.

– Не понравилось? – Ред замечает моё нежелание пить сейчас.

– Оно очень ароматное, и букет восхитительный, но я голодна, боюсь, что опьянею раньше времени, – улыбаясь, ухожу от темы.

– Тогда не буду заставлять леди ждать, – с этими словами поднимает купол с моей тарелки и слюнки собираются во рту. Ароматный стейк, овощи в соусе и запечённая картошка.

– Прости, но терпеть не хочу больше, – признаюсь я и беру в руки приборы. Боже, это так вкусно. Хотя я обедала с папой и Рейчел, но сейчас, действительно, желудок сводит, и не могу остановиться. Стараюсь не демонстрировать Реду, постоянно следящему за мной, насколько я жажду умереть от насыщения желудка, поэтому ем медленно.

– Дед любил этот зал, – произносит Ред, и я поднимаю голову, с наслаждением пережёвывая мясо.

– При любом удобном случае он устраивал семейные завтраки, обеды и ужины. Он был горд тем, что мы все собираемся здесь, и когда-нибудь это место должно было стать моим. Но сейчас им владеет Джо, Мэтью отказался от своей части наследства в пользу брата, а я здесь никто, – от его слов и воспоминаний, отрешённого взгляда, прочищаю горло и запиваю вином, ставшую уже не такой вкусной пищу.