Странствуя по Новому Свету, Кармен и здесь видела голодных детей и печаль наполняла ее душу. Она не раз задавала себе вопрос, почему Бог счел нужным столь неравномерно распределить все блага между людьми. А может, сам человек создал такое неравенство?

И в то время как ее собственная жизнь в Севилье была довольно обеспеченной, многие родственники жили в бедности. Когда она жила в Севилье… На праздники или каникулы ей разрешали побыть дома всего несколько часов, с тем, чтобы на ночь она возвращалась в монастырь. Так распорядился ее отец. Долгое время Кармен не могла понять, чем она заслужила столь холодное отношение со стороны отца. Сколько раз она пыталась добиться хоть какого-нибудь одобрения или ласкового взгляда, но увы! — отец оставался холоден и неприступен. Поэтому она не очень удивилась, когда обнаружила, что и младший брат отца, Фелипе, обладает подобным характером.

Однажды, когда Кармен уже стала взрослой, сестра отца, тетушка Эдельмира, увидела, что племянница плачет. Это случилось во время одного из редких и кратких посещений родового поместья. Черные глаза тетушки Эдельмиры задумчиво прищурились; она отвела рыдающую племянницу в сторону и постаралась объяснить ей, что она ни в чем не провинилась перед отцом, что ее отец так же относится ко всем окружающим. У него ни с кем не было близких отношений, он всегда был таким, а не только с тех пор, как умерла его жена и родилась Кармен, восемнадцать лет тому назад.

Кармен спросила сквозь слезы, не считает ли отец, что она виновна в смерти матери. И тетушка неохотно подтвердила вероятность этого предположения. Затем в некотором замешательстве она поднялась с дивана и стала проворно приводить в порядок уже прибранную комнату, сделав вид, что очень занята.

Кармен поняла, что тетя и так сказала слишком много и больше не хочет говорить на эту больную тему. Поэтому она вытерла слезы, но в душе ее осталась горькая обида на несправедливость отцовского обвинения. Казалось, ноги ее налились свинцом, но она поднялась и вышла из комнаты, где чем-то шелестела и шуршала, продолжая уборку, тетушка Эдельмира.

Странно, что сейчас ей вспомнилось все это. А о чем было еще думать в дороге? Как она могла думать о своем женихе, Хуане Энрико Дельгадо, если никогда не видела его и ничего о нем не слышала до того рокового дня, когда дядя пригласил ее в комнату, которую он теперь называл своим рабочим кабинетом, и объявил о помолвке.

Хуан Энрике Дельгадо, сказал дядя, третий сын известного испанского гранда, представитель одного из старейших родов в Севилье. Как третий сын он, по закону, не является наследником отца, но может многого добиться сам, так как очень честолюбив и энергичен. В поисках удачи он отправился в Новую Испанию — это далеко отсюда, в Новом Свете.

Дядя находился под впечатлением от слухов и той информации, которая время от времени поступала в Севилью из Новой Испании. Большое впечатление на него произвели также подробные письма самого Хуана Энрике, в которых тот сообщал о своих весьма перспективных ртутных рудниках и соляных копях.

Кроме того, большой доход Хуану приносила продажа африканских рабов, перевозимых в Мексику как корабельный груз. Кармен несколько смутили эти сведения, однако она промолчала. А дядя перечислял все неоспоримые достоинства ее будущего мужа: земли, рудники, дом… Решив, что пришло время обзавестись своим домом и жениться, Хуан Энрике Дельгадо попросил руки благородной Кармен Диас и получил согласие. И вот сейчас на ее белой руке поблескивал рубин, окруженный изумрудами — подарок незнакомого Дельгадо.

Слушая своего дядю, Кармен начала понимать, что ее брак — отчаянная попытка поправить благосостояние семьи Диас. Подразумевалось, что пришедшие в упадок дела этой семьи могут быстро измениться к лучшему, благодаря блестящему браку Кармен с таким преуспевающим дельцом, как Хуан Энрике Дельгадо.

Кармен сжала губы, когда поняла, что ее мнение ничего не значит при заключении этого брачного контракта. Ей оставалось только надеяться, что Хуан Энрике окажется честным и порядочным человеком — это было важнее всего.

