Лир разразился хохотом, Гедеон растянул рот от уха до уха, и даже Прю не смогла сдержать улыбки. Бедный Гудж! Он до того обожал своего тощего борова, что в какие-то моменты терял здравый смысл.
— Гудж, я видел его как раз сегодня утром, когда мы тащили первую тачку с грузом. Он перелопачивал рылом песок, — ласково сказала Прю. — По-моему, тебе придется построить забор вдоль всего берега, если ты не желаешь чтобы Люси набивал себя крабами. Он просто дуреет от них.
Гудж отошел, а за ним поплелся и Лир, оставив Прю наедине с Гедеоном. Она по-прежнему сидела на жестком песке, роя в нем голыми пятками борозды, обхватив руками колени и уставившись вдаль, туда, где, по ее мнению, находился Бат.
Некоторое время они молчали, потом Гедеон спросил:
— Лир сказал тебе, что завтрашним утром мы уходим в Бат?
— Сказал, сэр.
— Он сказал тебе, что и ты пойдешь в Бат?
— Да… сэр. — Она не подняла головы. Если он хочет, чтобы она с полным вниманием беседовала с ним, ему надо подойти и присесть рядом, чтобы быть с ней на одном уровне. Она не намерена смотреть снизу вверх на какого-то мужчину.
— Хэскелл! Ты становишься дерзким. Подняв плечи, Прю втянула побольше воздуха и медленно выдохнула, потом заговорила:
— Да, сэр. По-моему, так оно и есть. Боже милостивый, подумала она, услышав его невнятное ворчание. Спустя какое-то время он спросил:
— Что мне с тобой делать?
Не в силах удержаться, она взглянула на него, надеясь выразить в широко открытых глазах все, что было у нее на душе.
— Отвезти меня домой, сэр. Вы обещали. Сезон закончился. Лир уходит. Портсмут — на вашем пути в Бат. — По крайней мере, она надеялась, что на пути.
— Посмотрим, Хэскелл. Посмотрим.
Ей показалось, что она услышала вздох. И потом он ушел, оставив ее на берегу. А она по-прежнему смотрела вдаль, туда, где, как ей представлялось, находился ее дом, и по-прежнему не понимала, почему в последнее время у него так часто меняется настроение.
Значит, он не хочет отвезти ее домой. Или отвезет? — терзалась догадками Прю на палубе готовой к отплытию «Полли». Она пыталась жаловаться Прайду и вбить ему в голову, что ей позарез надо вернуться домой. Но брат попал под влияние Гедеона.
— Он благополучно отправит тебя домой, Прюди, как только сможет. Кэп справедливый человек. Я хочу разузнать, не возьмет ли он меня как постоянного члена команды. Потому что лучше работать у него, чем клерком в амбаре или на корабле у человека, о котором я знаю, чего он стоит.
Ну и черт с ним! Пока что не к спеху! Она использует его ослиное упрямство в собственных целях. Если Гедеон потащит ее в Бат против ее воли, она воспользуется возможностью и купит самое лучшее платье, какое позволит размер ее доли.
Возможно, что-нибудь из сиреневого шелка. Или, если шелковое будет стоить слишком дорого, тогда из хлопка. Светлое, с косынкой цвета свежей травы. И, наверно, пару туфель с пряжками.
Плечи у Прю поникли. Как она может? Все деньги, какие у нее будут, нужны для бабушки. Когда она вернется домой, больше не будет Хэскелла и Ная, чтобы пополнять корзинку для рукоделия.
Правда, с другой стороны, если бы ей удалось удвоить свои деньги за игорным столом, тогда вроде бы можно позволить себе хотя бы одно-единственное платье. И еще осталось бы достаточно денег, чтобы заботиться о бабушке, пока Прайд найдет способ заработать им на жизнь.
Гедеон стоял в дверях наполненного дымом трактира, лицо его выражало отвращение. Он не помнил, чтобы здесь бывало так шумно. Как может человек, привыкший дышать чистым соленым воздухом, выносить такой смрад?
Пожалуй, он зайдет и пропустит один, а может, и два стаканчика и, прежде чем уйти, выставит выпивку своей команде. Потом придет навестить Летти. Ведь надо же что-то сделать чтобы избавиться от постоянной похоти, которая, как чума, мучает его с тех пор, как он первый раз увидел эту девчонку купавшейся в пруду.
Она ушла раньше вместе с другими, и это почему-то удивило Гедеона. По правде говоря, он полагал, что она будет плакать. Он почему-то был уверен, что она найдет какой-нибудь предлог, чтобы не идти вечером пьянствовать, распутничать и играть в компании своих дружков.
