«Сейчас он поцелует меня, — подумала она. — Забудет о намерении аннулировать брак и поцелует меня».
Но он отвернулся, подошел к другому камню и больше не смотрел на Заред. Та подобралась ближе, но он резко отвернулся и долго молчал.
— Уже темнеет. Нужно возвращаться, — сухо обронил он наконец.
В последующие дни он держался как можно дальше от нее. Заред, успевшая привыкнуть к его обществу, теперь ужасно скучала. Ей недоставало его смеха, шуток, поцелуев.
Увидев, как он тренируется со своими людьми, она позаимствовала одежду у сына кухарки, переоделась и отправилась на ристалище. Но он даже не ответил на ее улыбку.
— Ты моя жена, и тебе не пристало показываться на людях в таком виде, — заявил он, глядя на ее ноги, обтянутые вязаными шоссами.
— Чем прикажешь мне заняться? — фыркнула она. — И я не твоя жена.
Она имела в виду, что если и жена ему, то лишь по имени, но Тирл понял ее неверно.
— Ты скоро будешь свободна, — жестко бросил он.
Заред отвернулась от него и от любопытных взглядов окружающих мужчин и направилась к себе, в свою одинокую комнату. Почти всю свою жизнь она оставалась одна, но почему теперь ей так плохо? Словно она нашла и тут же потеряла друга…
Она бросилась на кровать, чтобы хорошенько выплакаться, но слез не было. Ей стоило бы радоваться, что он держится на расстоянии. И вообще, кому нужно общество Говарда? Она Перегрин и ненавидит всех Говардов.
Но так ли это?
Что скажет ее брат Роган, узнав, за кого вышла замуж младшая сестра? Наверняка отправится к королю и потребует аннулировать брак. Роган не доверял никому. Скорее всего попросит повитуху осмотреть Заред, убедиться, что та девственна и что Говард не коснулся ее.
— Я все еще невинна, — прошептала девушка, — как в тот день, когда родилась.
Аннулировав брак, Роган наверняка еще больше возненавидит Говардов. Вероятно, посчитает, что один из них отверг сестру.
— Я должна что-то делать, — прошептала она. — Помешать новой войне.
— Милорд, — тихо окликнула Тирла Маргарет. Он стоял у колодца, смывая пот после тренировки.
— Что ты хотела? — мрачно спросил он.
Последние несколько дней настроение у него было хуже некуда. Тяжкие мысли преследовали его день и ночь. Он влюблялся в негодницу, ставшую его женой! Может, даже влюбился в нее с первого взгляда, когда увидел, как отчаянно она сопротивляется людям его брата, у которых не хватило ума понять, что перед ними женщина. Но она не отвечала на его чувства и по-прежнему толковала об аннулировании брака и возвращении домой. Может, ему действительно стоит послать гонца к королю и попросить аннулировать брак?
— Так что случилось, Маргарет?
— Леди Заред отправилась в деревню.
— Она не пленница, — пожал плечами Тирл. — Ты послала людей сопровождать ее?
— Да, но она от них сбежала.
Тирл мгновенно встревожился. Неужели она удрала к братьям?
Но прежде чем он успел что-то спросить, Маргарет положила руку ему на плечо.
— Ее уже нашли. Один из твоих людей видел, как она входила в дом Хиб.
— Зачем ей понадобилась эта старуха?
— Говорят, она ведьма, — прошептала Маргарет. Как все слуги, она знала куда больше об отношениях господина и его жены, чем те предполагали.
— Что она делала у ведьмы?
Маргарет немного поколебалась.
— Хиб избавляет женщин от нежеланных детей.
С лица Тирла сбежала краска.
— Прикажи Джону седлать моего коня.
Час спустя разъяренный рыцарь ворвался в темную, грязную лачугу старухи. Первым порывом Тирла было убить сначала ведьму, а потом и женщину, на которой женился. Он не сомневался, что она носила дитя Колбренда! Неудивительно, что так рвалась вернуться к братьям. Там она могла выдать новорожденного за ребенка Говарда и, возможно, попытаться использовать его, чтобы заполучить их земли.
Он проклинал ее, себя, женщин, брак и все имеющее отношение к семейной жизни.
— Моя жена была здесь, — бросил он перепуганной старухе. — Ты избавила ее от ребенка?
— Нет, милорд, — дрожащим голосом ответила ведьма. — Она не беременна.
— Попробуй солгать мне, и я тебя сожгу.