Когда Кармен попыталась узнать хоть какие-то подробности о своем женихе, дядя добавил, что он на несколько лет старше Кармен. И, по мнению дяди, это очень хорошо, так как старший, с твердыми моральными устоями муж сможет держать в руках легкомысленную монастырскую воспитанницу, которая постоянно готова к разным выходкам.

Кармен ничего не ответила на это замечание, но хотелось бы знать, какие выходки, по мнению дяди, возможны в монастыре под неусыпным оком строгих наставниц. Единственной наставницей, чью строгость Кармен Умела смягчать, была сестра Франсиска. И Кармен была уверена, что добрая сестра никогда не расскажет об их редких посещениях севильского открытого рынка. И разве можно это назвать «выходками»? Кармен пожала плечами и решила, что ее дядя просто выдумывает.

Не в силах удержаться от того, чтобы еще что-нибудь выведать о своем женихе, она спросила дядю, где именно проживает Дельгадо в Новом Свете.

— В Санта Фе, — кратко ответил тот.

Дядя взял со стола толстую книгу в переплете. Страницы книги пожелтели и помялись от времени. Автором был Томас де Торквемада, двести лет тому назад бывший великим инквизитором.

— В этой книге есть все, что тебе надлежит знать, — с важностью произнес дядя.

Кармен, в некотором замешательстве, взглянула на титул — Какой должна быть настоящая жена — прочла она. Дядя сделал рукой знак, что она свободна. Разговор был окончен. Кармен вышла из комнаты, ошеломленно прижав к груди толстый том.

И вот она должна ехать в такую ужасную жару, подвергая себя опасности, к незнакомому мужчине, чтобы выйти за него замуж. Хотелось надеяться, что он, по крайней мере, будет добрым к ней. А если честно, то она надеялась, что он будет более чем добр, что он полюбит ее. В душе она даже была рада своему будущему замужеству, так как оно освобождало ее от отчаянной скуки монастырского существования. Жених вошел в ее жизнь, заменив потерянного отца, и еще не узнав Хуана Энрике Дельгадо, она уже испытывала к нему благодарность и привязанность.

Она не решалась назвать это любовью, хотя это сильное чувство помогло ей совершить такое долгое-долгое путешествие по океану, а затем по суше — от Мексиканского залива до города Мехико и дальше, до Эль Пасо дель Норте. Упорное стремление увидеть, наконец, Хуана Энрике Дельгадо сделало для нее таким невыносимым шестимесячное ожидание в Эль Пасо дель Норте и сейчас вело ее через пыльную, знойную пустыню в Санта Фе.

Чтобы хоть как-то скоротать время, Кармен попросила:

— Донья Матильда, пожалуйста, прочтите мне что-нибудь из книги Торквемады.

Дуэнья услужливо достала толстый, заботливо обернутый том — одну из двух ценных книг, захваченных ими из Испании. Вторая книга принадлежала лично донье Матильде — это был тоненький томик стихов великого испанского поэта Лопе де Вега. Тонкую книжку она отложила в сторону, а толстую раскрыла, положив на колени. И откашлявшись, начала читать:

— Правило номер 237: Настоящая жена всегда содержит дом своего мужа в полном порядке.

Кармен задумчиво кивнула головой:

— Продолжайте.

— Правило номер 238, — читала донья Матильда. — Настоящая жена всегда готова слушать мудрые слова мужа.

Кармен нахмурилась. Она надеялась, что у Хуана Энрике Дельгадо найдутся для нее мудрые слова. Конечно, найдутся. Он красив, обаятелен, умен — она была уверена, что ее будущий муж обладает всеми этими качествами. И она снова в душе поблагодарила своего дядю за то, что, при всей его холодности, он позаботился о том, чтобы эта замечательная книга сопровождала ее в дороге. Несомненно, это самое лучшее, самое ценное руководство для жен, с удовлетворением решила Кармен и попросила продолжить чтение.

Дуэнья снова монотонно забормотала:

— Правило номер 265: Настоящая жена никогда не повышает голос на мужа. Правило номер 266: Настоящая жена во всем согласна со своим мужем.

Донья Матильда продолжала читать. Правду говоря, Кармен уже почти наизусть заучила эту умную книгу. Каждое из четырехсот семидесяти трех суждений великого Торквемады четко отложились в ее мозгу за время долгого путешествия по океану и по суше.

— Правило номер 274: Настоящая жена разрешает слугам прислуживать себе только в исключительных случаях. Правило номер 275…