И это укрепило его убежденность в ее порочности — невинные девицы так себя не ведут. И если раньше он склонен был толковать свое сомнение в ее пользу, то, увидев Хэскелла, шагавшего в город плечом к плечу с Беном и Томасом, он получил доказательство, в котором нуждался. Она просто ослепила его, сделала из него дурака.
Удерживая свой гнев чуть ниже точки кипения, Гедеон поспешно надел лучшие, бисквитного цвета брюки и белую батистовую рубашку. Потом узкой черной лентой завязал сзади волосы, все еще мокрые после купания. И поскольку он с презрением относился к камзолам, то облачился в темное кожаное пальто до колен.
Одежда чуть пахла камфарным деревом, потому что слишком долго провисела без свежего воздуха. Он редко заботился о том, чтобы выглядеть так изысканно. Ведь капитан был простым человеком и не пытался казаться кем-то более значительным. Но сегодня вечером по какой-то причине ему хотелось выглядеть самым лучшим образом. Ради Летти, убеждал он себя, прекрасно понимая, что Летти примет его, даже если он заявится к ней в брезентовых штанах и измазанной дегтем вязаной рубашке из грубой шерсти.
В кабаке Гедеону понадобилось не больше минуты, чтобы найти взглядом девушку. Она сидела за столом рядом с Беном и тремя незнакомцами, довольно разбойного вида. С первого взгляда Гедеон определил, кто из них способен выхватить кинжал и воткнуть его между ребер так же быстро, как пожелать человеку доброго утра.
По стопке, лежавшей перед ней, он сделал вывод, что Хэскелл выигрывает. А это делало его вмешательство совершенно неизбежным. Ему придется помочь ей уйти раньше, чем весь кабак кинется на нее. Хотя мужчины его команды утверждали, что Хэскелл никогда не жульничает — парню этого не надо, потому что глаз у него необыкновенно острый, — Гедеон не вполне доверял их мнению. Маленькая бродяжка могла сдерживаться и не мошенничать на стоянке, но нет причины думать, будто она пожалеет трех джентльменов, которые сузившимися от злости глазами смотрели на нее через изрезанный ножами стол.
Он бы чертовски хотел привести сюда ее брата. Най бы живо положил конец этой глупости. И правда, он никогда не позволял сестре зарываться. Но Най остался на стоянке, где он учится плотницкому ремеслу и помогает Товию чинить разбитый борт вельбота. А здесь, в кабаке, рядом с Хэскелл сидел Бен, уже вдребадан пьяный и не участвовавший в игре.
Гедеон поймал взгляд одного из своих людей и кивнул на стол, где Хэскелл спокойно забирал еще одну кучку серебряных монет и стопку бумажных денег. Джеймс поднялся, подтянул штаны, сделал пару шагов и встал позади нее. Булли и Томас последовали его примеру, а потом к ним присоединился и Гедеон.
Они обошли стол и встали, скрестив на груди руки, за спинами трех незнакомцев. Гедеон внимательно следил за Хэскеллом, но мог бы поклясться жизнью, что не заметил никакого мошенничества.
— Джентльмены, если вы не возражаете, я хотел бы позаимствовать у вас на время вашего юного друга, — вежливо проговорил Гедеон.
— Катись отсюда, приятель, — прорычал один из игроков с разрезанным ухом.
— У меня срочное дело к парню. Но поскольку это может испортить вашу игру, я уверен, он согласится ради справедливости разделить выигранное. — После раздела девушка все равно осталась бы гораздо богаче, чем она была, когда вечер только начался.
— Убирайтесь подальше, мистер — закричал бородатый. Это был опасный завсегдатай кабака, и никто из сезонных — клиентов не рискнул бы сесть с ним играть.
— Нет, это вы убирайтесь подальше. — Три китобоя теснее окружили Гедеона, который смотрел прямо в глаза кричавшему. Ясные голубые глаза скрестились с горевшими черными, и черные отвели взгляд.
— Ладно, тогда поделим. Маленький грязный подонок ничего не заслуживает. Он жульничал, и мы почти поймали его.
От голоса Гедеона повеяло чистым арктическим холодом.
— Хэскеллу нет нужды жульничать. Парень работает у владельцев, которые разоблачают таких жуликов, как вы. Если вам дорога ваша шкура, то вы уберетесь отсюда на первом же корабле.
Не обращая внимания на огневой вал ругательств, которые за этим последовали, Гедеон схватил Хэскелла за загривок и не слишком нежно потащил через комнату к столу у двери. По пути он дал барменше знак, чтобы она обнесла его друзей кружками с выпивкой.