Женщина была так стара, что казалась почти бесплотной. Она в страхе прижалась к стене, увешанной пучками сухих трав.
— Я не лгу. Пожалуйста, милорд. Я еще не хочу умирать.
Ярость неожиданно покинула Тирла. Обессилев, он тяжело опустился на единственный табурет. Старуха не виновата в том, что его жена захотела избавиться от ребенка. Может, Тирлу следует радоваться, что она не захотела сохранить чужое дитя. Учитывая ее чувства к Колбренду, чудо еще, что она не захотела посадить его сына на английский трон.
— Чего же хотела моя жена? — грустно спросил он.
— Любовное зелье.
Тирл резко вскинул голову.
— Что?!
— Ваша леди жена попросила дать ей любовное зелье. Чтобы мужчина сошел с ума от вожделения.
— Кто? — выдавил Тирл. Он почти все время проводил с ней, так когда же она успела полюбить другого? Впрочем, может она собирается позже увидеться с Колбрендом и…
— Вы, милорд. Она просила зелье для вас.
Тирл окончательно растерялся. Но старуха увидела, что он уже не так зол, и сама успокоилась: выпрямилась и расправила плечи.
— Леди Заред просила меня сварить любовный напиток для мужа. Чтобы он выпил его и распалился так сильно, что не смог бы устоять перед ее чарами.
Тирл молча уставился на старуху.
— Ты уверена? — тихо спросил он. — Она сказала, что это для мужа?
Губы Хиб чуть приподнялись в улыбке.
— Будь я дурой, не дожила бы до таких преклонных лет. И ни за что не дала бы любовное зелье жене важного господина, если бы та собиралась напоить им чужого мужчину. Может, для жены фермера я и постаралась бы, но не для госпожи. Я даже сказала, что, если она солгала и собирается дать зелье другому, всю оставшуюся жизнь ее будут преследовать неудачи. Она ответила…
— Да, интересно, что же она ответила?
— Объяснила, что муж, то есть вы, милорд, смотрит на нее как на ребенка, мальчишку-сорванца. Она желает, чтобы вы увидели в ней женщину.
Тирл вскочил и в два шага оказался на другом конце хижины. Повернулся спиной к ведьме и только тогда позволил себе улыбнуться. Значит, Заред вообразила, что он не хочет ее? А он все это время считал, что она тоскует по этому глупцу Колбренду. Как быстро она меняет свои пристрастия! Но он не станет мучиться по этому поводу. Если она добровольно ляжет с ним в постель, это станет первым шагом к их взаимной любви!
— Что ты дала ей? — спросил он женщину.
Та мигом почуяла, что больше ей ничто не грозит. Она знала господина с самого детства, и тот никогда не был жесток.
— Мои зелья — тайна, известная только мне, — заявила она и, увидев, что Тирл нахмурился, добавила: — Я велела пригласить вас на ужин в свою спальню, разжечь огонь в камине, поставить на стол свечи, вскипятить воду с душистыми травами и надеть наряд с самым что ни на есть низким вырезом. Потом пусть положит травы в эль мужа, и, когда он выпьет, его вожделение станет неодолимым.
Тирл больше не смог сдержать улыбку.
— И желание поразит меня как удар молнии?
— Я никогда не обманываю, — оскорбилась женщина. — Зелье подействует.
— О, я в этом уверен, — ухмыльнулся Тирл. — И буду самым ревностным любовником.
Он сунул руку за пазуху туники, вынул кошель и хотел было дать женщине одну-две монеты, но передумал и отдал весь кошель. Таких денег старуха скорее всего не получала за всю свою жизнь. Потеряв дар речи, она дрожащей рукой взяла кошель.
Тирл, насвистывая, покинул домик.
Заред с трудом упросила Маргарет сделать то, что от нее требовалось. Впервые со дня появления девушки в этом доме камеристка словно не замечала ее. Едва отвечала на вопросы и явно не желала иметь с госпожой ничего общего.
Заред требовалось платье с большим вырезом, но пришлось долго допытываться, где лежат наряды матери Тирла. Маргарет так умело избегала ее, что Заред под конец была готова вонзить кинжал ей в горло. Наконец ее отвели в чулан, где среди рулонов тканей стоял большой деревянный сундук. Маргарет неохотно, с брезгливой гримасой на длинном лице открыла сундук и показала платье, сшитое из золотой парчи и сверкавшее даже в темноте.